С Фимой по жизни. Часть 2. Попутчики

Вот тут, во мне и зародилось стойкое отторжение этого человека, которое потом только росло и крепло.

***

Распорядок следующего дня, мало чем отличался от предыдущего. Разве что, липучее внимание престарелого принца в сторону Ольги утроилось, и он навязался пойти с нами на пляж.

Мы уже играли в волейбол, когда он притащился. Костюмы, конечно, скрашивали урон, нанесённый его фигуре вредной едой и прожитыми годами. Но сюда он явился в майке и трениках, а они только усилили «эффект». Отчего-то брючная резинка располагалась не ближе к талии, а на уровне груди. Наличие округлого брюшка превращало его в беременного старичка. А если учесть, что играли мы в компании молодых ребят, приехавших из города, то его ставки неминуемо падали. Выглядела мизансцена так: в центре мы, и активные молодые люди; немного в стороне суетящийся Николай Иванович, пытающийся выдернуть Ольгу и нашей компании; за ним, в тени группа преследующих его старушек со своими кавалерами и замыкала всю эту колонну Роза на лежаке, с интересом наблюдавшая за всеми.

Пришло время заплыва, мы кинулись в воду, тут выяснилась ещё одна неприятность для директора техникума – он не умел плавать. То есть в воде предмет его обожания оказался для него вообще не досягаем. Он метался взад-вперёд по берегу, как мама курица, пасущая своих деток утят. Вдоволь нанырявшись, мы выползли на берег и снова взялись бить по мячу.

Терпение ухажёра лопнуло, и он решился высказать свои претензии Ольге:

– Олечка, отдохните хоть немного. Ну, что за радость бить по этому мячу?

Ольга, видимо, не хотела его обидеть и начала подыскивать подходящие выражения, но я, в силу молодости и нарастающей внутренней неприязни, не стала этого делать:

– Если бы вы, Николай Иванович, умели, хотя бы, бить по мячу, вы бы поняли нашу радость.

Он так на меня посмотрел, что я ощутила счастье того, что не являюсь студенткой его техникума, иначе он меня бы немедленно отчислил с волчьим билетом.

– Николай Иванович,– раздался сзади вкрадчивый голос Валентины Ивановны,– пойдёмте к нам, а то вы всё на солнце, в нашем возрасте это вредно. Вон вы как покраснели, пойдёмте у меня есть морс в термосе, куда уж нам гнаться за молодёжью.

И тут, вся накопившаяся в нём злость: на меня, на солнце, на неумение плавать, на молодых людей с их треклятым мячом и на всё остальное, вылилась на бедную Валентину Ивановну. Воспроизвести дословно всю его речь не берусь, но смысл визгливого монолога заключался в том, что нечего лезть старым клячам туда, куда их не просят.

Валентина Ивановна, не стала дожидаться финала тирады, а уже на середине её развернулась и присоединилась к своей компании.

Хозяин мяча, невысокий, крепкий загорелый парень, по имени Володя, спросил меня:

– Что это, Олькин отец так разоряется?

Мы с Ольгой засмеялись в ответ и решили не усугублять ситуацию ещё больше. Поблагодарили за игру, сказали, что уже взрослые девочки, чтобы отдыхать без родителей. Видимо, всё происходящее, и мольбы Николая Ивановича притянули огромные тучи, начал погромыхивать гром и поблескивать молния.

Дождя ждать не стали, и быстренько двинулись к дому.

***

Слякоть рассопливилась не на шутку, дождь перешел в ливень. Вечером, ничего не оставалось кроме кино. В фойе перед началом сеанса, к нам подошёл Володя. Мы встречались на пляже, поэтому в верхней одежде не сразу его узнали. Он, жил здесь неподалёку и потому часто бывал в пансионате. По его вниманию к Ольге сразу стало понятно, что и он на неё запал. Но, женщины, на то и созданы, чтобы усложнить жизнь мужчин. Всем хорош был парень Володя, вот только ростом не вышел. Думаю не надо объяснять, что девушки волейболистки, редко бывают среднего роста. Мы с Ольгой гораздо выше метра шестидесяти. Поэтому при всей молодости и привлекательности у Володи практически не было шансов.

