Рыцарь дорог: Рыцарь дорог. Войны морей

Частенько в своих снах она предавалась любви с Ли, в момент кульминации всаживая ему в грудь кинжал. Иногда ей снилось, как он, связав ей руки и ноги, хлещет её хлыстом, а затем они предаются любви. От этих снов она по нескольку дней ходила сама не своя, не понимая, что с ней происходит.

Бандиты, пришедшие в сектор вместе с ней, так и не научились понимать, что происходит с их командиршей, но поняли, что лучше не попадаться лишний раз ей на глаза. Это могло закончиться смертью: Стелла не раздумывая пускала в ход пистолет. Именно поэтому во дворе механика находились только надсмотрщики. Все остальные отсиживались в секторе, стараясь по возможности не появляться здесь. Только охрана вынужденно торчала на вышках, установленных уже после ухода Ли. Естественно, толку от них было мало. Охранники больше пялились на рабынь, чем на бесконечные пески пустыни. Именно поэтому Ли удалось беспрепятственно проникнуть в сектор.

Определив количество противников, Ли решил дождаться ночи. Рабов загонят в бараки, и они не будут мешаться под ногами. Кроме того, находясь в секторе, он сможет беспрепятственно подобраться к вышкам и снять часовых, избавившись от возможных неприятностей. В его предприятии самым главным был эффект неожиданности, и Ли рассчитывал использовать его в полной мере. Права на ошибку у него не было. Он должен был очистить сектор в одну ночь, иначе на него устроят охоту.

Всё так же бесшумно он проник в мастерскую, осторожно отодвинув одному ему известные доски, после чего, присев у окна, принялся наблюдать, иногда переходя к окну, выходящему на улицу. Время шло медленно, словно засыпая. Ли позволил себе расслабиться, предавшись воспоминаниям. Он словно наяву видел, как механик прилаживает на место очередную деталь, как на пороге появляется учитель и его добрая улыбка озаряет мастерскую, как механик, вытирая руки тряпкой, отвешивает ему ласковый подзатыльник и тут же с заразительным смехом прижимает к себе, как…

Ли подскочил, словно ошпаренный. Быстро перебравшись в дальний угол, он достал нож и принялся осторожно вскрывать доски пола. Память не подвела его: в тайнике он нашёл то, что когда-то спрятал механик, – завёрнутые в промасленную ткань автоматические пистолеты. В отдельном свёртке лежали снаряжённые обоймы к ним. Быстро достав пару пистолетов, Ли проверил их работоспособность и натолкал в карманы половину запаса обойм. Вот теперь он был полностью готов.

Бесспорно, пулемёт – штука нужная и в некоторых случаях просто незаменимая, но оружие такого калибра имеет большой недостаток – слишком много грохота. А выстрел из пистолета не должен был привлечь большого внимания: подобная стрельба была не редкостью в любом секторе. Другое дело пулемёт. Тут даже самый пьяный бандит задастся вопросом: у кого может быть так много крупнокалиберных патронов? А лишнее внимание юноше было не нужно. И чем позже его заметят, тем будет лучше для него.

Перекусив консервами, Ли снова вернулся на свой наблюдательный пост и выглянул в окно. Надсмотрщики выгнали во двор очередную партию рабов, и те снова принялись искать. Подгоняемые плетьми, рабы сантиметр за сантиметром осматривали и ощупывали землю, пытаясь найти хоть что-то. Самое неприятное было в том, что никто из них толком не знал, что именно они ищут, а потому охрану звали к каждой ямке во дворе. Это вызывало злость надсмотрщиков, и те отыгрывались на рабах, пуская в ход плети.

Подобное отношение не могло не отразиться на качестве работы. В итоге все злились на всех: рабы ненавидели надсмотрщиков, надсмотрщики – боевиков, те – командиров, а сами командиры начинали ненавидеть Стеллу. Эта обстановка всеобщей ненависти не могла не отразиться и на общих взаимоотношениях в банде, что было на руку Ли. Внимательно присматриваясь к происходящему, он отмечал любую мелочь, стараясь лучше изучить врага. Тихо посмеиваясь над неуклюжестью боевиков, он мысленно готовился к схватке.

Ночь накрыла сектор неожиданно, как это бывает в пустыне. Только что было ещё светло, а через несколько минут наступила темнота, рассеиваемая только бледным светом луны. Щёлканье плетей и ругань надсмотрщиков стихли, сменившись пьяными воплями и нередкой стрельбой в воздух. К этому примешивались визгливый хохот проституток и крики избиваемых рабов, которым не посчастливилось прогневить хозяев.

