Рюрик. Схватка за историю

Как-то он смотрел фильм «Звездные врата» и там отважных исследователей мотало по некой звездной тропе в виде элементарных частиц… вот и он ощутил нечто похожее. А может душа подстроилась по этот визуальный ряд.

Дальнейшее он помнил плохо, ибо все его существо было сосредоточено на достижении цели и удержание собственной сущности в некоем компактном объеме, чтобы не раствориться в инфополе вселенной…

И цель, спустя мгновение длившуюся вечность, была достигнута. Дух Рериха словно стрела впился в тело Рюрика или даже таран, вышибая из него истинного хозяина.

Впрочем, это сделать оказалось не так-то просто. Дух Рюрика, хоть и был шокирован внезапным вторжением, но он был воином и на инстинктах стал отчаянно сопротивлялся за владение своим телом и… этот процесс борьбы привел к тому, что души начали сливаться в нечто однородное, как если бы смешали в одном стакане две разноцветные жидкости.

Впрочем, состав получился не совсем однородный. Если продолжить аналогию, то это как в полный стакан объёмом в сто миллилитров влить еще двести миллилитров. Почему двести? Так и «жизненный объем» Рериха был в два раза больше – шестьдесят лет против тридцати.

Хорошо если во вливаемом стакане останется четверть изначального содержимого.

Борьба-слияние в конечном итоге привела к формированию обновленной личности, впрочем с явным доминированием сути Рериха…

Рефлекторно дернулся указательный палец на правой руке и так же рефлекторно Рюрик скосил вправо глаза испытав при этом невероятное эмоциональное облегчение. Оно и понятно, контроль над телом постепенно возвращался, а то в первый момент все же подумалось, что разбивший его паралич это навсегда.

Медленно тянулись минуты и вот спустя полчаса Рюрик смог наконец сжать пальцы в кулак и согнуть руку в локте, как и ноги в коленях.

– Фух… Надеюсь не обделался, – прошептал он. – А то вот будет позорищу…

Спустя еще почти час Рюрик смог установить полный контроль над телом и собственно удостовериться в том, обделался он или нет. А то тактильная чувствительность тела все еще оставляла желать лучшего, словно деревянное какое-то.

– Пронесло… в том смысле, что как раз-таки не пронесло.

В общем ложе оказалось чистым и нехороших слухов среди дружины о писающимся и какающимся в постель словно младенце князе не возникнет. А то ведь мало чести служить обосранцу. Так еще и прозвище возникнет под стать… даже гадать на эту тему не хотелось.

«Интересно, как там дела у моего противника?» – подумал Рюрик.

Все еще подрагивающей рукой, ощущая противную дистрофичную слабость, Рюрик взял кувшин с водой, что стоял на лавке возле ложа, подхватив ее второй рукой, и жадно отпил, проливая часть содержимого себе на грудь. Пить хотелось неимоверно. Сушняк. Плюс привкус желчи во рту.

Впрочем, жажда могла объясняться еще и тем обстоятельством, что Рюрик вместе со своими сподвижниками хорошо бухнул на прошедшей пьянке, а оные случались по поводу и без довольно регулярно. Единственное развлечение, помимо валяния баб, но сил регулярно валять баб может не хватить, а вот бухнуть, это всегда пожалуйста…

«Может еще и поэтому все получилось достаточно успешно, – появилась мысль. – Не будь он пьяным, то сопротивление было бы куда как более жестким, а результат слияния не столь хорошим… и соотношение личностей в лучшем случае было бы пятьдесят на пятьдесят».

И снова Рюрик подумал о своем противнике. А как у него прошел процесс слияния? Был ли выбранный нациком реципиент в этот момент под мухой или трезв как стеклышко? Произошло ли собственно слияние как у него, или же он вышиб душу реципиента? Или же они там теперь делят одно тело вдвоем?

«Может у нацика и не получилось ничего? – помечтал Рюрик. – Хотя рассчитывать на это не стоит, будем исходить из худшего варианта».

– Но надеюсь, что он все-таки обделался… или на худой конец, припадки его видели…

Выпитая вода стала теснить ранее употребленные и переработанные жидкости, так что пришлось встать и воспользоваться поганым ведром стоящим в углу и накрытый крышкой, до которого князь, держась за стену еле доковылял на подрагивающих и подламывающихся ногах и неизвестно, что сказывалось больше, все еще недостаточный духовный контроль тела или же опьянение.

Машинально отметил, что пол устлан медвежьими шкурами.

– Уф… – выдохнул он, когда, сделав дело, вновь с облегчением развалившись на ложе застеленное так же медвежьей шкурой но при этом имевшее покрывало из льна.

После чего поспешно укрылся шерстяным одеялом только сейчас обнаружив, что в спальне размером со среднестатистический зал пятиэтажной хрущевки, довольно свежо, если не сказать холодно.

Оно и понятно, зима на дворе, февраль восемьсот шестьдесят четвертого года.

2

Вслед за зрением и тактильными ощущениями подзагрузилось очередное чувство тела – обоняние и Рюрик недовольно поморщился от привычно-непривычных при этом не самых приятных ароматов, того же запаха шкур, пыльного запаха трав в тюфяке, дымка от лампы, масла, дегтя, запах тела – кислого пота, еще чего-то…

«Ничего, привыкну, оригинал ведь не обращал внимание на эти мелочи, вот и я перестану, – подумал он. – Хотя помыться, как следует, в баньке, все же не мешало бы».

Рюрик вспомнил, что лежит сейчас на втором этаже в спальне усадьбы самого Гостомысла, умершего в конце восемьсот шестидесятого года, сразу после возвращения из Хедебю, где выдал за Рюрика свою дочь и собственно пригласил на княжение в северную Русь.

Вот только Ефанда отчего-то все никак не могла забеременеть несмотря на все старания мужа.

«И еще долго не забеременеет, – припомнил Рюрик, – вплоть до семьдесят восьмого года, года родится Игорь… То есть наследника от нее ждать еще четырнадцать лет. А может и рожала регулярно эти годы, да дети умирали во младенчестве? Вполне может быть… собственно обычное дело в эти времена и от подобных несчастий не застрахованы даже богатые и властьимущие».

Чтобы отвлечься от запахов Рюрик решил провести ревизию памяти, а то все было как-то мутно, одно наслаивалось на другое, требовалось ее словно бы пролистнуть, как ранее прочитанную книгу, для освежения некоторых ключевых моментов и сортировки фрагментов памяти Рюрика и Рериха.