Рыцарь из ниоткуда. Сборник
Шрифт:
Судя по тому, как поехали по клавиатуре пальцы принца, он так и поступил: сначала посмотрел пару минут нормальной записи, а потом принялся ее гонять, время от времени останавливаясь на каких-то эпизодах. Сварог терпеливо ждал. Наконец принц поднял голову:
– Ну и где здесь мое участие? Где здесь я?
– Вы совершенно правы, – сказал Сварог. – Там вас нет. Зато подарочки, которые вы вручили на своем дне рождения принцам и принцессам крови – целиком на вашей совести. То, что вам их привез Орк, подтверждается как показаниями Орка, так и, что скрывать, сделанными в вашем маноре записями. Вам продемонстрировать то и другое? Ах, не хотите… Правильно, я на вашем месте тоже отказался бы. Короткая проволочка, и не более того. Лучше ознакомьтесь с этой вот бумагой. Официальный и обстоятельный отчет Техниона о проведенном над одним из ваших подарков эксперименте. Тут всего две страницы. Документов пока что нет, не успели составить, но сегодня утром на полигоне Техниона провели эксперимент со вторым подарочком. С теми же результатами. Логично предположить, что и остальные должны выполнить ту же задачу. Вот тут уж вы есть, – он помолчал. – Разумно… Вы не пытаетесь свалить вину на Орка… потому что не знаете, сколько он нам рассказал и что именно. Могу вас заверить: он рассказал все, что знал. Когда мы его допрашивали, указа о возвращении
Насчет второго эксперимента он не врал. Коли уж в их распоряжении оказались все восемнадцать тарелочек, не было смысла беречь их. На сей раз, не затягивая, по второй выпалили уже известной комбинацией – как и следовало ожидать, сработало, все повторилось…
– Вполне достаточно этой записи и двух экспериментов, – повторил Сварог напористо. – Вы, конечно, можете сказать, что ничего не подозревали, понятия не имеете о секрете подарков. Может быть, и правда не имели. Но такое заявление автоматически означает, что вы все же были в заговоре. И уже не имеет никакого значения, знали или нет. В таких делах лишаются голов и главари, и простые исполнители. Вполне достаточно уже имеющихся улик, чтобы отправить вас на плаху. Учитывая отношение ко всему императрицы, обоих принцев короны и Канцлера, другого приговора и ждать не стоит. В конце концов принцев крови у нас, простите за хамство, как собак нерезаных… Если вы лишитесь головы, Империя от этого ничего не потеряет, наоборот – другим будет впредь наука, чтобы сидели, как мыши под метлой и ни во что не ввязывались. Самое скверное в жизни человека – когда требуется наглядный пример, и именно ему предстоит в этой роли выступить. В нашем случае примером должна служить скатившаяся с плахи голова, – он собрал бумаги и флешки, уложил их в портфель и старательно его застегнул. – Разговорам подходит конец, пора принимать решение – вам принимать, я имею в виду. Могу только добавить: конечно, мы знаем не все, врать не буду, но знаем главное. С покушениями ничего не выйдет. Все до единого ваши подарки потихонечку изъяты и заменены безобидными копиями… В полной боевой готовности, как выражались в старину, все, способные держать оружие. Любую попытку переворота мы задавим, не стесняясь в средствах. Несколько кусочков головоломки еще не уложены, правда – и вы один из них, не более того. Вполне возможно, вы не просто «живое знамя». Человек вашего ума мог и не удовлетвориться столь незавидной, по сути, ролью марионетки… а то и потребовать гарантий в виде дополнительной информации. Я поставил себя на ваше место… Лично я непременно потребовал бы такой информации – чтобы решиться впутаться в такой заговор, нужно получить полную уверенность, что вы имеете дело с серьезными и сильными людьми, это азбука любого заговора, никто не верит не подкрепленным аргументами обещаниям… Умный человек всегда требует более-менее убедительных доказательств. Орк, как человек умный и изворотливый, такие доказательства получил в свое время – и не мог предполагать, что за ним уже наблюдали… Как и за вами. Ваш кусочек головоломки не главный, но нас он тоже интересует. Не буду врать, что мы знаем все – но знаем достаточно, чтобы отправить вас на плаху. В то время как другие из наших рук благополучно выскользнут. От вас останется только пепел, а они будут разгуливать на свободе и радоваться жизни… – он резко изменил тон. – Все, Агеляр, – он и не подумал добавлять титул. – Кончились задушевные беседы. Либо будете откровенны, либо отправитесь в замок Клай. Повторяю, в случае полной откровенности останетесь на прежнем месте в прежнем положении, императрица гарантирует. Лгать я вам не собираюсь. Можете, в конце концов, спросить ее. Она тоже не станет унижаться до лжи такой персоне… как вы. Если вы будете для нас полностью безопасны – черт с ним, живите. Только не думайте слишком долго, времени у меня много, но и дел посерьезнее немало. Вы мне уже не так уж и интересны. Найдется, кому поручить вести дальнейшие допросы… Ну?
