С кармой по жизни

— Ничего, просто я передумала. — Я отвернулась и стала смотреть в окно, приготовившись к самому страшному.

— Но вы не можете передумать, — усмехнулся Андрей, — у вас нет выбора.

— Выбор всегда есть. Я вам не верю — вы не отец ребенка. Вы меня обманули.

— Ну и что, — легко согласился он, — разве это что-то меняет? Вы же не хотите, чтобы мы причинили вам боль?

— Слушай, Андрей, чего ты с ней нянчишься? — недоуменно спросил Юра. — Твоя дипломатия уже у меня в печенках сидит! — Он вдруг схватил меня за волосы, подтянул к своему лицу и прошипел: — Говори, стерва, где пацан, а то глаза выдавлю!

Мне было очень больно, я закричала, что было сил вцепилась ногтями в его лицо и начала царапать. Он тут же отпустил мои волосы, отстранился, тяжело дыша, и прохрипел, ощупывая разодранные в кровь щеки:

— Ну все, дрянь, тебе не жить! — В его руке появился пистолет и уткнулся мне в лицо. — Молись, курва!

— Прекрати сейчас же! — рявкнул Андрей, закрывая рукой пистолет. — Не время еще. Сейчас я с ней по-своему разберусь. Ну!

Юрий нехотя убрал пистолет и обиженно засопел. Митя, невозмутимо наблюдавший за всем этим, задумчиво проговорил:

— А я бы плеснул ей кислоты в рожу — сразу бы запела.

— Молчать всем! — Андрей в ярости заскрежетал зубами. — Вы мне всю малину испортите, козлы! — Он достал из кармана трубку телефона и начал набирать номер, сердито бормоча. — Связался с сосунками, понимаешь. Алло, Григ? Это я. Как там у тебя дела? Да, время пришло, она не раскололась. Давай там кого-нибудь, пусть поболтают.

Он как-то странно посмотрел на меня и протянул трубку, резко перейдя на «ты».

— Держи, с тобой кое-кто поговорить хочет.

Оторопев от неожиданности, я взяла телефон и сразу же услышала радостный голос своей мамы:

— Доченька, это ты? Здравствуй, моя маленькая, как ты там поживаешь?

— Здравствуй, мама, — похолодев от ужаса, просипела я. — Что там у вас происходит? С вами все нормально?

— Конечно, доченька! Мы так рады, что ты наконец решила выйти замуж, что места себе не находим. Отец даже за водкой побежал. — Она понизила голос и зашептала: — Знаешь, твой жених нам так понравился, так понравился, он такой красивый, такой воспитанный — просто прелесть!

— Послушай, мама, — простонала я, — он мне не жених.

— Знаю, я все знаю. — Она не стала даже слушать. — Гришенька все нам рассказал. Он говорит, что ты сомневаешься, выходить ли за него замуж, поэтому и приехал к нам просить, чтобы мы его поддержали. Он такой заботливый, подарил нам импортный телевизор и обещал стиральную машину. Вот что я тебе скажу, доченька: даже и не думай ни о чем. Выходи за него, и будьте счастливы. — Она начала всхлипывать.

— Мама, послушай меня! — в отчаянии прокричала я. — Срочно вызывай милицию! Этот человек — убийца.

— Довольно! — Андрей вырвал у меня трубку, отключил связь и ядовито ухмыльнулся. — Ну, что теперь скажешь, Вероника Сергеевна? Надеюсь, ты понимаешь, что он прикончит твоих стариков, если не отдашь нам мальчика?

Я сидела ни жива ни мертва и не могла пошевелиться, парализованная страхом. Перед глазами стояла яркая картина: вежливо улыбающийся Григорий ходит по квартире моих родителей в Питере, разговаривает с ними, пьет чай с мамиными пирогами, а потом достает пистолет, убивает обоих и спокойно уходит. Ему ничего не стоит это сделать, и никто потом концов не сыщет. А я до конца дней буду чувствовать свою вину за случившееся. Больше всего на свете я любила своих родителей, они были самыми близкими мне людьми, и я бы, не раздумывая, отдала за них свою жизнь. Эти грязные подонки ударили меня в самое уязвимое место. Резкая боль пронзила мне сердце, я начала задыхаться.

