«С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953 гг
Шрифт:
Совнарком заменили на Совмин [23] . Коба прав, надо переходить к Министрам. Комиссар это отжило, война прошла, надо от чрезвычайного переходить к устойчивому, основательному. Это как от петлиц к погонам. Погоны сразу подтянули, и персонально спрашивать стало легче. Так и тут. Ты теперь Министр, на тебя весь мир смотрит, а ты манкируешь. Стыдно!
Все правильно.
Вчера Коба вызвал Георгия и Андрея [24] и сообщил, что считает нужным назначить Кузнецова ленинградского [25] секретарем ЦК, ввести его в Оргбюро и назначить завотделом кадров. Георгия это не очень радует и Андрея тоже.
23
15 марта 1946 года на первой сессии Верховного Совета второго созыва был принят закон «О преобразовании Совета Народных Комиссаров СССР в Совет Министров СССР и Советов Народных Комиссаров союзных и автономных республик в Советы Министров союзных и автономных республик». Выступая 14 марта на пленуме ЦК, Сталин говорил: «Народный комиссар или вообще комиссар — отражает период неустоявшегося строя… период революционной ломки и прочее… Уместно перейти от названия — народный комиссар к названию — министр. Это народ поймёт хорошо, потому что комиссаров чёртова гибель. Путается народ. Бог его знает, кто выше (смех в зале). Кругом комиссары, а тут — министр».
24
Г.М.
25
Кузнецов А.А. (1905–1950), с марта 1946 года секретарь ЦК ВКП(б), член Оперативного бюро ЦК и начальник Управления кадров ЦК. В 1950 году приговорён по т. н. ленинградскому делу к расстрелу.
Кузнецов парень с большими амбициями и заср…нец. Я с ним дело имел мало, и теперь много не буду. Но Георгию он кровь портить будет, да и Андрею, хотя Андрей его продвигал.
Назначение Кузнецова сегодня многие историки рассматривают как начало неких больших послевоенных интриг в «узком» руководстве СССР, новый этап «борьбы за власть» и т. д. Примерно так же расценивают и ряд перемещений ближайших сотрудников Сталина, многочисленные реорганизации государственного управления, в частности — замену Меркулова на посту министра ГБ СССР на Абакумова, создание и упразднение Бюро СМ СССР и т. п.
Историк Юрий Жуков в своей очень интересной по фактологии, но очень, на мой взгляд, неумной по общей концепции книге «Сталин. Тайны власти» пишет: «…все эти назначения, перераспределения обязанностей так и не привели к хотя бы слабому, пусть неустойчивому равновесию сил в узком руководстве. Напротив, его продолжали раздирать непримиримые противоречия, порожденные ущемлением былых прав Молотова, Берия, Маленкова, но в еще большей степени — неуемными амбициями Кузнецова, не желавшего смириться со столь быстрым проигрышем позиций Жданову ( в августе 1946 года решением Политбюро председательствовать на заседаниях Оргбюро ЦК и вести работу Секретариата ЦК должен был Жданов, а не Кузнецов. — С.К.)…» и т. д.
Но Юрий Жуков здесь абсолютно не прав! Рассматривать ситуацию в высшем руководстве СССР Сталина как некую «борьбу за власть» и «клубок интриг» значит неправомернопереносить особенности нынешней эпохи на ту эпоху и особенности буржуазного строя на социалистический строй образца Сталина. Нет, соратники Сталина — кроме Хрущёва — жаждой власти не страдали. Даже скрыто амбициозный Молотов. Им этой власти хватало по горло, потому что большая власть для соратников Сталина означала всего лишь большую ответственность и большую нагрузку! И разве увеличение властных прав давало Молотову, или Микояну, или Маленкову, или Берии новые акции, дворцы, фабрики, заводы, шубы и бриллианты для жён и любовниц? Оно давало им лишь ещё более длинный рабочий день.
