Рыцарь Золотого Сокола

— Безмозглый осел! — Райен отшвырнул его к стене, — Мне надоела твоя болтовня!..

И, к удивлению Джиллианы, он так хватил Эскобара рукояткой клинка в висок, что тщедушный человечек неловко осел на пол и затих. После этого он снова схватил Джиллиану за руку и потащил ее к двери.

— Если хочешь вырваться отсюда, следуй за мной и делай все, что я тебе скажу.

Джиллиана, вырвавшись, набросила плащ на плечи и объявила:

— Хорошо, я пойду с тобой, но только потому, что мне не остается ничего другого.

Выйдя в коридор, Райен огляделся, затем махнул рукой Джиллиане. Она тоже вышла и следовала теперь вплотную за ним. Он шагал быстро и при этом держал ее за запястье. Она с трудом поспевала за Райеном. Дойдя до конца коридора, они спустились по черной лестнице на кухню. Пока что им везло — никто не встретился, никто не поинтересовался, куда собирается исчезнуть пленница.

Под удивленными взглядами кухарок и прислуги Райен с Джиллианой вышли через черный ход во двор. Здесь Райен довольно бесцеремонно усадил Джиллиану в седло и сам сел позади нее.

Пока стражник на воротах мог их видеть, они ехали шагом. Лишь удалившись на значительное расстояние, Райен облегченно вздохнул и пустил коня вскачь. Он знал, что из-за побега Джиллианы в замке вот-вот начнется тревога, и до этого им надо было успеть отъехать хотя бы на относительно безопасное расстояние.

Джиллиана держалась в седле прямо, стараясь не касаться Райена спиной. Сейчас он был для нее врагом, и она говорила с ним, как с врагом.

— Куда ты меня везешь? — спросила она таким надменным тоном, что Райен угрюмо стиснул зубы и некоторое время не отвечал.

— Туда, где тебя никто не найдет, — промолвил он через некоторое время.

Услышав такой ответ, Джиллиана чуть не задохнулась от возмущения.

— Если это какая-нибудь новая уловка, которую вы придумали вместе со своей матушкой…

— Джиллиана, — окончательно выйдя из себя, прервал ее Райен. — Позже ты сможешь осыпать меня проклятиями и обвинять во всех смертных грехах. Но, прошу тебя, избавь меня от необходимости выслушивать все это сейчас.

Джиллиана оскорбленно замолчала, постаралась отстраниться еще дальше от него и больше уже за всю дорогу не проронила ни слова.

На подъезде к деревне они свернули с дороги и углубились в лес. Конь Райена пробирался сквозь густые заросли, невиданной вышины крапива цеплялась за рукава Джиллианы, а ветки хлестали ее по лицу. Наконец, когда она уже окончательно поняла, что не выдержит больше ни минуты, лес расступился, и они оказались на песчаной отмели, залитой багряным светом заката. Спешившись, Райен сделал несколько шагов к морю и нахмурился. Взгляд его был устремлен на паруса купеческого судна, едва видневшиеся на горизонте.

— Проклятье! — отворачиваясь, буркнул Райен. — Я не думал, что они выйдут именно сегодня, а точнее: узнать просто не успел. Черт побери, как же быть?!

Джиллиана внимательно вглядывалась в его лицо.

— Ты хочешь сказать, что собирался посадить меня на этот корабль и отпустить на все четыре стороны?

Его темные глаза сердито сверкнули.

— А ты полагала, я стал бы тебя здесь удерживать? Нет уж, спасибо! У меня и без тебя довольно хлопот, — мрачно проговорил он.

Душа Джиллианы вдруг наполнилась ликованием. Он не предавал ее! Соскользнув с седла, она подошла к нему и виновато взяла его за руку.

— Как я могла в тебе усомниться?

— Ты имела на это полное право, — горько сказал Райен и повернул к ней лицо. От призрачного закатного багрянца в его темных глазах вспыхивали золотые блики. — Все кругом словно сговорились: думают одно, говорят другое, так что невозможно понять, кто друг, а кто враг.

Она тихонько провела ладонью по его щеке.

— Я согласна снова оказаться пленницей и заново пережить тот же страх — только чтобы в конце убедиться, что ты остался верен своему слову.

На губах Райена заиграла насмешливая улыбка.

— Осторожнее, Джиллиана! Когда ты смотришь на мужчину такими глазами, он может подумать, что ты подаешь ему надежду.

Некоторое время она молчала, глядя на волны, потом обернулась к нему и тихо сказала:

— Иногда надежда — это все, что нам остается. Шагнув к ней, Райен стиснул ее в объятиях.

— Джиллиана, я не знаю, что принесет нам завтрашний день, но сегодня, сейчас — позволь мне думать, что ты принадлежишь только мне.

Она запрокинула голову, и синие глаза ее осветились нежностью.

— Я никогда не буду принадлежать никому другому.

Райен засмеялся и смахнул песчинку с ее щеки.

— Значит, я обладатель величайшего сокровища на земле.

Они долго стояли неподвижно, и глаза их говорили друг другу о любви, по которой давно тосковали их сердца. Наконец осторожно, словно спрашивая ее, можно ли, губы Райена коснулись ее губ. Когда Джиллиана ответила на его поцелуй, он приник к ней настойчиво и властно, словно уверившись в своем праве.

Неожиданно он сообразил, что они стоят на открытом месте, где их может увидеть любой случайный прохожий. Подняв Джиллиану на руки, он вставил ногу в стремя и вместе со своей драгоценной ношей взлетел в седло.

— Ты моя, — шепнул он ей.

— Твоя, сердцем и душою, — отозвалась Джиллиана. Чувство ее показалось ей вдруг таким безмерным, что, не в силах смотреть на возлюбленного, она спрятала лицо у него на груди.

Райен тронул поводья, и конь резво побежал вперед. Джиллиана любит его, теперь он ясно это видел. Пусть завтра их ждет война и разлука, но сегодня ночью любимая будет принадлежать ему.

При свете луны, которая мелькала между ветвями, она обратила к нему лицо.

— Куда мы все-таки едем? — тихо спросила Джиллиана.

— В одно тайное место, которого я не показывал еще никому.

Она ткнулась губами в его щеку.

— Вези меня куда угодно, я хочу только быть с тобой.

Лицо его вдруг по-особенному посерьезнело.

— Ты знаешь, что завтра я должен отправить тебя с острова?

— Нет. Я не хочу от тебя уезжать.

— На Фалькон-Бруине начнется война, тебе нельзя здесь оставаться.

Она нахмурилась, угадывая, что он сейчас чувствует.

— Ты пойдешь против своей матери?

— Это мой долг, — сурово ответил он.