Рыцарь Мастера Миров. Миссия первая.

В голосе графа, не смотря на недавнее пророчество Мастера Миров, явственно слышались тоска и уныние. Было хорошо хотя бы то, что Кир впервые услышал хоть что-то о природе врага и его военной тактике. Итак, войску графа Барилона, которое, вероятнее всего, состояло из нескольких сотен пацанов, противостояли огромные полчища Черного Мага, который, скорее всего, уже превратил людей в нечисть. Это его, почему-то, не очень испугало и он подумал: - "Магия, конечно, дело серьезное, но если здешние мастера слепят тысяч тридцать каких-нибудь "карамультуков", то я с удовольствием посмотрю на этого Черного Мага, когда ему влепят в задницу полкило картечи".

Превращение сотового телефона в кусок хрусталя его нисколько не расстроило, все равно здесь ему некому было позвонить. Совсем другое дело книги, которые, похоже, все еще лежали в его сумке. Так уж получилось, что его однокурсник вчера вечером попросил Кирилла привезти ему свою "военную библиотечку", а она у него была ох какая крутая. Взять хотя бы ту же "Поваренную книгу анархиста", атлас "Стрелковое оружие мира" с подробными чертежами и его собственный справочник "Наука на службе войны", который он начал собирать еще с пятого класса. В нем было собрано великое множество сведений по баллистике, различным типам взрывчатых веществ, производству оружия и еще много чего другого.

Расстегнув серебряные застежки своего баула черной кожи, он, не глядя, запустил руку внутрь и убедился в том, что все осталось на месте, включая скоросшиватель с его справочником, со всеми его пластиковыми файлами-страницами, в которые были вложены вырезки из книг и журналов, а также просто выписки, сделанные его рукой. Не особенно доверяя осязанию, он достал из баула "Наставление по стрелковому делу" и воочию убедился в том, что его текст не превратился в какую то непонятную абракадабру.

К его полному удивлению он обнаружил в кожаной походной сумке, похожей на ранец с одной широкой лямкой, свой собственный пистолет Стечкина с глушителем, шесть обойм с патронами, парусиновый кисет с двумя сотнями патронов россыпью и оперкобуру. Этот пистолет он купил сразу же после того, как вернулся из чеченского плена у одного знакомого бандита. Но в том-то и дело, что оружие хранилось не у него дома, а у деда на даче и, вдруг, оказалось в его сумке. Тут, явно, дело снова не обошлось без Тетюра, а иначе с чего это Борька вздумал заинтересоваться его книгами и как Стечкин перекочевал из тайника на даче в его сумарь?

Кирилл был отнюдь не таким уж простым студентом и еще в детстве словил бзик от рыцарей плаща и кинжала, элиты военного ведомства, а потому с юных лет занимался тем, стремился стать полевым агентом, спецназовцем, ежедневно тренируясь в стрельбе, боевых единоборствах и изучая все, что только может быть полезным бойцу невидимого фронта. Похоже, что именно такой человек, знавший о войне столько важного и испытавший все её прелести на собственной шкуре, как раз и был нужен Тетюру, а из этого следовало, что лысый маг пас его в Москве не один день. От этого он улыбнулся и, цокая языком, покрутил головой. Вытащив из сумки пистолет, он проверил остальные отделения. Еще он нашел в сумке большую чешскую готовальню, калькулятор и сверток с кое-какими слесарными инструментами деда, старого слесаря-лекальщика. Штангенциркули и микрометры вовсе не показались ему лишними.

Сложив все в сумку, он надел кобуру на плечи и вложил в неё пистолет и четыре запасные обоймы. Теперь ему на Ильмине не был страшен и сам черт, а не то что какой-то Черный Маг, не говоря уже обо всех местных разбойниках и громилах вместе взятых. Из Стечкина он стрелял ничуть не хуже, чем из родимой эсвэдэшки и на звук, и на вспышку. Приторочив сумку к седлу позади себя, Кирилл задумался.

