Рыцари королевства Суролтар
Шрифт:
— А бить обязательно? — с усмешкой спросил Жора.
— Так самец же просто так не дастся, — выразила недоумение Ляля.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Жора. — Ваше величество, я вас понимаю. Можете смело на меня рассчитывать во время путешествия на север, так как оставлять вас наедине с этой особой слишком бесчеловечно.
— Ты меня оскорбил? — сжав кулаки, рыкнула Ляля.
— Нет, жду не дождусь отправления на север, — усмехнулся Жора и добавил: — Вы знаете, уважаемая эриния Ляля, смею вас уверить, я готов заключить вас в объятья и без боя. Но это потом, а пока давайте посмотрим, что там делают с благородным Георгом. Чует моё сердце, что мы будем смеяться…
Глава 26
Утром следующего дня в порт прибыла утлая лодочка, управляемая рыбаком и на пристань
После того как Жора посмеялся над рыжебородым Георгием, он попрощался с «армейским ёжиком» и, уступив Арине, позволил ей применить заклинание для роста волос. Сейчас он походил на патлатого хиппи, повязавшего на голову кожаный шнурок. Так же он облачился в бригантину, которую привез из Озерска Саладар сын Алисара, а Гервин купил у приказчика. Как оказалось, именно эту броню Мих-Костонтис снял с тела убитого им в поединке молочного брата барона Ольтана, некоего Эроля ли Криг. Доспехи оказались малы Георгию, а вот подогнать их под габариты Жоры с трудом все же удалось. Поверх бригантины на него надели наруч, налокотник, наплечник, набедренник, наколенник и наголенник. Получился танк в миниатюре. В комплекте не хватало шлема, но имелся капюшон-койф совмещенный с кольчужным ожерельем, призванным защищать горло. С какого-то старого треугольного щита содрали краску, и Энжела нарисовала медведя. В общем, дипломированный маг огненной стихии выглядел заправским рыцарем. В принципе он не сильно выделялся в ряду наводнивших столицу разных благородных воинов. А вот Георгий в медвежьей шкуре, приобретенной в соседней деревне, и с огромной секирой ваннов выглядел впечатляющим. Его густая рыжая борода и огненная шевелюра ярко контрастировали с белыми волосами Жоры.
Рыбак высадил пассажиров и спешно ретировался, чтобы не отвечать на вопросы любопытных дружинников северного герцога. Благо после вчерашних боёв с грабителями на пирсе не оказалось разных портовых чиновников, которым всегда есть до всего дело. Так медленно и вальяжно два высоких широкоплечих воина прошествовали по улицам, и подошли к воротам в верхний город. В карауле опять стоял худощавый длинный шутник. Он округлил глаза и как бы, между прочим, рассказал историю:
— Стоит как-то один ванн на берегу и рассуждает: «Я — Бар-дьйор, у меня много кораблей, но никто не говорит, что я кораблестроитель. Я — Бар-дьйор и у меня много городов, но никто не говорит что я градостроитель. Я — Бар-дьйор и у меня много воинов, но никто не говорит, что я военачальник, а стоило мне всего разок полюбить овцу».
Стражники начали хохотать, а Жора остановился и «перевёл» Георгию этот анекдот на язык ваннов, тем самым давая понять, что неплохо бы что-нибудь предпринять. Георгий медленно развернулся и, приблизившись к худощавому юмористу, сказал на языке ваннов:
— Я — Ни-дьйор, берсерк. Ты оскорбил моего родича конунга Бар-дьйора. Скажи, когда я оторву тебе голову руками, как меня назовут? Нихолор, переведи ему мой вопрос.
Жора усмехнулся в бороду, выполнил просьбу и, заметив, как побледнел шутник и напряглись стражники, демонстративно спросил Георгия:
— Ни-дьйор, ты понимаешь, что тут тебе не там? Здесь нельзя просто убить человека. Существует закон…
— Я заплачу виру. Медной монеты хватит?
— Думаю, нет.
— За такой поганый язык в наших краях рубят голову на месте, — начал яриться Георгий. — Я сдерживаюсь, как ты просил.
— Если ты его убьешь, нас посадят в тюрьму и мы не найдём королеву Фаю, — убеждал рыцарь берсерка. — Скажи, а если он извинится, его тоже придётся убить?
— Он готов потерять самоуважение? — удивился Георгий. — Я могу вызвать его на поединок и оторвать голову. И для него не будет урона чести. Он погибнет, как мужчина.
