Ржавая Хонда (сборник)

7. МУТНЫЙ ПЕК

«Дикарю надо отдать должное, – чуть осоловело думал Пек, – еда выше всяких похвал».

Праздничный стол, за которым все сидели, был накрыт Рыжим по случаю своего выздоровления: только местные продукты, и только по секретным ковровским рецептам. В качестве аперитива дикарь заварил какую-то подозрительную смесь, которую не следовало пить – только нюхать. Минуты не прошло, как эти дыхательные упражнения пришлись всем по вкусу. На краю стола, в сторонке, дожидался времени десерт: медовые шары-лепёшки с пряным запахом корицы.

После салатов и хлебцев, ингредиенты которых Рыжий предпочёл сохранить в тайне, взалкавшая в аромате незнакомых трав компания оживлённо приветствовала появление главного блюда. Только Каин скривился:

– Я тараканов не ем, – заявил он.

– Это раки, – сказал Рыжий.

– Лобстеры, – уточнила Мара.

– Вы сперва решите, как их называть, а потом предлагайте, – сварливо заметил Каин.

– Не капризничай, – сказал Рыжий. – Эти продукты люди пользовали задолго до Упадка. Попробуй. Не понравится, оставишь…

Каин хмуро оглядел хрустящее хитином застолье и несмело взял лобстера в руки.

– И как этот продукт пользовать? – угрюмо спросил он.

– Ломай, – посоветовал Иван. – Разламывай руками. Я как-то ел таких. Только панцирь был твёрдым, мы его разбивали камнями. А эти мягкие. Смотри…

Он показал головогрудь рака и ловко разломил её на части. Несколько капель брызнувшего сока попали Каину в лицо. Он отшатнулся. Девушки засмеялись.

– Извини, – сказал Иван, протягивая Каину салфетку.

Купец указательным пальцем оттянул воротник и подумал:

«И эти люди хотят, чтобы их принимали за разбойников?»

Каин приступил к трапезе, а Мутный Пек всё ещё размышлял над очередной ошибкой дружинника: «Из силовиков. Наверняка – мент. И лобстеров не камнями бил, а клещами раскалывал. Если бы не его клоунада, мы бы сейчас обсуждали, в какой московской забегаловке этих „тараканов” готовят вкуснее. Впрочем, Рыжий умница, его стряпня – лучшее, что я ел за последние годы». Он с сожалением отбросил в сторону лузгу панциря и с сомнением посмотрел на корзину с ещё нетронутым «продуктом».

«Наверное, достаточно, – решил купец, вытирая руки полотенцем. – Дикарь явно перестарался. Тут на роту хватит, нам столько не съесть. Надеюсь, упадническое пиво он мне простит?»

Пек вытащил из-под полы холодильника банку и открыл её. Хмелевая горечь напитка отлично сочеталась с блюдом. Перехватив вопросительный взгляд Данилы, купец благосклонно кивнул и пододвинул укутанный фандром ящик ближе к центру стола.

К пиву тут же потянулись руки.

– Рыжик, – крикнула Мара, – а где ты научился вкусно готовить?

– В приюте, – ответил Хонда, недовольно поглядывая, как все разбирают пиво. – У нас так заведено: старшие кормят младших. И если плохо накормить – мальки спать не дадут, весь отбой будут хныкать.

«Обошлось, – думал Пек. – Мальчишки не подвели. Инкубаторы заряжены, сепаратор даёт три четверти оплодотворения. Великолепно. Семьдесят пять бластоцист на матку! Пожалуй, очень хорошо! Мне опять повезло. После отбоя выступаем и прямым ходом, без остановок…»

Пек сыто посмотрел на Каина, нерешительно откручивающего плавник лобстеру, и вдруг испытал прилив благодарности к чужому человеку:

– Дай-ка сюда, сынок, – добродушно пробурчал Пек и в несколько приёмов разобрал лобстера.

– Спасибо, – заметно вздрогнув и втянув голову в плечи, сказал Каин. – В наших краях тараканы такие же бегали. Мой народ этого не ест.

– «Животное из воды и с чешуёй», – процитировал купец. – Твой народ сомневается в заветах Бога?

– Где же здесь чешуя?

Купец отковырнул от брюшка пластину и покрутил её в пальцах:

– Достаточно?

– А где про такое написано? – заинтересовался Рыжий. – Про воду и чешую.

– «Второзаконие» четырнадцать – девять, – улыбнулся купец, но, увидев округлившиеся глаза дикаря, пояснил: – Это одна из книг Библии.

– Библия? – просиял Рыжий, услышав знакомое слово. – У Каина есть Библия.

– Вряд ли, – снисходительно усмехнулся Пек. – Мне известен только один бумажный раритет в Лемберге. Не знаю, как здесь, а в тех краях такая книга идёт по цене моего буксира…

– Нет никакого Бога, – неожиданно проснулся обычно молчаливый Булыга. – Всё это выдумки и обман.

– Почему так думаешь? – доброжелательно спросил Пек.

– Кругом зло. Тысячи химер, Упадок…

– Многообразие химер – одно из свидетельств заботы Его, – купец назидательно поднял кверху указательный палец. – Будь химеры не такими разными, они бы сформировали свой биоценоз и вытеснили человека. Потому и называют – «химеры», что одинаковых нет. Нет единства – нет будущего.

– Я не вижу никакого Бога, – сказал Булыга. – Химер вижу, а Бога – нет.

– Чтобы знать о Боге, совсем не обязательно его видеть, – спокойно ответил купец. – Если стоит дом, значит, где-то есть каменщик…

– Мысль ясная, – ухмыльнулся Булыга. – Только где этот «дом»?

– А ты оглянись, – посоветовал Пек. – Оглянись и подумай: как такая красота могла уцелеть после Упадка?

Булыга вцепился в лобстера, изображая потерю интереса к разговору.

– И как же такая красота могла уцелеть? – за него спросил Рыжий.

– Давайте прикинем, – сказал купец, откидываясь на матерчатую спинку складного стула. – Как вам кажется, Солнце круглое?

Все, даже Булыга, глянули на север, но только Рыжий с вызовом ответил:

– Круглое!

– А что это значит, кто-нибудь скажет?

Спустя минуту молчания Пек с заметным удовольствием продолжил:

– Это значит, что Дно Мира параллельно поверхности, на которую упало Солнце. Было бы иначе, на месте Солнца мы бы видели короткую полоску, а то и вовсе линию. Вряд ли такого света нам хватило бы для жизни. А вот ещё вопрос: достаточно ли нам тепла? Или, напротив, как часто мы мёрзнем? – На этот раз купец не ждал ответа. – А ведь это совсем не «само собой»! Когда Земля свободно вращалась вокруг Солнца, суточные и сезонные колебания температуры равномерно распределялись по поверхности планеты. Но сейчас мы неподвижны. Что обеспечивает распространение тепла по Краю? Точно выверенное соотношение трёх независимых параметров: расстояние до Солнца, толщина базальтового слоя, отделяющая нас от жидкой магмы, и угол, под которым Земля упала.