Рыцарь умер дважды

— Эмма Бернфилд. Что ж, так и быть, проводите меня.

…Мы идем по солнечной дороге, виляющей, как хвост непослушного пса. Нэд Уиллер рассказывает о своем городе то, что я уже, кажется, слышала от Сэма, но почти не помню. Он говорит живо, жестикулирует и быстро переходит на то, о чем Сэм точно не упоминал. На работу агентства, на большие подвиги, которые оно совершало во время Гражданской войны и продолжает совершать сейчас, потому что в городе, большом ли, маленьком, всегда есть кто-то, кого некому защитить или кто сталкивается с загадками. Он говорит горячо, будто со старым другом, забыв о первых попытках со мной неуклюже флиртовать. Увлеченный… зря я пугала его Винсентом: ему бы такой понравился. А еще он понравился бы Джейн. Но встретила его не она.

— А женщины-сыщики у вас есть? — тихо, сдерживая улыбку, спрашиваю я. — Или подвиги можно совершать только мужчинам?

— Что вы! — Он опять взмахивает рукой с длинными, сильными, с внутренней стороны исполосованными чьим-то ножом пальцами. Совсем как шрам на моей ладони. — Мы берем на работу женщин в последние годы. Их не слишком много, но…

— А меня возьмете? — Я лукаво заглядываю ему в глаза. — Если попрошусь?

— Вас?..

Он оценивающе меня оглядывает и, конечно, замечает на поясе револьвер. Преподобный вернул его после той самой ночи, почистив и перезарядив. А еще он сказал: «Вы очень храбрая. Настоящая Жанна д’Арк». И улыбнулся.

— Это сложное решение, требующее, конечно же, испытаний, больших приключений и прочих вещей, которыми нашу работу искажают в бульварных романах, — произносит Нэд, и я без особого удивления пожимаю плечами. — Но… нам определенно нужна помощница, как раз моему подразделению. Я собирался искать ее после дела Андерсенов. И…

Я все еще смотрю на его шрамы: точно тоже сжимал клинок, точно тоже звал кого-то сквозь тишину и пламя зеленых глазниц. Точно терял — и выл, глядя в холодный космос. Может, и так. Может, поэтому теперь он гасит иногда взгляд ищейки, может, поэтому умеет смеяться так хорошо и тепло, что от этого теплее мне, промерзшей насквозь? Может, я тоже научусь?

— Вы ее нашли. — Я крепче беру его за локоть. Дом близко; мама сидит на качелях, ждет, выглядывает меня. — Хотите чаю, мистер Уоллес? Или пинкертоны пьют только виски?..

— Бульварные романы о сыщиках! — Он всплескивает уже обеими руками. — Снова бульварные романы! Прошу вас, меня устроит обычный холодный чай.

И я улыбаюсь ему, тихонько открывая калитку.

21.04. 2018