С легким наваром

Потом достала из стола пустую четвертинку и, откупорив бутылку, заученным движением ловко налила туда водки. Остальное спрятала и, извинившись, пошла в комнату, из-за дверей которой доносилось злое ворчание.

Хозяйка вернулась буквально через минуту и тут же включила чайник. Потом посмотрела на старушку и спросила:

– Нужда какая привела, Клавдия Петровна?

– Да, Машенька, с просьбой к тебе.

– Что за просьба?

– У тебя ключики-то остались от Зинаидиной квартиры?

– Один комплект милиция забрала, а второй у меня остался. Я на всякий случай дубликат сделала, вдруг, думаю, потеряю. А милиции я не стала про него говорить. Мало ли что, вдруг понадобится. Вот и понадобился. Я сама-то больше туда не заходила, боязно почему-то. А вас, девушка, я видела, когда вы к Зине приходили, а когда вечером пришла больную покормить, поинтересовалась, кто это? Это я про вас спросила. И знаете, что она мне ответила? Всего одно слово и сказала – друг.

У Вероники на глазах навернулись слезы, когда она услышала о себе такое, и в ту же секунду она дала себе слово докопаться до истины, чего бы это ни стоило.

Мария тем временем испытывающе посмотрела на нее и спросила:

– Что-то найти хотите?

– Сама не знаю, но Зинаида Григорьевна что-то мне сказать хотела, да не успела, вот я и хочу посмотреть, может, весточку какую оставила.

– Это правильно, посмотри, девонька, не нравится мне, как умерла Зина, уж больно лицо у нее страшное было, будто от боли скривилось.

– Скажите, Мария, а в тот день, ну в последний, что за медсестра новенькая приходила к Зинаиде Григорьевне?

– Так я и не видала ее, ведь у Зины до девяти часов дверь почти всегда открытой была. А потом или Игорь приходил, или я запирала. В доме-то все знали про ее болезнь, многие заходили к ней просто так, навестить, гостинцев каких принести, вот дверь и не запиралась.

– А не боялась она, что плохие люди могут прийти ограбить, например?

– Я тоже ей об этом говорила, но она только смеялась. Чему быть, говорит, того не миновать. Пусть открыто будет, кому суждено ограбленным быть, тому и бронированные двери с сейфовыми замками не помогут. Вот такой она была человек – Зинаида. Все сокрушалась, что не может мне сейчас помочь с мужем-алкоголиком разобраться, он ее побаивался, когда она еще на своих ногах была. Сейчас принесу ключи, вы их потом себе оставьте, мне они ни к чему. Хотя, правда, хотим мы там с соседями после похорон поминки справить. Ведь сразу два человека ушли, нужно чтобы все по-людски было, я и участкового нашего уговорила пока не опечатывать. Пришлось даже расписку написать и у соседей подписи собрать. А если бы опечатали, значит, входить нельзя. Ладно, давайте чай пить, сто лет я уже пирожных не ела. Стыдно сказать, увидела сейчас, прямо слюнки потекли, – засмеялась Мария.

Вероника с удивлением обнаружила, что когда она улыбается, то молодеет прямо на глазах.

«А ведь она совсем не старая, – подумала Ника, – и очень даже симпатичная. Надо же, до чего может довести человека проживание на одной жилплощади с алкоголиком».

Еще около часа они сидели в уютной кухоньке и просто разговаривали. Потом Вероника поднялась и тепло поблагодарила хозяйку за гостеприимство. Бабулька еще осталась почаевничать, а Ника прошла к двери напротив и с замирающим сердцем вставила ключ в замочную скважину.

Когда она открыла дверь, на нее пахнуло из недр квартиры затхлостью и еще чем-то тошнотворным. Было такое впечатление, что тут уже очень долгое время никто не жил. А ведь на самом деле только три дня назад здесь жила семья, хоть и всего из двух человек, но все равно – это была семья. Вероника не могла вынести этого запаха, начала ходить по всем комнатам и распахивать окна настежь. «Бог не выдаст, свинья не съест», – думала она, подставляя лицо теплому ветерку, который ворвался в открытые окна.

– Будем надеяться, в милицию никто не стукнет о том, что в квартире странные воры, которым стало душно, и они распахивают окна.

Вероника начала обходить квартиру, комнату за комнатой, но ничего интересного не увидела. Она остановилась там, где стояла кровать больной, и решила осмотреть это место повнимательней. В первую очередь взяла в руки тетрадь и вытащила листок, чтобы посмотреть, отсюда ли он. Да, лист был вырван именно из этой тетради. Карандаш так и оставался на полу, и Ника подняла его. Именно им и было написано послание. Значит, все верно, Зинаида Григорьевна, видно, поняв, что умирает, хотела написать Веронике записку. У нее это не очень хорошо получилось, но, слава богу, Ника девушка сообразительная, сумела расшифровать. Правда, она не совсем пока уверена, что разгадала все правильно. В общем, время покажет, права она или нет.

– Где мне искать эту пятую плитку справа? Пойду-ка сначала на кухню, посмотрю там.

Ника облазила всю кухню, ощупала плитку за плиткой, но результат был нулевой. Она устало плюхнулась на стул и опять вытащила записку. Ничего нового она не обнаружила и, когда уже собиралась сунуть листок обратно в карман, увидела на обороте еще какие-то буквы. Их было всего две, «цв», и все.

– Что это за «цв»? – задумалась она.

Она прошла обратно в комнату и взяла тетрадь. Перелистала ее листок за листком, но ничего не обнаружила.

«Сейчас у меня крыша точно поедет. Пойду-ка я опять к Марии, нужно Дуську на улицу вывести и покормить, небось исскулилась вся».

Вероника позвонила в дверь соседней квартиры и услышала радостный лай. Как только Мария открыла дверь, Дуська с разбега кинулась к ней на руки.

– Надо же, как она полюбила вас! – подивилась Мария. – Я уже ее покормила, только не гуляли еще. Хотела с обедом управиться и пройтись с ней до парка, – улыбаясь, проговорила она. – Все мечтаю, когда Сережа мой женится, буду с внуками гулять. У нас парк хороший, летом со всех домов там народ собирается. Детей полно, старики туда приходят, даже мужики себе столик соорудили, в домино играть.

– Спасибо вам большое, я сейчас сама с ней прогуляюсь, а то что-то у меня голова разболелась.

– Ну, нашли что-нибудь? – поинтересовалась Мария.

– Нет пока, приду еще посмотрю. Я там все окна раскрыла, чтобы проветрить. Это ничего? Ведь соседи знают, что там никого нет, как бы чего не подумали.

– Ничего, если кто заинтересуется, скажу, что я раскрыла, не переживайте, я вас не подведу.

– Спасибо еще раз, Мария, я тогда пойду, погуляю с Дуськой. Кстати, может быть, вы присоединитесь?

– Да нет, у меня бульон на плите, еще с полчасика нужно, и первое будет готово. Моему уроду бесполезно говорить, чтобы выключил, спит уже без задних ног.

– Ну тогда мы пошли, – улыбнулась Ника.

Она спустилась во двор и не пошла к своей машине, а направилась к парку пешком. Дуська бежала рядом и останавливалась возле каждого цветка, нюхала его и смешно чихала, крутя головой. Видно, ей это очень нравилось. Ника смотрела на нее, улыбалась и думала: «Почему я раньше не завела себе собаки? Ведь какая прелесть эта Дуська. Вон вчера от смерти меня спасла».