— Что, проняло? — довольно осклабился Юрий. — Андрей свое дело знает. Посмотрим, как ты теперь запоешь.

— Не советую тебе упираться, — сказал Андрей, подбрасывая трубку в руке. — Время переговоров кончилось. Один мой звонок — и на твоей совести будет два трупа. Я же предупреждал, что могу раздавить тебя, как блоху, а ты не поверила.

— Вы не посмеете! — всхлипнула я.

— Еще как посмеем, — хохотнул Митя. — Особенно если ты и дальше будешь нам нервы трепать. Тогда' я лично попрошу Грига сначала трахнуть твою мамашу на глазах у старика, а потом медленно прикончить, чтобы дольше помучились.

— Я ненавижу вас, сволочи! — вне себя крикнула я и бросилась с кулаками на Андрея.

Сильный удар по лицу отбросил меня к двери, я вжалась в угол и начала плакать от бессилия и боли. Сердце мое разрывалось на части, и, если бы не нависшая над родителями смертельная опасность, я дралась бы с ними, пока хватило бы сил, пока они меня не застрелили, ибо жить мне совсем не хотелось.

— Я даю тебе слово вора, Вероника, — заговорил Андрей, потирая ушибленный о мою скулу кулак, — что все останутся живы, если отдашь мальчика. Мне не нужны твои родители и лишние неприятности. Я понимаю, что ты сейчас испытываешь, и хочу лишь облегчить твои страдания.

Его слова, словно огонь, жгли меня, отдаваясь нестерпимой болью во всем теле, а он безжалостно продолжал:

— Ты, наверное, считаешь себя очень сильной, но это не так. Ты самая обыкновенная баба, слабая и трусливая, ты не заслуживаешь такого человека, как Григорий, и, если бы не обстоятельства, он бы никогда не обратил на тебя внимания. Отдай нам мальчишку и продолжай дальше вести свою убогую и никчемную жизнь. А если не отдашь, то к твоим страданиям прибавится еще и боль за погибших в муках из-за твоего тупого упрямства родителей. Я специально не стану тебя убивать, чтобы ты остаток дней провела в мучениях, — это гораздо страшнее мгновенной смерти.

— Прекратите! — взмолилась я и зарыдала, уткнувшись в коленки.

— Как скажешь, — хмыкнул Андрей и замолчал.

— Испеклась, кажись, хи-хи, — хрюкнул Юрий и восхищенно пропел: — Ну ты мастер, Андрей! Я бы так никогда не смог.

— Учись, сынок, пока я жив. А то вы только стрелять да кости ломать умеете. Так большие дела не делаются. Обратите внимание: я добился своего, не дотронувшись до нее пальцем. Это большое искусство. Я сломал ее морально и достиг цели. Григ уже давно это понял и берет пример с меня, а вы так и останетесь болванами, если не поумнеете.

— На дураках белый свет держится! — гоготнул Митя.

— Может, хватит уже ей ныть? — брезгливо спросил Юра. — Достала уже, я жрать, в конце концов, хочу.

Андрей похлопал меня по спине:

— Давай, крошка, успокаивайся и показывай нам хату своей подружки. Поверь, чем раньше это произойдет, тем быстрее все кончится. Вот, возьми платочек, утри слезы.

— Да пошел ты! — я в бешенстве оттолкнула его руку и выпрямилась. Я уже знала, что отдам им мальчика, потому что иного выхода не было. Моя собственная судьба мне уже была глубоко безразлична, главное, чтобы с родителями ничего не случилось. Тупая решимость высушила мои слезы, и я сказала, отрешенно уставившись перед собой: — Ладно, я согласна. Только сначала позвоните своему Григорию и скажите, чтобы ушел от моих родителей. Я перезвоню им и, если все будет нормально, отвезу вас к Саше. В противном случае можете меня убить прямо здесь.