Рыцари былого и грядущего. III том

***

Многие серьёзные исследователи видят причину гибели Ордена Храма не в происках конкретных лиц или структур, а в самом ходе истории. Ги Фо, например, пишет: «Тамплиеры представляли собой настоящее государство в государстве, державу, не подвластную монархам. Эта опасность не ускользнула от внимания советников Филиппа Красивого, которые создавали абсолютную монархию. Для короля разрушение такой державы являлось задачей гораздо более серьёзной и закономерной, чем овладение богатствами Ордена».

Сначала Сиверцев полностью принял эту многократно выраженную концепцию, а потом она перестала ему нравиться по нескольким причинам. Не надо так уж сильно преувеличивать самостоятельность Ордена Храма, который якобы в силу этого раздражал короля. То, что Орден не подчинялся королю, не представляло собой ничего исключительного. Орден был всего лишь церковной структурой, а ни одна церковная структура не подчинялась королю. И доминиканцы, и францисканцы, и инквизиция, и огромные монастырские конгрегации – никто из них королю не подчинялся, имея своё церковное руководство. Тех, кто не подчиняется де-юре, обычно подчиняют де-факто, что король и делал и, как правило, весьма успешно. Не именно Орден Храма, а вообще вся Церковь представляла собой «государство в государстве», так ведь не сжигать же было из-за этого всех церковников на кострах.

Конечно, от других церковных структур Орден отличался тем, что представлял собой неподчинённую корою вооружённую силу. Но и в этом смысле Орден Храма не был уникален. Почему же иоанниты-госпитальеры не препятствовали «созданию абсолютной монархии»? Орден иоаннитов просуществовал до наших дней, и в абсолютную монархию вписавшись, и ко всем остальным эпохам приспособившись. И тамплиеры, как госпитальеры, вполне способны были приспособиться к условиям постепенно формирующегося централизованного государства.

И зачем обязательно считать «железного короля» слоном в посудной лавке? Если его так сильно раздражало то, что тамплиеры ему не подчиняются, так логично было попытаться их подчинить, а не уничтожить. Подобные примеры в ту эпоху были перед глазами. В пиренейских государствах и тамплиеры, и другие духовно-рыцарские ордена имели двойное подчинение – как папе, так и монархам. И Филипп имел подобную мысль, когда предложил объединить Госпиталь и Тампль с тем чтобы самому встать во главе объединённого Ордена. И если тамплиеры не поддались на ласковые уговоры, так ведь достаточно было арестовать верхушку Ордена, тех самых четырёх иерархов, обвинить не в ереси, а в общеуголовных преступлениях, так же точно пытками вырвать признания, а потом, надо полагать, у короля не возникло бы никаких проблем с тем, чтобы возглавить обезглавленный Орден. И шума меньше, и смысла больше. Встав во главе Ордена, король получил бы доступ ко всем его ресурсам, не имея необходимости ни с кем делиться, и проблем с папой возникло бы не больше, чем возникло.

Итак, для того, чтобы решить проблему строптивых тамплиеров, которые не желают ему подчиняться, достаточно было более жёсткими и радикальными методами осуществить уже имеющуюся идею о том, что король должен возглавить объединённый Орден. Не было ни малейшей необходимости в таком диком процессе. Так какие же силы, какие причины породили этот небывалый процесс?

Как ни странно, самым реалистичным и непротиворечивым объяснением является официальная версия. Главной, корневой причиной была твёрдая уверенность короля Филиппа в виновности тамплиеров. Король был настолько потрясён омерзительностью тамплиерских преступлений, что готов был пойти на любые меры для того, чтобы это богомерзкое сборище исчезло с лица земли. Это объяснение не противоречит ни одному известному факту, а кроме того имеет косвенные подтверждения.

