С чистого листа

Но, раз уж подвернулась такая возможность, грех было ею не воспользоваться! Удача, буквально сама приплыла в руки, и не подтолкнуть хозяина, вынудив его на решительные действия, было бы самой большой глупостью, которую может позволить себе истинный разумный.

Да и, спасённую, пусть и совершенно никчемную с точки зрения биопроцессора, жизнь незадачливого Петюни, тоже нельзя было сбрасывать со счетов. И, пусть ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным и, квазиживой организм был уверен в этом, этот засранец ещё даст о себе знать, попытавшись доставить толику неприятностей, как ни крути, всё вышло «в масть».

На этом симбиот закончил размышлять на философские темы и, пользуясь тем, что реципиент спит, нащупал еле видимый и почти не ощутимый канал, позволявший достучаться до повреждённого мозга, и начал загружать очередной пакет информации.

Полезных знаний много не бывает. До катастрофы хозяин знал пять языков этой Локации. Так что, нечего ему лениться и почивать на лаврах! Пусть вспоминает!

В конце-концов, он же их все уже знает. Так что, возможно, ещё раз наложив разархивированные данные на старую матрицу, он немножко подтолкнёт его к восстановлению статус-кво.

С каждой попыткой выводя на всё более и более высокий уровень и, в конечном итоге, заставив вспомнить прежнего себя.

Глава 19

— Как у него это получилось? — Было первое, что спросил старший лейтенант у майора, едва машина тронулась с места.

— Наблюдательность, плюс умение читать мимику. — Пожал плечами следователь. Он отрешённо посмотрел в окно и выдвинул ещё одно предположение. — К тому же, он выпускник Пярнусской школы милиции. Так что, вполне возможно, что в Прибалтике разработаны какие-то новые методики.

— А лихо он… — Соглашаясь, завистливо протянул дежурный. — Вот так, прям, поводил-поводил и — бац! — Милиционер экспрессивно взмахнул рукой. Но, стукнувшись о потолок салона, несколько поумерил пыл и вполне закономерно предположил. — Вы его к себе заберёте, товарищ майор?

— Очень на это надеюсь. — Потёр подбородок Позняков. — Такого ценного кадра, сам понимаешь… Упускать никак нельзя.

— Так, если в рапорте всё как было укажете, парнем явно заинтересуются… — Старший лейтенант многозначительно поднял глаза вверх. — И тогда не видать вам в своём отделе этого уникума.

— И, что ты предлагаешь? — Заинтересованно обернулся к собеседнику Анатолий Викеньтьевич.

— Ну так… — Сделав вид, что смутился дежурный. — Патруль задержал хулиганов, которые показались мне подозрительными. Я вызвал вас и, в процессе оперативно-следственных мероприятий, по горячим следам было раскрыто тяжкое преступление.

— А ты хват! — С непонятной, то ли одобрительной, то ли осуждающей интонацией, хмыкнул старший оперуполномоченный. Но тут же сменил тон, и в его взгляде появилась какая-то рассеянность. — С другой стороны, официально парень ещё в госпитале. Да и, за привлечение к операции гражданского, тоже могут втык дать. — Майор потёр переносицу и закончил. — К тому же, с этого дела юноше, всё-равно, пока никаких плюшек не светит. Максимум, устная благодарность. А уведут у нас этого гения — как пить дать!

— Так, и я о том же, тащмайор! — Обрадованно поддержал вышестоящего коллегу дежурный. — Оформим всё без его участия! А хлопца потом отблагодарим!

— Не красиво это, вообще-то. — Явно проигрывая борьбу с собственной совестью, еле слышно прошептал Анатолий Викеньтьевич. — Но, с другой стороны, своя жопа ближе. — Он экспрессивно ударил кулаком в ладонь и, окончательно утвердился в не очень пристойном, с моральной точки зрения, но абсолютно правильным в практическом плане, решении. — Ладно, задокументируем, как договаривались. Ты, заподозрив Артемьева в более тяжком проступке, чем хулиганка, вызвал меня. А потом, после проведённого допроса, он раскаялся в содеянном, и совершил чистосердечное признание.

На этом высокие переговоры были закончены и, когда машина подъехала к опорному пункту, вышеупомянутого Артемьева провели в кабинет и начали составлять протокол дознания.

Утро встретило солнечным лучиком, уместившимся на противоположной от окна стене и вездесущим запахом лекарств.

Широко зевнув, я потянулся и, несильно напрягая мышцы, вскочил с кровати. Настроение было великолепным и, давая выход бурлящей во мне позитивной энергии, я встал в боевую стойку и провёл несколько серий.

Махая в разные стороны руками и ногами и радуясь жизни. При этом с удовольствием отметив что, память, по крайней мене, память тела, возвращается неплохими темпами.

Ещё вчера не задумывался о чём-то таком. А тут — р-раз! И, кажется, готов выйти на ринг против самого Мухаммеда Али.

При мыслях об этом спортсмене я слегка напрягся, так как кроме имени и какого-то, смутно мелькнувшего на краю сознания, образа высокого темнокожего парня, больше ничего в голову не пришло. И это напоминание об амнезии неприятно резануло душу.

Впрочем, не желая терять проснувшегося вместе со мной позитивного настроения, я поспешно затолкал эти пораженческие мысли у дальний угол своей беспокойной головы и, дыбы окончательно утвердиться в том, что «всё идёт по плану», снова замолотил воздух кулаками.

В здоровом теле — здоровый дух! Чувствовал я себя более, чем отлично. Ну а, что касается некоторых… м-м-м… белых пятен в прошлом… Всему своё время, как говорится.

Песни ж вон, вспомнились. Драться, оказывается, умею. Да и вообще, я ж всего пару дней, как очнулся! Так что, нечего предаваться унынию!

Словно в ответ на эти, внушающие оптимизм мысли, в черепушке тут же зазвучал весёлый залихватский мотивчик. И, умываясь и вытираясь вафельным полотенцем, я довольно мурлыкал и насвистывал. Слова сами-собой всплывали из глубин памяти, а простая и завораживающая мелодия так и требовала, чтобы её как можно скорее предъявили слушателям.

И, словно отвечая на мои мысли, мироздание немедленно направило события в нужное русло. В дверь тихонько постучали и, после моего энергичного: «Войдите»! на пороге появился Сергей Петрович.

— Привет, Коля! — Поздоровался он и, спросив взглядом разрешения, уселся на стоящий у прикроватной тумбочки стул. — Как проводил?

— Нормально! — Мучительно размышляя, стоит ли посвящать, хоть и несомненно хорошего но, по сути, пока ещё малознакомого человека, во вчерашние периптелии, ответил я. И поспешил поблагодарить. — Кстати, спасибо за одежду! Очень выручили!

— Да, пожалуйста. — Вроде бы рассеянно, ответвил Сергей Петрович. Но, судя по невзначай брошенному вокруг взгляду, состояние и нахождение вещей волновало его довольно сильно. Что и подтвердилось следующим вопросом. — А… где?