С малых высот

Для начала нам предложили навести огонь артдивизиона в центр деревни Савкино, где- располагался вражеский штаб. Предупредили, что точность наших данных будет контролироваться всеми имеющимися у артиллеристов средствами.

– Выйдет или нет? - тревожились мы, садясь в самолет,

– Не беспокойтесь, ребята! Все будет хорошо,- ободрял нас техник Дворецкий, хотя волновался не меньше нас.

Взлетели, набрали высоту и вскоре вышли в район цели. Зайчик связался с артиллеристами. Радиостанция работала безукоризненно. Алексей передал:

– Цель вижу. К работе готов.

Артиллеристы тоже доложили о своей готовности. Я слышал их ответ, поскольку переговоры дублировались. Немедленно развернул самолет и повел его к цели. Зайчик рассчитал, что снаряд разорвется как раз в то время, когда мы окажемся над деревней. Он был уверен, что заметит разрывы.

– Выстрел! - сообщили артиллеристы. Мы, как говорится, распахнули глаза и стали наблюдать. Через тридцать секунд метрах в трехстах западнее Савкино появился огненный фонтанчик.

– Есть! Вижу! - радостно крикнул Зайчик. На этом же месте разорвался и второй снаряд. Алексей быстро вычислил координаты и передал их на батарею. Следующие снаряды упали в ста метрах западнее деревни.

– Левее ноль-ноль два! - внес поправку Алексей.- Огонь!

Теперь снаряды легли точно в центре деревни.

– Цель накрыта! - передал Зайчик артиллеристам. - Беглый огонь!

Когда мы, ликуя, наблюдали за фейерверком над Савкином, с опушки леса, расположенного восточное деревни, неожиданно открыла огонь артиллерия противника. Штурман тотчас же засек ее и сообщил:

– Пятьсот метров западнее цели - артбатарея. Прошу начать пристрелку.

– Выстрел! - спустя несколько минут ответили наши артиллеристы.

Через сорок секунд севернее вражеской батареи разорвались два снаряда. Зайчик передал поправку, и следующая пара снарядов упала точно на артиллерийские позиции противника.

– Беглый! - скомандовал Зайчик.

Огонь нашей артиллерии нарастал с каждой минутой. Вскоре в лесу, южнее батареи, произошел взрыв. Вероятно, снаряды попали в склад с боеприпасами.

– Порядок! - радостно закричал я. - Полет удался на славу! Ночные корректировщики теперь у нас будут!

– Нормально получилось! - отозвался Зайчик. Так мы впервые за всю историю авиации произвели ночную корректировку артогня с самолета. Это произошло 22 декабря 1942 года. И все-таки нам удалось не разбить, а лишь поколебать издавна укоренившееся мнение о невозможности корректировки огня ночью. Поздравив нас с успешным выполнением боевой задачи, командующий артиллерией вместе с тем распорядился строго контролировать каждый наш вылет с помощью звукометрической аппаратуры и экономить снаряды.

Полуокруженные в районе Демянска немецкие войска снабжались только по узкоколейке, проходившей из Старой Руссы вдоль "рамушевского коридора". Одна из станций находилась на восточном берегу реки Пола. Наша разведка установила, что здесь у противника расположены основные склады боеприпасов, продовольствия и горючего.

Мы получили задачу скорректировать огонь нашей артиллерии по этой важной цели. Выполнить ее было нелегко. Железнодорожная станция находилась в тылу врага. Подступы к ней прикрывались сильным огнем зениток, взаимодействовавших с прожекторными установками.

Заранее наметив маршрут и профиль полета, мы с наступлением темноты отправились на задание. Погода благоприятствовала нам. Зайцев установил радиосвязь с артполком, и вскоре артиллеристы доложили о готовности к стрельбе.

К линии фронта подошли на высоте около двух тысяч метров. Я убрал газ, и самолет начал бесшумно планировать к железнодорожной станции. Он как бы катился с огромной горы. Заметно волнуясь, Алексей подал команду: "Огонь!" Ровно через сорок секунд неподалеку от станции разорвался сначала один снаряд, потом второй. Зайцев быстро засек эти разрывы, я развернул самолет, и мы опять "поехали с горы"-только теперь в сторону наших войск. На высоте трехсот метров пересекли линию фронта, и штурман передал на землю координаты. Потом снова спланировали к цели. "Огонь!" - скомандовал Алексей. Снаряды разорвались в центре железнодорожной станции.

– Беглый огонь! - немедленно передал Зайчик.

В стрельбу включились все орудия дивизиона. Тут и там, накрывая цель, взметались фонтаны разрывов.

Когда станция была разрушена, Зайцев передал команду перенести огонь по складу, расположенному в трехстах метрах севернее.

Снаряды легли точно в цель. В воздух взметнулся огромный столб пламени.

– Видим зарево, - передали по радио артиллеристы. - Переходим на стрельбу всем полком!

И вот заговорили все орудия 1235-го пушечного полка. Налет длился несколько минут. Над целью появилось гигантское зарево. Со складом было покончено. Тепло распрощавшись по радио с артиллеристами, легли на обратный курс. Полковник Пастух пригласил нас в гости. Мы, конечно, не отказались.

Когда наш экипаж успешно провел еще несколько десятков таких вылетов, то уже никто из артиллеристов не стал сомневаться в успехе нового дела. Воздушный наблюдательный пункт понравился всем. Подполковник Агафонов обобщил наш опыт, изучил доклады командира 1235-го артполка, контрольные записи звукометристов и весь этот материал отослал в штаб артиллерии Северо-Западного фронта.

7 февраля 1943 года мы в последний раз корректировали огонь 1235-го артиллерийского полка. На следующий день нас пригласил к себе подполковник Агафонов.

– Как вот, дорогие мои летчики, - сказал он. - Командующий приказал передать вас в соседнюю армию. Генерал вами доволен, надеется, что такую же помощь вы окажете и артиллеристам двадцать седьмой армии.

– Нам приятно это слышать, - ответил я. - Жаль только с полком расставаться, сработались.

– Ничего, - с улыбкой возразил Агафонов. - Сработаетесь и там. Мельников вот жалуется, что стрелять не по чему, все вражеские батареи разгромили.

Мы засмеялись.

Как раз в это время в землянку вошел майор Мельников.

– Чего смеетесь? Заметили, что не по форме одет? - строго спросил он. Он был ранен в правую ногу и вместо сапога носил огромный валенок.

– Нет, что вы, - отозвался Агафонов. - Мы говорим о том, что летчики вместе с Пастухом уничтожили в полосе вашей армии все фашистские батареи. Теперь вот ребята скучают без работы, и мы переводим их к Кравцову.

– Не отдам! - отрубил Мельников.