Рыцарь из ниоткуда. Книга II. Сборник

Патронесса потупилась.

— На ваш вопрос я ответила еще в больнице. Я на вашей стороне.

— То есть — на стороне Визари? — спросил Сварог напрямик.

— Совершенно верно. Хотя я и не принадлежу к активным его сторонникам… Я лишь жду, когда настанет час победы, чтобы поддержать его, чтобы помочь в строительстве нового мира… А вы… Вы, признаюсь, не похожи на всех Иных, с кем мне довелось встречаться. Однако я отчего-то вам верю. Может быть, потому и верю, что вы непохожи. Вы Иной, но… вы другой. И вы одинокий… Нет, вы не просто одинокий, потому что одиночка все-таки является хозяином своей судьбы… Вас же судьба ведет…

— Так было не всегда, — тихо сказал он. Немного подумал и пожал плечами. — Хотя… наверное, вы правы. И все же… все же я предпочитаю быть никем не ведомым. Даже судьбой. — И пробормотал:

— За струнной изгородью лиры Живет неведомый паяц. Его палаццо из палац — За струнной изгородью лиры… Как он смешит пигмеев мира, Как сотрясает хохот плац, Когда за изгородью лиры Рыдает царственный паяц…

Наверное, их толкнула в объятия друг к другу звездная ночь.

Все произошло самым естественным образом, как всегда и бывает, когда двое хотят одного и того же, когда тянет друг к другу и нет никаких причин противиться этой тяге. Одежды пестрым ворохом упали на пол, кожаный диван обиженно скрипнул, принимая на себя двойную ношу. Вливающаяся в окно ночь не могла остудить жар объятий, не могла разомкнуть губы, слившиеся в поцелуе.

А потом были стоны и страстный шепот, были ногти, оставляющие царапины на спине и прикушенные губы, был пот и учащенное дыхание, был долгий, протяжный стон…

Утомленные, они лежали на диване. Голова патронессы покоилась на груди Сварога.

— Откуда ты взялся на мою голову?.. — прошептала она. — Еще вчера я вела обыкновенную, размеренную, спокойную, добропорядочную жизнь…

«Хотел бы я и сам это знать…», — с тоской подумал Сварог. И спросил:

— Как там Каскад?

— Как я и говорила, — она приподнялась на локте, запустила пальцы в его волосы. — Понаехали, разбежались по углам, допросили все, что дышит. И клюнули на нашу удочку. Я слышала разговор двух важных чинов, обосновавшихся в моем кабинете. Один уверял, что ты невероятно хитер и обязательно вернешься в город, дабы вновь сеять в столице смуту и раздор. Другой настаивал на том, что ты загнал машину в лес и подался пешком к морю. Мне, кстати, даже пообещали какую-то награду за гражданскую порядочность и верность Короне.

— Не отказывайтесь от нее, патронесса.

На что Эйлони ответила бесстрастно:

— Моей наградой станет тот день, когда власть в Короне переменится. Власти не хотят никаких перемен по одной-единственной причине — они боятся лишиться этой самой власти… Если б ты знал, сколько жизней можно было спасти, когда бы не запрет на магию! А я каждый день смотрю в глаза умирающим людям, вынуждена говорить им страшные слова, что помочь мы вам бессильны, а ведь знаю, знаю же, что это не так! Представляешь, что это за мука каждый день врать в лицо обреченным людям… Мои глаза открылись, когда я… потеряла очень близкого мне человека. Он умер от неизлечимой болезни. Неизлечимой с помощью обычной медицины! И когда я узнала, что для человека, владеющего магией даже на весьма посредственном уровне, не составило бы труда вывести хворь, произнеся какое-то короткое заклинание… Я поняла, ради чего надо жить, как надо жить…

— Значит, ты не веришь, что магия несет несчастья…

Она не дала ему договорить:

— Вранье! Наглое вранье! Чего уж проще — объявить, что во всем виноваты Иные! Неурожай — это маги где-то поколдовали, утонул корабль — опять же, магия виновата, очень удобно! Заодно и простые люди, глядишь, трижды подумают, прежде чем связываться с ними… А доказана связь между бедами и магическими заклинаниями? Нет. Да и зачем доказывать, когда можно просто кричать погромче — и все поверят. Да, я не пользуюсь магией, я не изучаю магию, потому что я не могу… рисковать. Рисковать не местом патронессы шестой королевской больницы, а теми исследованиями, которые я провожу здесь, у себя дома… Исследованиями по возможности соединения магии и науки. Какие открываются перспективы, граф! Сейчас я прочитаю кое-что из моих…

Она попыталась соскочить с дивана, но Сварог схватил ее за руку. Меньше всего в этот момент его волновали научно-волшебные изыскания.