Но тут нарисовался неуёмный директор техникума. Весь при параде, густо пахнущий парфюмом и с корзиночкой клубники в руках.

– Олечка, смотрите какая прелесть, это вам. Пойдёмте, я занял нам места.

Думаю не надо объяснять, что нас с Розой он совсем не имел в виду. Мы не расстроились, зал был огромный, и мест хватило всем.

– Оль, ну, на фига тебе этот гриб, хоть и с техникумом в придачу? – откровенно не понимала я, когда мы укладывались спать.

– Не знаю. У меня никогда ещё не было такого взрослого поклонника, – объяснила она, – Он так интересно, ухаживает.

– Ничего интересного,– резюмировала Роза,– Ему годиков-то о-го-го сколько, ты, что думала он тебя сразу в «нумера» потащит? Нет, у пожилых мужиков с постельными сценами не так всё просто.

Ольга задумалась.

– Слушай, уж лучше Володю выбери. Или спасателя с пляжа, – не унималась я.

– Это какой спасатель, загорелый такой, мускулистый? – уточнила Роза.

– Да, его Аркадий Николаевич зовут, я видела, там табличка на будке висела,– доложила я.

– Ну, ему тоже уже за пятьдесят, – капризничала Ольга.

– И что, да он и твой директор техникума, небо и земля, несмотря на то, что почти ровесники, – сладко облизнулась Роза.

– Нет, он лысый совсем, – продолжала привередничать Ольга.

– Ё, моё! Тебе что за него замуж выходить, тебе здоровье надо поддержать и чтоб отпуск прошел не впустую! – подытожила опытная Роза,– Если б этот спасатель на меня внимания обратил, уж меня бы его лысина не смутила.

Уже засыпая, я сказала:

– А клубника, кстати, вкусная была. Хоть какая польза от твоего директора.

Следующие два дня были близнецами первого. Активные атаки стареющего ловеласа, Ольгина неопределённость, наш с Розой ропот. В массовке: заинтересованные старушки с кавалерами, местный спортсмен Володя с несбыточной мечтой об Ольге, и спасатель Аркадий Николаевич, всегда остававшийся в тени.

Половина моего отпуска уже прошла, дожди зарядили не на шутку. И я подумывала о преждевременном отъезде. Решила: если в ближайшие два дня ничего не изменится, то отчалю.

Наступивший день, казался самым обыкновенным, но оказался решающим.

После завтрака Николай Иванович, отвёл Ольгу в сторону, и нежно поглаживая её ладонь, что-то нашептывал на ухо. Она зарделась, ничего не ответила и вернулась к нам.

– Что он хочет? – спросила прямолинейная Роза.

Ольга долго мялась и только, когда мы зашли в номер не выдержала:

– Девочки, он меня к себе в номер пригласил, у него сосед на два дня домой по делам уехал. Вот он и говорит, мол, приходите, пообщаемся, чаю попьём…

– А ты говорила не сразу в нумера! – уколола я всезнающую Розу.

– Ну, и что ты надумала? – перешла на шепот Роза.

– Не знаю.

– Фу, Оль, он же противный, весь фальшивый какой-то. Так мерзко картавит. Вот никогда не обращала внимания на плохую дикцию у людей, а из-за него теперь ко всем, кто «р» не выговаривает, с подозрением буду относиться, – не унималась я, – как представлю с таким целоваться, аж передёргивает всю.

– Ты подожди со своим ощущениями,– осадила меня Роза,– тебе хорошо рассуждать в свои двадцать. У тебя всё впереди, можно и повыбирать, а Ольке тридцатник скоро и ребёнок на руках, кто его этого директора знает, а может – это судьба, он всё-таки с положением и деньгами.