На графа Барилона и Калюту его возня с торбой не произвела никакого впечатления. Они скакали рядом молчаливые и сосредоточенные. По пути им все чаще стали попадаться крестьяне, работающие в поле. При виде графа они отрывались от работы и кланялись ему в пояс. В основном это были мужики средних лет и старше, да, еще, изредка, девушки, которые сразу же понравились Киру своей красотой, крепостью тела и тем, что они смотрели на него оценивающе и вызывающе дерзко. Ему сразу же расхотелось ехать дальше. Куда приятнее было бы остановиться, поболтать с этими девчонками и набить стрелку, чтобы подвалить вечерком с пивом или вином.

К сожалению, ему нужно было ехать в Барилон. А может быть это было и к лучшему. Вдруг, на сейшн припрется чей-либо папаша с вилами? Крестьяне, что ни говори, люди простые и незатейливые, как угол дома, возьмут и настучат по голове. Вскоре дорога пошла под уклон. Проехав через небольшой распадок и преодолев вброд неглубокую речушку с чистой, словно слеза, водой, они поднялись на водораздел и Кир впервые увидел то, как живут ильмиане. Впереди, метрах в восьмистах от гребня, справа от дороги, за неширокой полосой огородов, стояла небольшая аккуратная деревушка.

Она сразу же понравилась ему не только тем, что все дома в ней были основательные, каменные и очень красивые, но и тем, что выглядела довольно зажиточной на вид. Стены домов были сложены из светло-желтого тесанного камня, а крыши были черепичными, темно-коричневыми. Дома стояли в окружении палисадников с цветами и ухоженных садов. В общем народ здесь обосновался давно и жил зажиточной, богатой жизнью скорее фермеров, нежели каких-то там крепостных крестьян, рабов или колонов. Несомненно, это говорило в пользу если не графа Барилона, то уж точно короля Грунральда, чьим префектом он был.

От основной дороги, по которой вот уже полдня ехал их обоз, кстати, очень хорошей даже по земным меркам, к деревне также шла отличная дорога с грейдерным покрытием. Рядом с Т-образным перекрестком стоял большой каменный крест из какого-то красноватого камня, основанием которому служил длинный, каменный бассейн, полный воды. Местные мастера, каптировавшие этот родник, провели воду внутрь креста и она выливалась в бассейн прямо из бронзовой пасти какого-то местного хищника, похожую на лошадиную, но с длинными клыками. Жеребец Кира, почуяв воду, в реке он не дал ему напиться, тихо заржал и прибавил хода.

Калюта также намеревался устроить здесь водопой и уже отдавал команды зычным голосом. При их приближении толпа женщин с большими медными жбанами, тотчас отошла от родника и принялась приветствовать графа изящными книксенами. Особенно старались те, которые были помоложе, да, и сам граф Барилон вежливо кланялся поселянкам и мило улыбался в ответ на их приветствия. Как только они подъехали к бассейну, его телохранитель спешился и взял под уздцы Фрегата. Капрал Пендерен тоже спешился и подвел к водопою вороного жеребца Кира. Вдоль бассейна немедленно выстроилось около трех десятков всадников.

Возницы с фургонов достали здоровенные кожаные бадьи и рекруты принялись набирать в них воду, чтобы напоить коней в обозе. Той суматохой, которая возникла при этом, не замедлил воспользоваться один из рекрутов, белобрысый паренек лет шестнадцати, не больше. Прячась за фургонами, он отбежал подальше, а потом, лихо перемахнул через невысокую каменную стенку, отгораживающую дорогу от водоотводной канавы, задал такого стрекача, что Кирилл только присвистнул от удивления.

Паренек выбрал место для побега очень удачно, так как броситься за ним верхом было весьма и весьма затруднительно. Для этого всадникам нужно было сначала пробиться через баррикаду из фургонов, а потом почти без разбега взять довольно сложный барьер, но он не учел того обстоятельства, что сразу за дорогой ему пришлось бежать вверх по пологому склону и прежде, чем он успеет добежать до молодого леса, росшего невдалеке, превратится в отличную мишень.