Какая, пардон, несусветная дурость — подозревать этих людей в интригах во времена Сталина! Да, некий дух карьеризма и интриги был внесён в высшее послевоенное руководство СССР после убийства Сталина и Берии. Внесён Хрущёвым, но это уже, как говорится, другая история.
Был привнесён, правда, этот гнусный и гнилой дух в высшее послевоенное руководство СССР на некоторое время и при жизни Сталина, но привнесён именно Кузнецовым и Вознесенским! Так они за это и поплатились.
При этом Кузнецова подают сегодня как возможного преемника Сталина на посту Генерального секретаря партии. Того, что Сталин решил попробовать молодого и энергичного «чистого» партаппаратчика на предмет возможности такой замены, я не исключаю. Но какой виделась Сталину роль Генсека в будущем?
Думаю, ответ на этот вопрос даёт знакомство со следующей пикантной деталью. До своего назначения в ЦК Кузнецов не присутствовал на деловых совещаниях в кремлёвском кабинете Сталина НИ РАЗУ, а с момента назначения 18.03.46 г. до момента снятия 28.01.49 г. он был в этом кабинете ДВА РАЗА: 9 и 26 апреля 1946 года. Хорош «преемник»! Уже из этого видно, что Сталин не был склонен укреплять ведущую роль партийного аппарата в реальном государственном управлении, а намеревался по мере решения ряда неотложных проблем переставить приоритеты в пользу органов Советской власти и Совмина СССР. Тот же Берия за тот же период был у Сталина только в Кремле (ЦК располагался на Старой площади) сотни раз!
Ей-богу, думать же надо головой, господа-товарищи! Конечно, ближайшие соратники Сталина тоже были людьми. Кто-то кому-то нравился, кто-то кого-то не терпел. Но все они тянули один и тот же государственный «воз», и тянули его отнюдь не в манере Лебедя, Рака и Щуки или Путина с Медведевым. И пока они его тянули более-менее честно и ответственно, они все были членами одной команды — «команды Сталина».
Вместо Оперативных Бюро Вячеслава и Вознесенского и моего с Георгием в Совмине образовано одно большое Бюро [26] . Я председатель, заместители Вознесенский и Косыгин. Коба наваливает на меня двенадцать Министерств [27] , это не считая Спецкомитета. Только сейчас обрадовал. Сказал, это тебе к дню рождения подарок. Ладно, за мной топливо, танки, МВД, МГБ и Госконтроль. Это все знакомо. За собой Коба оставил армию. Георгий от Совмина отходит, будет работать в ЦК. Четверка похоже распадается [28] .
26
20 марта 1946 года было принято Постановление СМ СССР № 623 «Об образовании бюро Совета Министров СССР». Два оперативных бюро, образованных 6.09.45 года — ещё в рамках Совнаркома СССР — под председательством В.М. Молотова (заместитель Н.А. Вознесенский, члены А.И. Микоян, А.А. Андреев, Н.А. Булганин и Н.М. Шверник) и Л.П. Берии (заместитель Г.М. Маленков, члены Н.А. Вознесенский, А.И. Микоян, Л.М. Каганович и А.Н. Косыгин), заменялись одним Бюро под председательством Л.П. Берии (заместители Н.А. Вознесенский и А.Н. Косыгин).
27
28 марта 1946 года вышло Постановление СМ СССР № 674 «О распределении обязанностей в Совете Министров СССР между Председателем и Заместителями Совета Министров по наблюдению за работой министерств, комитетов и главных управлений». Из этого документа можно было сделать вывод, что двумя наиболее весомыми — после Сталина — фигурами в правительстве становятся Берия и Вознесенский (курировал министерства авиационной промышленности, тяжелого машиностроения, автомобильной промышленности, станкостроения, судостроения, финансов, строительства военных и военно-морских предприятий, Госбанк, Главные управления государственных материальных ресурсов и трудовых ресурсов, Комитет по учету и распределению рабочей силы). За Сталиным официально было записано Министерство вооружения, МИД СССР вообще не был закреплён за кем-то конкретно, что означало, что вопросы внешней политики Сталин оставляет тоже за собой при усилении роли А.Я. Вышинского, однако не желает выпячивать своего недовольства деятельностью В.М. Молотова.