Ну вот, собственно, и все, подумал Сварог. Либо он сломается, либо откажется говорить, других вариантов попросту нет. Улик против него и в самом деле достаточно для плахи. Пусть им дальше занимаются специалисты Канцлера в оборудованной по последнему слову науки и техники пыточной, вряд ли ему поставили такую же защиту, что Брашеро – они ведь чувствовали себя в полной безопасности…
Он ощутил прилив злобного торжества: лицо принца стало именно таким, каким оно бывает у людей, когда они ломаются и понимают, что другого выхода нет. Он слишком многое теряет вместе с жизнью, а рисковать ею или ставить на кон у него, в отличие от Орка, навыка нет. Орк, битый жизнью и не раз смотревший смерти в глаза, моментально сдал все и всех, когда понял, во что впутывается. А уж этот…
Принц поднял на него глаза. Прежняя ненависть куда-то сгинула, осталось простое желание жить, и жить по-прежнему…
– С императрицей я связываться не буду, – сказал он мрачно. – Если уж обманывают, дают любые клятвы, а если нет… – и продолжал тусклым, бесцветным, безжизненным голосом. – Вы не представляете себе психологию людей, имеющих права на престол, но понимающих, что никогда на него не взойдут, так и проживут жизнь в длинной очереди возможных претендентов… Она несколько отличается от психологии других людей… И порой хватаешься за шанс…
И совершенно при этом не думаешь, через сколько трупов – причем трупов твоих родственников – придется переступить, мысленно закончил Сварог. Нет, сейчас ему нельзя читать мораль, если вообще будет на это время.
– Самое занятное, что я вас понимаю лучше, чем другие, – сказал Сварог. – Потому что я еще – и земной король. И мне, что скрывать, приходилось иногда переступать через кровь… Вот именно, особая психология…
Старый прием, избитый и затасканный, но действует до сих пор – допрашиваемый должен увидеть в сыщике пусть и не друга, но родственную душу, способную многое понять, в отличие от «обычных» людей… Подействовало, кажется, он несколько расслабился, голос звучит ровно…
– Так что рассказывайте, – сказал Сварог. – Как пишут в романах, все началось с того…
Тем же отрешенным голосом принц повторил:
– Все началось с того разговора в «Зарослях хмеля»…
– Знакомое название, – сказал Сварог. – В голове вертится… Ага, ну да… Бордель
высшего класса в Равене. Не стану врать, часто там не бывал (он и не врал – ну, старые дела, как-то они с Леверлином…).– Мы там сидели с Саторнином…
– Кто это?
– Магистр. Возглавляет одни из отделов Магистериума. Мы с ним и прежде несколько раз выбирались на землю, не реже, чем с Орком, – принц вымученно улыбнулся. – Он тоже не лишен страсти к развлечениям, хороший спутник для иных путешествий, и, в отличие от многих своих коллег, отлично владеет мечом, не прочь подраться где-нибудь в переулке, ночью… Я у него несколько раз бывал в Магистериуме – иные их эксперименты очень занятны. Раз уж вы бывали в «Зарослях хмеля», должны знать их Селадоновый зал…
Сварог кивнул. Прекрасно знал. Лестница ведет направо и вниз, в подвальный зал, выдержанный в селадоновых, то бишь светло-зеленых тонах с добавлением черного и золотого. Очень уютное местечко, едва ли не лучшее там – кроме общего зала с подиумом для музыкантов и танцовщиц, имеются по всему периметру и кабинеты, большие, уютно обставленные, можно при желании развлекаться с девицами прямо там, а можно и вести доверительные разговоры о делах, никак не связанных с музыкой, вином и девицами – отчего зал давно облюбовали авантюристы высшей марки, шпионы и тому подобная публика. Подслушивать у двери практически невозможно, заметят моментально. Правда, есть еще мастерски устроенные слуховые трубы, о чем многие, убаюканные мнимой надежностью кабинетов, и не подозревают. А потому владельца заведения давно прибрала к рукам тайная полиция и вовсю использует в своих интересах. То же касается и «нумеров» на втором и третьем этажах. Правда, случаются казусы – ловкачи, знающие жизнь, затыкают почти незаметные снаружи отверстия «подслушки» вульгарными тряпками – и не пойдешь же туда просить: дескать, простите великодушно, не уберете ли затычку, а то нам не слышно…
– Мы сидели в подвале, в кабинете. Едва вошли, Саторнин заткнул тряпкой какую-то дыру в стене, почти и незаметную, сказал, что теперь нас не услышат. Он и раньше заводил порой разговор о нашей жизни, о переменах, устроенных императрицей, о том, что вы забрали слишком большое влияние на государственные дела. Если вы не в курсе, многие о вас говорят и далеко не все отзываются лучшим образом…
– Знаю, – кратко прокомментировал Сварог. – Дальше?