Бесшумно выбравшись из своего укрытия, Ли проскользнул через двор, стараясь держаться в тени. Подобравшись к ближайшей вышке, он тихо поднялся по приставной лестнице и замер, осторожно выглядывая на смотровую площадку. Часовой стоял, прислонившись к перилам, и с интересом наблюдал за происходящим у загона рабов.

Ли осторожно достал стилет и шагнул к бандиту. Зажав ему горло левой рукой, он одновременно всадил клинок правой. Сталь с чуть слышным хрустом пробила плоть, и остриё стилета нашло сердце часового. Убедившись, что человек мёртв, Ли выхватил из кармана шнур и быстро накинул его на шею мертвецу. Перекинув другой конец через потолочную балку, Ли закрепил труп так, чтобы со стороны казалось, что человек стоит, что-то внимательно рассматривая под вышкой.

Проделав подобные манипуляции со всеми охранниками на вышках, Ли взялся за тех, кто мог перемещаться по земле. В течение двух часов он действовал как мясник, уничтожая всё, что могло представлять хоть малейшую опасность его предприятию. В итоге к полуночи в живых остались не больше семи человек, трое из которых охраняли Стеллу, а четверо затеяли пальбу у соседнего здания, выбрав мишенью подростка-раба. Пари заключалось в умении всадить пулю как можно ближе к телу.

Скрипнув зубами от злости, Ли убрал нож и взялся за пистолеты. Пора было объявить о своём присутствии. Дождавшись, когда боевики соберутся в кучу, он выскочил из-за угла и выпустил серию с двух рук. Все четверо рухнули на песок с простреленными головами. Ни одна пуля не пропала даром.

Быстро перерезав веревки, стягивавшие руки подростка, Ли отступил в сторону и, приложив палец к губам, тихо скомандовал:

– Исчезни! И не смей появляться на улице, если хочешь жить!

Подросток испуганно кивнул и скрылся в тени ближайшего дома.

Ли быстро метнулся в сторону дома Стеллы. Он прекрасно помнил расположение домов в посёлке. Этот дом когда-то принадлежал вожаку.

Подобравшись к дому, Ли прислушался. Его стрельба пока никого особо не обеспокоила. Ли приготовился к атаке, но тут дверь с грохотом распахнулась от мощного пинка, и улица осветилась вспышками пулемётной очереди. Ли ответил двумя выстрелами и прыжком исчез за углом. Пулемёт захлебнулся, но через минуту снова заработал. Очевидно, юноше удалось зацепить стрелка, но пулемёт перехватил кто-то другой.

Началась дуэль, в которой мог победить тот, чья реакция была на порядок быстрее. Постоянно перемещаясь, Ли заставлял противника вести почти беспрерывную стрельбу. Такая интенсивность не могла не отразиться на её качестве: оружие перегревалось и начинало вести себя почти непредсказуемо. Эта особенность была хороша известна Ли, но почти не известна стрелку, щедро поливавшему улицу свинцом.

Неожиданно пулемёт умолк, и из дома раздалась грязная ругань, сопровождаемая лязгом передёргиваемого затвора. Пулемёт заклинило. Зло усмехнувшись, Ли кинулся к дому, стараясь не появляться на виду раньше времени. Запрыгнув на стоящую у двери бочку, он осторожно заглянул в комнату, стараясь держать голову у самой притолоки.

Двое бандитов, отчаянно ругаясь, возились с заклинившим оружием, третий сидел в углу, зажимая простреленную грудь и тихо постанывая от боли. Стелла стояла в полный рост у окна и, шипя сквозь зубы ругательства, яростно размахивала хлыстом. В этот момент она ненавидела весь мир и готова была убить любого, оказавшегося на пути.

– Долго вы ещё будете возиться, ублюдки?! – прорычала она, оглядываясь на охранников.

– Сейчас, уже почти готово, госпожа, – раболепно ответил один из них, со страхом поглядывая на хлыст.

– Быстрее! Я хочу знать, кто он! Кто посмел бросить мне вызов в моём секторе?!

Стелла почти задыхалась от ненависти.

Вдруг раздались три выстрела, и охранники безжизненной грудой рухнули на почти собранный пулемёт.

– Ты хотела знать, кто бросил тебе вызов, Стелла? Что ж, смотри, – услышала она до боли знакомый голос, и в дверях появился Ли.

Тот самый Ли, которому она завидовала в детстве. Тот самый Ли, который победил её, обратив её победу над сектором практически в поражение. Тот самый Ли, которого она так хотела и так люто ненавидела. Тот самый мутант. Ли.