Зачем Филипп долбил по мозгам всем европейским монархам, настаивая на том, чтобы и они начали процесс против тамплиеров? У короля Филиппа не было никакого личного интереса в разгроме подразделений Ордена в других странах Европы. В плане материальном он тут никак не мог поживиться, централизации Франции иностранные тамплиеры никаким образом не мешали, личные обиды у него могли быть только к французским тамплиерам, которые и так были в его руках. Но помазанник Божий, полагавший себя защитником веры Христовой, считал недопустимым, чтобы эти «дьявольские отродья» сохранились хоть где-нибудь в христианском мире. Ревность о вере, столь непонятная современному миру, была причиной, по которой Филипп решил «дойти до Геркулесовых столпов» во всех смыслах, включая прямой – до Гибралтарского пролива.

Гийом де Плезиан утверждал, что преступления тамплиеров «общеизвестны, неоспоримы, более ясны, чем полуденный свет». Наверное, нет ничего удивительного в том, что советник короля выражал точку зрения короля. А назовите хоть одну причину, которая позволила бы твёрдо утверждать, что Филипп был неискренним.

Вот вам и ответ на вопрос, а почему король набросился на тамплиеров, а не на госпитальеров? Да потому что донос поступил именно на тамплиеров. Именно донос и был причиной процесса. То есть, как было заявлено, так и было. В правдивости официальных версий всегда полезно сомневаться, но никогда не надо сходу их отвергать.

В устранении Ордена Храма были заинтересованы очень многие. Но в политике всегда и все заинтересованы в устранении одного из крупных и успешных игроков. И если кто-то был устранён, это ещё не значит, что виноваты все.

Процесс был вызван искренней заботой о вере, но потом кто только не погрел руки на пламени тамплиерских костров. И сам король, порешавший материальные проблемы и отплативший тамплиерам за личные обиды. И Ногаре, с большим удовольствием ещё раз показавший, что ни в каком деле не остановится ни перед чем. И доминиканцы, благодаря устранению тамплиеров значительно укрепившие свои позиции. И ставленник доминиканцев Ангерран де Мариньи, карьера которого расцвела пышным цветом, будучи обильно удобрена тамплиерским пеплом. И госпитальеры, получившие тамплиерскую недвижимость. И даже папа Климент, получивший возможность обменять уступку королю в деле тамплиеров на прекращение процесса в отношении покойного папы Бонифация.

Вроде бы по большому счёту ни на ком из них и не лежит вина за разгром Ордена, попользовались просто тем, что Бог послал. Но вот ведь какая удивительная штука: всем, кто имел отношение к процессу тамплиеров, Бог послал не только неоспоримые выгоды, но и скорую смерть.

Короля на охоте ранил кабан. «Из-за плохого лечения» он умер 29 ноября 1314 года. Если у короля были плохие лекари, то у кого же во Франции были хорошие? По другой версии король «скончался от паралича». Ещё по одной версии «Филипп умер от какой-то загадочной болезни». Короче, мы не знаем, отчего умер Филипп, и каковы были его лекари.

А вот лекари папы Климента были совершеннейшими чудаками. От язвы желудка они лечили его толчёными изумрудами. И безо всякой язвы совершенно здоровый человек просто обязан был умереть от этого «лекарства», что папа и сделал 20 апреля 1314 года, всего на месяц пережив Жака де Моле.

При этом Жак де Моле пережил своих главных обвинителей – Гийома де Ногаре и Гийома де Плезиана. Оба были убиты ещё в 1313 году. Говорят, что Ногаре «погиб самым жалким и загадочным образом». А доносчик Эскьен де Флорайн был заколот кинжалом.

В этот список обычно не помещают Ангеррана де Мариньи, а напрасно. Человек, сменивший казначея Тампля на посту главного финансиста Франции был арестован 11 марта 1315 года, уже через год после казни де Моле. Во время процесса вина Ангеррана не была доказана, но это никого не волновало, он был повешен 30 апреля 1315 года. Труп всемогущего де Мариньи целых 2 года проболтался в петле на виселице в Монфоконе. Кажется, ещё никогда в истории повешенный так долго не радовал зрителей, весело болтаясь в петле.