Рыжий и черный

— Бусину не потеряй, — сказал он напоследок. — Это самое главное. Удачи!

***

Одли сидел в полном к вечеру пабе и тихо потягивал сидр, ожидая, когда вернутся Себ и Вальян — служебный паромобиль уже был под парами, можно возвращаться домой. Все равно никто из местных так и не опознал убитого мальчишку. Распоряжения по поиску местному констеблю Одли уже отдал. Быть может, в Аквилите удастся что-то нарыть. Только вместо возращения в город его ждал желто-красный сигнал в черном, звездном, не то, что в городе, небе. «Место преступления!» Причем, кажись, сигнал был послан как бы не с того же самого места, что и позавчера. Преступников тянет возвращаться на место преступления, но не до такой же степени! Он, что, издевается над ними?!

***

Брендон тихо постучал в дверь палаты леры Элизабет и, когда Андре разрешила войти, открыл дверь — это было последнее место, где могли знать: куда пропал Марк. Брендон уже обошел полгоспиталя в его поисках — инквизитора после капельницы с «Витой» никто не видел. В сердце против воли начинала закрадываться всякая чушь — Марк же словно специально сегодня толкнул речь про то, что его время пришло.

В палате было тихо и темно — горела только одинокая масляная лампа на столе. Бледная, как снег, лера Элизабет спала под прикрытием звукопоглощающего щита — Брендон заметил механит, закрепленный на перекладине койки. Его рунная цепочка сияла в полумраке бледно-голубым светом. Просто и элегантно — потенцитовый кристалл питал эфирное плетение, заданное рунами. Наверное, это разработка самой Андре — Брендону не встречались такие механиты. Впрочем, понятно, почему: слишком дорого для большинства населения, а те, кто может себе позволить купить такой механит, в состоянии нанять мага к себе на службу.

Андре сидела за столом и что-то писала в блокноте до его прихода. На столешнице стояли чашки для чая, в этажерке было полно сэндвичей и пирожных — Брендон, еще не успевший поужинать, проглотил голодную слюну. Уютно сияла свеча в бульотке, сохраняя тепло. В небольшой коробке лежали детали чего-то разобранного, кажется, это был один из новых визуалофиксаторов, которые раздали полиции.

Андре развернулась на стуле, садясь совершенно не по-женски: подгибая под себя правую ногу и опираясь локтем на его спинку. Она улыбнулась Брендону, словно именно его и ждала весь день, только так не бывает — его уже давно никто не ждет. Эта улыбка лжива, или Андре немного не в себе. От черных колдунов положено держаться подальше.

— Добрый вечер, — тихо, несмотря на работающий механит, сказала девушка. — Присаживайтесь, Брендон! Чаю будете?

Он отрицательно качнул головой:

— Нет, спасибо. Я спешу — ищу отца Маркуса. Вы случайно не зна…

Она перебила его, вырывая из блокнота лист бумаги и протягивая его Брендону:

— Неслучайно знаю — я отвезла его в штаб инквизиции. Отец Маркус выглядел слишком… — она осеклась, подбирая подходящее слово, — …усталым. Лиз спала, отец Маркус сказал, что она не проснется до следующего приема лекарства, мой «жук» был по парами, так что…

Брендон склонил в благодарности голову:

— Спасибо, что позаботились об отце Маркусе.

— Не стоит благодарности, — ответила Андре и махнула листом бумаги, замечая, что Брендон не спешит его брать: — это вам — возьмите. Ничего страшного или опасного, что могло бы напугать черного колдуна.

Он вынужденно взял и пробежался глазами по выписанной рунной цепочке, которую знал наизусть — сам же когда-то составлял. Заканчивалась цепь крайне интересно — после руны храмового запрета шли еще две руны, превращающие полный запрет на… Вариант частичного.

Он приподнял бровь:

— Элегантное решение… Только нарушать запрет инквизиции чревато.

Андре кивнула на стул:

— Кажется, нам надо это обсудить… Пожалуйста, присаживайтесь, Брендон. — она без спроса стала разливать чай по двум чашкам сразу: — Грег сильно расстроился, что вы с отцом Маркусом отказались от чаепития.