Недолгое сопротивление, и два полыхающих костра желаний вновь слились в одно беснующееся пламя. Пламя жило недолго, но, когда бушевавший в жилах огонь вырвался наружу, им показалось, что они оторвались от грешной земли и летят…

Глава пятнадцатая Герои темных подворотен

Сварог вышел на крыльцо трактира «Битый туз», где только что отобедал, а еще раньше снял комнату. Неторопливо закурил короткую трубку немодного фасона, но из дорогого дерева, похлопал себя по сытому брюху, проводил взглядом смазливую барышню, пробежавшую по двору. Поковырял в ухе, сплюнул и степенно сошел с крыльца.

Возле ворот остановился, повернул голову в одну сторону, повернул в другую. Затем, выбрав направление, расслабленной походкой двинулся по улице. Те, кто за ним наблюдали, должны были убедиться, что он ушел и в ближайшее время возвращаться не намерен. А что за ним наблюдают, в этом Сварог не сомневался. К тому, чтобы наблюдали, он и сам приложил руку, засветив туго набитый кошелек. В их глазах он — вполне обеспеченный провинциал, приехавший в Вардрон по своим торговым делам, кои успешно закончил, и теперь имеет полное право отдохнуть, вкусить столичных удовольствий, чтобы потом у себя в глуши за кружечкой мутного местного пива вполголоса рассказывать жадно внимающим приятелям о всяких неведомых провинции пикантностях. В поисках этих пикантностей господин провинциал, плотно откушав, и отправился сейчас в город.

За строем невысоких, главным образом, двухэтажных домов, шумел порт — доносились гудки, звон, грохот, лязг. С улицы можно было видеть похожие на огромные виселицы краны, без устали поворачивающиеся туда-сюда, без устали перемещающие тюки и контейнеры. Провинциал брел по улице не спеша. Вот он становился перед витриной какого-то магазина и, склонив голову набок, что-то долго там рассматривал. Так же долго тащился взглядом за полнотелой гражданкой с корзиной в руке. И только после того, как дамочка скрылась в одном из домов, гость столицы продолжил свой путь. Так и должен вести себя простой гость из какого-нибудь захолустья на прогулке по столице. Куда ему торопиться?

Личину мающегося бездельем провинциала Сварог сбросил, едва завернул за угол. Быстро дошел до ближайшего переулка. В переулке еще ускорил шаг, почти побежал. Огибая тележки мелких торговцев, кучи мусора и груды строительного хлама, прошел грязную темную улочку почти до конца и там свернул во двор одного из домов. Игнорируя громкое возмущение какой-то тучной мадам, поднырнул под развешенным бельем, оказался возле невысокого сарая, подкатив бочку, лихо забрался с нее на крышу, оттуда перескочил на крышу точно такого же строения и спрыгнул на землю. Благодаря этому марш-броску с преодолением полосы препятствий, он оказался с обратной стороны трактира «Битый туз», как раз под своими окнами. До третьего этажа он добрался по водосточной трубе. Разумеется, окно он оставил открытым, так что ничего не помешало Сварогу вернуться к себе в комнату таким вот неординарным способом…

— Вот мы и дома, — пробормотал он, закрывая окно на щеколду.

А далее Сварог произнес нехитрое заклинание. Сел на стул, закинул ногу на ногу и приступил к ожиданию гостей.

Долго маяться не пришлось.

Для начала по ту сторону двери послышались приглушенные голоса. Потом голоса стихли, но донеслось легкое позвякивание, и вскоре в замочную скважину что-то вставили… Отмычку, что ж еще.

Замок долго не поддавался умельцам — то ли запор им попался незнакомый, то ли руки у кого-то дрожали. Но, в конце концов, они добились своего. Замок молодецки щелкнул, дверь открылась.