Ржевский 6

— Руку опереться не предлагаю, не взыщите, — Ржевский восхищённо скользнул взглядом по сиськам ссобеседницы, но нечеловеческим усилием воли сумел взять себя в руки.

— Почему? — женщина открыто улыбнулась и наклонила голову к другому плечу.

— Вы очень красивая. Коэффициенты плотности и упругости — тоже ого-го, а геометрия и размеры — вообще. — Кое-кто красноречиво сглотнул набежавшую слюну. — Интима хочется, жёны заняты, — бесхитростно пояснил он в следующий момент. — А вам на вид от силы двадцать с небольшим! Я ещё во время знакомства хотел спросить, у вас Мадина что, в восемь лет родилась?

— А-ха-ха-ха-ха! — Шамса Наджиб не стала сдерживаться и следующую четверть минуты только слёзы из глаз и вытирала.

Ну давай, поржи ещё и ты спаривающейся кобылой, угрюмо подумала Мадина.

Справедливости ради, потомок гусара и его собеседница между собой сохраняли дистанцию метра в полтора, несмотря на приязненные взгляды в адрес друг друга.

— Ну да! Шли бы по улице — я бы подумал, вы сёстры, — белобрысый эпатажник решительно игнорировал, представительница какой культуры сейчас с ним разговаривает.

И вёл себя так, как общался с профессионалками Норимацу.

А вот с чего это всё терпишь ты, мама, я у тебя ещё спрошу!

— Я хотела с тобой поговорить. Ближайшая кухня — там, — бинт Тани указала взглядом нужный коридор. — Пошли? Ты голоден?

— С удовольствием! А то даже в животе бурчит!

— Туда сейчас придёт твой протеже Самбур. — Женщина продолжила просвещать зятя по дороге. — Он вышел на меня, сказал, что дело срочное: вроде, твои активы дома кто-то ограбить собрался. Я пустила его и ждала, когда ты выйдешь, чтобы проводить.

— Ух ты. Вы будущее предсказывать умеете?

— Я взрослая женщина, мать взрослой женщины и давно живу, — заметила Наджиб-старшая.

— Ой, не наговаривайте. Знаете, у нас поговорка есть, шуточная: «Разведусь коль вдруг с женой, то женюсь на тёще». Я вот на вас смотрю, — кое-кто по-хамски окатил оценивающим взглядом взрослую спутницу, — и понимаю, откуда у народной молвы ноги растут.

— А-ха-ха-ха-ха, жги ещё! — маман снова расхохоталась переливистыми колокольчиками и опять полезла вытирать слёзы.

Да что ж такое, возмущённо подумала Мадина. Ржевский, гад, у тебя совесть есть?!

— Увы, — клоун развёл руками. — К моему прискорбнейшему сожалению вынужден констатировать: по прозрачным причинам моя страсть в ваш адрес останется неудовлетворенной. Сами ж понимаете, — он шмыгнул носом и повторно развёл руками.

На сердце потеплело и слегка отлегло, сердито отметила менталистка.

— Я рада, что вижу твои настоящие границы личности. — Эти слова Шамса бинт Тани сказала неожиданно серьёзно, настолько, что почти резко. — В любом другом случае я была бы крайне неспокойна в адрес своей дочери с тобой.

— Сберегу, защищу, взлелею, — белобрысое недоразумение на мгновение стало взрослым, мудрым и нездешним. Ещё приложило правую руку к левой половине груди. — Слово Ржевского. Кстати, вы — первая в моей жизни женщина…!

Сердце нагло подслушивающей дочери без предупреждения на рефлексе ухнуло в пятки.

—… с которой я НАСТОЛЬКО искренне сожалею, что никогда ничего не будет! — твёрдо завершил потомок гусара. — Извините, если разочаровал.

— Разочаровал как женщину, — весело фыркнула маман. — А как мать — успокоил, порадовал и обнадёжил. А то о вашей семье слухи сам знаешь какие.

— Мадина же ребёнок, — опять по-взрослому пожал плечами потомок гусара. — Маленькая, беззащитная, ранимая очень. Её же беречь надо: она как цветочек, хрупкая и чуть что, сразу сворачивается.

Менталистка с удивлением почувствовала, что в углу глаза появилась непредусмотренная программой влага.

— Она мне и так столько свободы отвалила в отношениях, что не унести, — продолжил философствовать малолетний сексуальный маньяк с магрибским акцентом. — Но если с кем-то из близкого круга — вы же понимаете. Ей было бы очень больно. Потому я пас.

— Знаешь, мне очень импонирует твоя откровенность, — мама вдруг тоже стала взрослой. — Я приятно удивлена, чуть ли не сильнее, чем за всю предыдущую жизнь.

— Ржевские всегда были рас**здяями, но среди нас никогда не было п**доболов, — пожал плечами блондин, делая быстрый шаг вперёд и распахивая двери перед спутницей. — О, Анатолий Михайлович! Здравствуйте.

Навстречу странной паре из кресла поднялся Самбур.

Глава 5

— Хотите поговорить сами, без меня? Или я не буду вам мешать, если займусь тут по хозяйству? — Шамса, оказавшись на кухне, сбрасывает с себя национальный чёрный балахон-абайю.

И остаётся в ну очень плотно облегающих брюках и расстёгнутой мало не до пупа рубашке.

Вот это да. Вот это ого-го.

Сквозь одежду, конечно, лично я её коэффициенты и так видел, как и контур геометрии, но живой взгляд есть живой взгляд.

Даже челюсти свело: классная тёлка, хотя и в возрасте — тридцать один плюс-минус год (если правильно вычислил). Она замуж ещё моложе дочери вышла.

Попутно: что это у них за мода тупая, настолько рано семью создавать? Или у баб без одного дела трубы тоже горят?

А без женитьбы в этих краях не то что об интиме речи нет, а даже за руку не подержаться. Далия просветила на досуге.

— Двойственная ситуация, — начинает шептать мне по-русски Самбур, словно видит каким-то образом, что я не ориентируюсь в каждом подряд территориальном этикете. — С одной стороны, женщина при разговорах мужчин находиться не должна. Особенно в нашем случае…

—… А с другой — это её дворец, а-га-га! — дальше я могу продолжить и сам. — И она тут вроде как хозяйка. Не она одна, но и она тоже.

— Есть ещё и третья сторона, — хмуро замечает ювелир. — Вы, как супруг её дочери, наверняка вошли в круг интересов. Как всякая мать, госпожа бинт Тани хочет понимать, как движутся ваши дела.

— Вот не надо инсинуаций! — возмущается Шамса языком Залива, хотя мы сейчас говорили совсем иной речью. — Я не у вас спрашивала, а у Ржевского! Если при мне общаться некомфортно, он, в отличие от вас, запросто в лоб это скажет! Он не стеснительный, если уже даже к моему заду примеривался в Регентском Зале… — последние слова она договаривает тише и себе под нос.