– Мы давно уже сошлись во мнении, что нам обоим это не по нутру, что многое следовало бы изменить. Потом я понял, что он долго и старательно меня изучал… И тогда, в кабинете, заговорил вовсе уж откровенно. Предупредил: если я кому-нибудь передам наш разговор, у меня не будет никаких доказательств… и был прав. И рассказал, что существует заговор. Отстранить Императрицу от власти, равно как и вас и кое-кого еще, возвести на престол кого-то более серьезного и ответственного… и в этой роли они видят меня. Я поначалу отнесся ко всему этому довольно скептически – как бы ни тяготился своим положением, прекрасно понимал, что против вас с Канцлером бороться трудновато. Я, конечно, ни минуты не верил, что он ваш провокатор… или чей-то еще. Знал о нем кое-что. Знал, что он и в самом деле среди тех в Магистериуме, кто настроен против вас… и всего прочего, имеющего место быть. В Магистериуме более, чем где-либо, критически смотрят на многое… Не так давно кружили смутные слухи, что кто-то из Магистериума все же устроил заговор, укрываясь в Горроте – но их разоблачили. Именно это меня и останавливало, о чем я ему честно сказал. Нет смысла участвовать в безнадежном предприятии… Что я Саторнину и выложил. Он ничуть не огорчился. Сказал, что на сей раз ситуация совсем другая: помогают крайне могущественные силы из Другого мира, с которыми в Магистериуме наладили связь. Так что на этот раз все будет совсем иначе. И он мне может это доказать. Я согласился… не на участие в заговоре, а на то, чтобы эти доказательства увидеть своими глазами. Мы поднялись в номер на третьем этаже, Саторнин его заранее нанял. Ждали примерно с квадранс. Там было большое зеркало, чуть ли не до потолка… (Сварог насторожился.) И вдруг оно…
– Я за вас закончу, – сказал Сварог. – Оно налилось синим сиянием, потом зеркало словно бы пропало, вместо него было что-то вроде коридора или тоннеля, и оттуда вышла женщина. Молодая, красивая, синеглазая, златовласая, в длинном сером платье. Сказала, что ее зовут Иляна. Так?
Принц уставился на него с явным изумлением:
– Вы и это знаете?!
– Я же сказал, что знаем мы многое, – сказал Сварог. – Она вам наверняка повторила примерно то же самое: что они помогают заговору, что на сей раз в распоряжении заговорщиков будут средства и силы, которым никто не сможет противостоять…
– Да, вот именно…
– Интересно, а чем она мотивировала дружеское соучастие?
– Вы стали для них опасны. Вы стоите у входа в их мир, куда не преминете вторгнуться. Вот они и хотят вас опередить, так что цели у нас схожи.
– Вы поверили?
– Все равно я не мог ничего проверить, – сказал принц. – Но ее появление само по себе было чертовски убедительным аргументом. О Зазеркалье кружат разные побасенки, никто ничего не знает точно, одно ясно: его обитатели и в самом деле способны добиться своего. Потому что у вас нет надежной защиты от них, да и ни у кого нет. Дело представало в совершенно ином свете – как и шансы на успех… Потом Саторнин ушел, мы с ней остались одни, она мне сделала то же самое предложение… и я на сей раз его принял. Все было очень серьезно и убедительно… Их мотивы тоже, они хотели, чтобы новый император остановил кое-какие работы, позволяющие проникнусь в их мир. Ничто другое их не интересует… и знаете, в этом был свой резон. Если бы они замышляли вторгнуться к нам сами, могли бы сделать это уже давно, вы согласны с такой логикой?
– Да, пожалуй… – задумчиво сказал Сварог. – И дальше?
– Дальше… Собственно, ничего особенного. Она сказала, что мне нет необходимости вникать в детали. Главное сделают и без меня, от меня требуется лишь выполнять просьбы, которые могут последовать, и готовиться занять трон. Мягко намекнула, что если я их выдам, выгоды от этого мне не будет никакой, а вот потерять я могу очень многое, не только будущий престол, но и жизнь. Знаете, я ей поверил: где гарантии, что из моего собственного зеркала в спальне ночью не вылезет какой-нибудь мерзавец и не ткнет меня кинжалом? – он повторил задумчиво, мечтательно: – Теперь дело предстало в совершенно ином свете, как и шансы на успех… Это уже было гораздо серьезнее прежних заговоров, затеянных собственными силами. С такими союзниками… Потом… Ну, потом она осталась на пару часов… вы прекрасно понимаете, о чем я. Очаровательная женщина… Человек, несомненно. Ничего общего с нечистой силой – меня в свое время научили кое-что распознавать… Пожалуй, это все. Впоследствии она приходила один-единственный раз. Саторнин пригласил меня на землю, на сей раз в Сноль, где снимал домик… Это было две недели назад. Там тоже было большое зеркало, из него вышла Иляна. На сей раз Саторнин ушел сразу, Иляна сказала, что все готово, остались считанные недели. Что ко мне прилетит Орк и привезет некие подарки, которые я на дне рождения должен вручить всем остальным принцам и принцессам, как ответные. Эти предметы в нужное время погрузят всех в сон – в том числе и вас, и императрицу, и других. Всех отправят в замок Клай, я останусь единственным претендентом на престол, произойдет некая акция – без всякой стрельбы и крови, просто-напросто меня выберет Избранный Совет…