28
В первый послевоенный период наиболее близкими к И.В. Сталину сотрудниками стали члены так называемой «четвёрки»: В.М. Молотов, Г.М Маленков, Л.П. Берия и А.И. Микоян.
Коба занят с народными демократиями и с внешними делами. 4 числа был генерал Смит [29] . Внешняя ситуация обостряется. Назначение Смита говорит само за себя. Черчиль ( так в тексте. — С.К.) заявил о железном занавесе [30] , Коба говорит, ничего другого от него не ждал. Выматерился.
Коба прав. Но может не надо нам очень лезть в Европу. У нас внутри вопрос на вопросе. Намекнул Кобе, он пожал плечами. Говорит, нельзя упускать
такую возможность обеспечить нашу безопасность. Говорит, такого Россия никогда не имела, ни при одном царе. Сказал: «Черчиль ( так в тексте. — C.K.) потому и разозлился. Мы их переиграли, создаем надежный буфер по всей границе. Везде было их влияние, в Польше, в Румынии, в Венгрии, а мы все перехватили. Только с Грецией не получается» [31] .29
Уолтер Беделл Смит (1895–1961), генерал-лейтенант, тогдашний посол США в СССР. До 1946 года служил в армии США, в 194-1945 годах — начальник штаба союзных экспедиционных сил в Западной Европе, в 1946–1949 годах посол США в СССР, в 1950–1953 годах директор Центрального разведывательного управления, в 1953–1954 годах заместитель государственного секретаря США, с 1954 года в отставке.
30
Выступая в марте 1946 года в США в университете г. Фултона, Черчилль заявил: «От Штеттина до Триеста на Адриатике над Европейским континентом опустился железный занавес». При этом он пытался всё же делать некие реверансы в адрес Сталина.
31
В период Второй мировой войны в Греции, оккупированной Германией, возрос авторитет коммунистов. В октябре 1944 года в Грецию вошли англичане и вскоре подавили левые силы, не гнушаясь применением военной силы и террором. Однако с весны 1946 года гражданская война в Греции возобновилась.
См. также примечание 3 к записи от 2 апреля 1949 года.
Интересные бывают встречи. Сидели в Спецкомитете, поймал взгляд. Оказалось — Лейпунский [32] . Я его запомнил когда освобождал. Только переехал в Москву, а его привезли из Харькова. Крепкий и умный человек. Мало изменился, увидел, что смотрю, улыбнулся. Теперь мы его назначили замом по науке к Завенягину.
Добиваюсь чтобы в ПГУ было свое строительство, отдельное от всех Минстроев ( имеются в виду различные строительные министерства. — С.К.). Организуем свою стройку на базе МВД и расширения. Решение приняли.
32
Лейпунский Александр Ильич (1903–1972), физик, академик АН УССР (1934). В 1928 году стажировался в Берлинском университете, с 1933 года директор Украинского физико-технического института (УФТИ) в Харькове, с 1934 года стажировался в Кавендишской лаборатории Кембриджского университета у Эрнеста Резерфорда. С ноября 1935 года вновь директор УФТИ, в сентябре 1937 года снят «за потерю бдительности», в июне 1938 года арестован, в сентябре освобождён за недоказанностью обвинения. С 1946 года член первого состава НТС ПГУ, заместитель по науке начальника 9-го Управления МВД СССР (по 1949 год). Лауреат Ленинской премии (1960), Герой Социалистического Труда (1963).
Лабораторию профессора Харитона [33] решили развернуть в бывшем монастыре Саровской пустыни. Место подходит, глухие леса, железная дорога, есть небольшая производственная база. Режим надо будет ввести как у американцев и даже строже.
Георгия выводят из Секретариата [34] . Коба разгневан, что открылись безобразия по самолетам. А что безобразия? Сколько их было. Думаю, это временно [35] . Георгий Кобе нужен. Он и я у Кобы главные помощники по экономике. Вознесенский заедается, а толку все меньше. Вижу по Спецкомитету.