Отказались от чаепития — вот, как оказывается, это выглядело со стороны Блеков. Однако! Но на стул Брендон все же сел, бумагу с рунной цепью кладя на стол:

— Андре, вы же понимаете, что… — он не договорил, с трудом собираясь с мыслями — Андре его сбивала с толку: своей улыбкой, поведением, чаем, рунными цепочками.

Она подалась вперед, локтями отпираясь на столешницу:

— Никакой опасности. Ни от чая, ни от рун. — она придвинула к нему этажерку: — угощайтесь!

— Андре… — он сам понимал, что прозвучало это как-то отчаянно устало.

Она взяла бумагу с рунами и указала на развилку в цепочке после запрета:

— Что страшного в ночном зрении? Вам удобно, для окружающих неопасно, инквизиции же знать не обязательно, что введена вариация включения по степени освещения «вечер-ночь». Вы все равно носите свитер — его ворот скроет изменения в цепи. Только и всего. Это вам в качестве благодарности за помощь с браком моего брата.

Брендон напомнил, все же сдаваясь и выбирая сытный сэндвич с соленой рыбой и яйцом:

— Это сделал отец Маркус. — Лист бумаги он сложил пополам и убрал в карман брюк. — Я даже про кольца забыл напомнить. Меня не за что благодарить.

Андре пожала плечами и, отложив блокнот в сторону, сделала глоток чая:

— Как скажете. Просто меня жутко интересуют тайны, которые еще скрываются под вашим свитером.

Брендон улыбнулся двусмысленности её фразы. Андре — молодая девушка, вряд ли она поняла, как провокационно прозвучала её фраза. Взгляд Брендона случайно упал записи Андре — там была выведена забавная рунная цепочка с множеством зачеркнутых рун. Запрет на слабые электрические поля. Или… Биопотенциалы?

Он забылся и потянул руку к блокноту:

— Могу я… — впрочем, он быстро опомнился и вместо блокнота, замешкавшись, схватил чашку с чаем.

Андре сама протянула ему блокнот:

— Ничего сверхсекретного. Тут просто наброски пока. Грег попросил продумать механит защиты от менталистов. Забавно, если учесть, что их существование отрицается современной наукой.

Брендон замер — кажется, то, что он собирался сделать, уже стала воплощать Андре.

— У вас есть какие-то планы на этот вечер? — решился он.

Андре пожала плечами:

— Пока никаких. Грег обещал меня скоро сменить. Анри сегодня занят на каких-то переговорах, так что… Я свободна, как ветер.

Брендон, не зная, гордиться ли фактом, что он заменяет принца, ткнул пальцем в её записи:

— Хотите провести полевые испытания? — он широко улыбнулся, надеясь, что получилось не слишком хищно. Надо, наверное, потренироваться перед зеркалом.

Брови Андре взмыли вверх, и она потрясенно сказала, понимая все правильно:

— Отец Маркус… Вот это сюрприз…

***

Совсем стемнело, когда паровик принялся штурмовать Ветряную гряду. Алистер дремал, откинувшись на спинку скамейки, Вик бездумно смотрела в темное окно. За ним мелькали одинокие электрические фонари, спешили куда-то люди, новые кирпичные дома медленно менялись на старые, обшарпанные, давно не знавшие ремонта с частично заколоченными окнами и черными пятнами плесени по фасадам. В темных подворотнях ярко сияли бочки, в которых бродяги сжигали все подряд в попытке согреться. Алистер говорил, что это еще не трущобы. Трущобы выше в горы. Туда даже паровик не ходит. Кондуктор объявил очередную остановку, и, выпуская клубы белого пара, паровик замер, освещаемый взрывающимися в небесах залпами фейерверков. Алистер, выбираясь из тепла паровика, даже присвистнул, выражая все, что думает о празднике на площади Воротничков. Он свернул, не заходя на площадь, на темную, плохо освещенную улицу, идущую к реке. Вик проверила защитный механит на запястье и положила на всякий случай руку на кобуру с питбулем.