Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник
Шрифт:
Сварог и не подумал обидеться или рассердиться. Знал, где собака зарыта. Поэт и с медиками держался так же - плохо скрытое ерничество, всякие подначки, напускная бравада. Доктор Латрок говорил: по его глубокому убеждению, это всего лишь своего рода защитная реакция, попытка самоутвердиться в новом мире, так что следует oтнестись с пониманием и никак не реагировать. Вот Сварог и не реагировал. Тесное общение с поэтом его ничуть не интересовало. Достаточно песен Тарины Тареми. Никто из взятых с Той Стороны его всерьез не интересовал - за исключением Гарна...
И все же он не собирался уходить просто так - пребывал в хорошем расположении духа, хотелось легкого озорства.
Протянул бутылку поэту и сказал с самым простецким видом:
– Неизвестная мне почитательница вашего таланта послала. Расписываться не нужно...
Ручаться можно, что поэт впервые в жизни столкнулся с имперском магией, пусть и чисто бытовой ее разновидностью. Легкая оторопь безусловно присутствовала, но виду творческий человек не подал, ответил как можно более спокойно:
– Душевно благодарен.
Сварог лихо козырнул ему и пошел дальше. У крыльца нужного ему дома сстояла красивая молодая женщина, светловолосая и темноглазая, в легком пляжном платьице по моде Той Стороны, белом в синюю полоску. Существующая исключительно в голове картотека исправно щелкнула: Айла Тодиаш, двадцать-четыре года, до самого последнего времени в чине лейтенанта служила связисткой в кардотальском отделении Следственного Департамента, потаенная любовь Гарна и мать его четырехлетнего сына. Каковой присутствует тут же: карапузик сидит на корточках перед старой знакомой Сварога, толстой рыжей белкой, и чешет ей за ушами, что белка принимает благосклонно, однако, сразу видно, нетерпеливо ждет очередной подачки.
Подняв глаза па Сварога, карапузик с детской непосредственностью сообщил:
– А мы каждый день иглаем. У нас дома белки так не ходили. Она совсем не кусяется.
– Она очень воспитанная зверушка, - кивнул Сварог.
– Только за хвост ее не таскай, зверушки этого не любят...
– Не таскаю. Мама с папой говолили, чтобы не таскал. Я ей гостинцы дайю, каждый день.
– Что-что, а гостинцы она любит, - сказал Сварог с большим знанием дела.
– Ну как, нравится тебе здесь?
– Осень нлаится. Здесь моле класивее и теплее, чем дома. Дома у меня была только мама, а здесь есть и папа, он холесий.
Белка живенько подбежала к Сварогу и встала на дыбки, как привыкла за две недели его пребывания здесь. Он поступил как обычно: усмехнувшись, достал из воздуха большущее яблоко и, опустившись на корточки, вручил его попрошайке. Она приняла подачку и проворно упрыгала на задних лапах в кусты цветущего столетника возле дома. Не без грусти посмотрев ей вслед, карапузик спросил:
– А ты генелал? Я видел кино про генелалов. И папа, когда еще был не папа, а дядя, один раз плиходил в генелальской одежде, почти как у тебя.
Интересно, подумал Сварог. В досье Гарна нет никаких упоминаний, чго он однажды появлялся в Кардотаде в генеральском мундире. А впрочем, в досье таких мелочей нет. Гарт, как и многие его коллеги - да и сам Сварог, - в форме появлялся исключительно по немногим торжественным дням. Должно быть, какой-то праздник - или попросту вручал награды, что опять-таки согласно тамошним регламентам требовало появления в парадной форме - как и виновникам торжества. И в этом pегламенты обоих миров были схожи...
Проворно поднявшись с корточек, малыш сказал
Сварогу:– А когда я вырасту, буду генелалом как папа.
Почему бы и нет? Решительно невозможно предсказать, кем станет забавный карапузик, когда вырастет. То же и сына Сварога касается.
Сварог посмогрел на молодую женщину и спросил насколько мог любезнее и непринужденее:
– На пляж собрались или идете, с пляжа?
– На пляж, - ответила Айла.
– Здесь великолепный пляж и не нужно ничего платить...
– Ну, вы, наверное, уже знаете, что в Империи нет денег?
– Да, я знаю, - она улыбнулась не без робости.
– У нас о таком будущем говорили только коммунисты, но я им как-то не верила. А оказалось, что так оно и есть, по крайней мере, здесь...
Залягай меня крошка, подумал Сварог, а ведь я прежде об этой стороне дела и не задумывался! В некоторых смыслах Империя и впрямь похожа на пресловутое коммунистическое общество: ни денег, ни пролетариев с капиталистами, каждому по потребностям. Сущий коммунизм, разве что без малейшей идейной подоплеки. Правда, Империя этим обязана исключительно апейрону, а не единственно верному учению, которого здесь просто-напросто не существует. Ну, разве что, как в свое время и на Земле, вожаки иных крестьянских мятежей высказывали смутные идеи, которые с натяжкой можно назвать "первобытным коммунизмом". Однако эти идеи так и не оформились в некое учение, и коммунистов здесь даже в проекте нет. Вот и славно, а то, чего доброго, пришлось бы с чувством некоего внутреннего неудобства рассовывать их по тюрьмам...
Айла смотрела на него без малейшего страха, но с некоторой тревогой. Как он и думал, не удержалась, сказала с деланным безразличием:
– Лорд Сварог, вы прилетели в форме...
Сварог с ней никогда раньше не встречался, но ничуть не удивился, что она знает его в лицо и по имени. Гарн часами просиживал у компьютера и перед телевизором - и наверняка не ради пустых развлечений. Ну, а Сварог мелькал в здешней придворной хронике довольно часто, и как государственный деятель Империи, и как земной король - единственный из земных королей, удостоившийся такой чести, - что он воспринимал спокойно и ничуть не чванился. Он вообще никогда не чванился, несмотря на все усилия подхалимов и льстецов Латеранского дворца...
– Лишний раз убеждаюсь, что вы умница, - сказал Сварог и преспокойно солгал.
– Так уж получилось, что я был на крайне серьезном совещании и не стал переодеваться. У меня небольшое дело к Гарну, только и всего...
Она удивленно подняла брови:
– Дело?! Вот уж не подумала бы, что у него могут быть здесь дела. Он ведь здесь всего неделю.
– Ну вот, так получилось, - сказал Сварог и улыбнулся как мог беззаботнее.
– Айла, вы знаете его гораздо лучше меня. Как, по-вашему, он отнесется к перспективе прожить жизнь светским бездельником?
– Придет в нешуточное уныние, - не задумываясь, ответила она.
– Он страшно деятельный человек, сущий трудоголик...
– Вот видите, - сказал Сварог.
– Так уж сложилось, что собираюсь ему предложить серьезную работу, которая, теперь, я совершенно уверен, ему как нельзя лучше придется по вкусу. Он дома сейчас или на пляже? Может быть, гуляет по парку?
– Нет, он дома. За компьютером.
– Отлично, - сказал Сварог, ничуть не играя.
– Не стану вас больше задерживать, ступайте на пляж - ребенок, я вижу, заскучал, когда упрыгала белка. И ни о чем нетревожьтесь, у вас троих просто великолепное будущее... Честь имею!