Рядом с длинным шутником появился коренастый воин, который тихо перевёл беседу рыцаря и ванна и побледневший юморист поежился в нервном ознобе. Он оценил широкие плечи и могучую мускулатуру Георгия. Ко всему прочему крепыш поведал о назначении медвежьей шкуры и что их носят берсерки, то есть подверженные
священному неистовству воины. Осознав, что противостоять такому шкафу не сможет, шутник как-то сгорбился и попросил перевести его извинения Ни-дьйору и его, несомненно, могучему и достойному уважения родственнику по имени конунг Бар-дьйор.Жора дал понять, что до полноценного конфликта можно не доводить. Георгий нахмурился и, демонстративно вздохнув, отправился дальше. Жора заметил, что ему начинало нравиться, когда горожане, и воины обходят его по другой стороне улицы. К такому можно быстро привыкнуть. Шагая по мощёной мостовой Георгий, не выходя из образа, потопал по скругленному булыжнику. Оценив его твердость и то, как плотно камень сидит в ряду, «ванн» одобрительно кивнул и сказал, что надо будет замостить собственное подворье в родном городе. Параллельно с этим он оглянулся и заметил того самого крепыша, который, на почтительном расстоянии, следовал за колоритным дуэтом. Жора и сам ощущал пристальный взгляд, но тревожиться не стал.
Наконец они дошли до нужной таверны, где обычно останавливались аристократы средней руки. Цены кусались, но и сервис предоставлялся почти по высшему разряду. Раньше у Жоры имелись серебряные кровны — стограммовые монеты имеющие хождение у ваннов, но он отдал их Георгию, чтобы всё выглядело в соответствии с расписанным сценарием. Сейчас в кошеле благородного Нихолора ли Косхельт лежали золотые фирды и серебряные сиды, которыми расплачивались в Суролтаре. Можно сказать, что агенты внедрения полностью подготовились к проведению операция под кодовым названием: «Мата Хари с рыжей харей» — Арина проявила буйную фантазию и радовалась как ребёнок, глядя на нахмуренного отца.
Размещение прошло в штатном режиме, то есть не произошло никаких неожиданностей, вроде «мы не принимаем рыжих и свирепых». Вежливый, одетый по последней моде владелец заведения поинтересовался, на какой срок благородный рыцарь ли Косхельт и его могучий спутник Ни-дьйор собираются заселиться. После получения ответа, он потребовал плату вперёд. Потом заранее предупредил, что все разборки и дуэли должны проходить на заднем дворе на специально оборудованной для этих целей площадке. А в финале, оценив габариты спутника благородного рыцаря, добавил в условие проживания один подпункт. Владелец заведения заострил на этом особое внимание: если ванн, по традиции народа учинит банальный мордобой с битьем посуды, рыцарь оплатит ущерб в тройном размере. И указав на какую-то вазу, сообщил, что она из Кайтая и стоит более ста золотых фирд.
И Жора и Георгий почувствовали, что этот пройдоха лжёт. Рыцарь подошёл к полочке и, подняв фарфоровой изделие, поставил её на стойку. Потом с укоризной взглянул в глаза этого нехорошего человека и попросил убрать все хрупкие ценности с видных мест. В противном случае его друг ванн к разбитому сосуду присовокупит и голову жадного владельца заведения.
Разумеется, напыщенный хозяин трактира осознал, что перед ним не какие-нибудь дикари незнакомые с расценками, а почти благородные господа. По крайней мере, один уж точно настоящий рыцарь, который только на фоне ванна казался спокойным, а в действительности сам непредсказуемый как пожар. Трактирщик уверил Жору, что никаких провокаций не последует и гостей беспокоить никто не станет. На этой оптимистической ноте два габаритных постояльца заселились в один двухкомнатный номер.
Почти сразу они спустились в общий зал и, присев в уголке, заказали обильный завтрак. Говорили мало и только на языке ваннов. Георгий так и не понял, откуда знает речь северного народа, но потом перестал переживать по этому поводу, предположив, что это какая-то магия. Жора отметил у спутника акцент, присущий восточным ваннам, и как-то заметил, что конунг Бар-дьйор говорил так же. Потихоньку зал начал заполняться постояльцами, и большая часть принадлежала купеческому сословию. Судя по интерьеру и контингенту гостей, владелец заведения добился того, что здесь проживали далеко небедные люди, однако и не самые сливки общества вроде маркизов и графов. Для влиятельных аристократов есть другая гостиница с роскошными номерами и соответствующими ценами. Хотя, у по-настоящему именитых лордов в столице имелись собственные особняки, в которых они останавливались по приезду в этот славный город.