33
Имеется в виду будущее КБ-11 (ныне Российский федеральный ядерный центр — ВНИИ экспериментальной физики) и его первый главный конструктор Юлий Борисович Харитон (1904–1996), академик, трижды Герой Социалистического Труда (1941,1951,1954), лауреат Ленинской (1957) и трижды лауреат Сталинской (1949,1951,1953) премии. С 1946 по 1996 год работал в КБ-11, старейшем советском ядерном оружейном центре в «Арзамасе-16» (ныне г. Саров). С 1946 по 1952 год — главный конструктор, с 1952 по 1959 год — главный конструктор и Научный руководитель, с 1959 по 1992 год — научный руководитель КБ-11 (ВНИИЭФ, РФЯЦ-ВНИИЭФ).
34
На заседании 4 мая 1946 года Г.М. Маленков был выведен из состава Секретариата ЦК, однако фактически сохранил свое положение в деловом окружении И.В. Сталина. Причиной стали старые грехи: во время войны Маленков курировал преимущественно авиационные вопросы, а после войны открылось, что нарком Шахурин скрывал выпуск некачественных самолётов, а командующий ВВС Новиков их принимал. Оба пошли под суд.
35
Л.П. Берия не ошибся. 5,8,10,14,17,18,22,24 мая, а также на протяжении всего июня (7 раз) и июля (4 раза) Маленков и Берия присутствовали на совещаниях у Сталина в Кремле. 13 мая 1946 года Сталин подписал Постановление СМ СССР о создании специального комитета по реактивной технике во главе с Г.М. Маленковым. А 2 августа 1946 года Г.М. Маленков был назначен заместителем председателя СМ СССР с возложением на него наблюдения за работой министерств электропромышленности, промышленности средств связи и связи.
Надо активнее использовать немцев и немецкое оборудование, но использовать и вывозить надо с умом [36] . Предупредил Ванникова и Первухина и особенно Завенягина.
Семенов обижается, привлекают меньше, чем он считает [37] . А как иначе? Он хочет работать как ученый, а Игорь работает с учетом агентурных данных. Мы убедились, это не дезинформация, так что будем полностью после проверок использовать. Семенов этого не знает, и пусть не знает. Пусть занимается теорией и расчетами, а Бомбу будут делать Игорь и Харитон [38] . За Игорем плутоний, за Харитоном конструкция [39] .
36
В советском Атомном проекте активно и успешно работало от 300 до (по некоторым данным) 1000 немецких учёных и технических специалистов, среди которых были такие крупные фигуры, как профессора Герц, фон Арденне, Позе, Риль и др. Профессор Николаус Риль был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Ряд немецких специалистов после успешного испытания первой советской атомной бомбы РДС-1 получили правительственные награды и были удостоены звания лауреата Сталинской премии. См. также примечание 1 к записи от 27 мая 1945 года.
37
См. примечание 2 к записи от 28 февраля 1946 года.
38
Харитон Юлий Борисович (1904–1996), физик и физикохимик, академик (1953), трижды Герой Социалистического Труда (1949,1951, 1954), лауреат Ленинской премии (1956), трижды лауреат (1949,1951, 1953) Сталинской премии, с 1946 по 1993 год руководитель старейшего советского центра разработки ядерного оружия — КБ-11, впоследствии ВНИИ экспериментальной физики в «Арзамасе-16» (ныне г. Саров).
39
Очень важная запись, вскрывающая суть распределения работ по первой атомной бомбе РДС-1 между различными коллективами учёных. Институт химической физики Н.Н. Семёнова был в научном отношении сильнее, чем коллектив КБ-11 в Сарове в начале своего существования, однако ИЗ. Курчатов и ученик Н.Н. Семёнова, главный конструктор КБ-1 Ю.Б. Харитон, имели доступ к разведывательным данным и поэтому могли работать быстрее и смелее. А тогда фактор времени был решающим.