С миру по нитке

После концерта мы сами объявили премьеру нашего фильма «Новый Одеон», я представил Кокшенова, как одлного из актеров фильма, а Кокшенов представил меня. И после этого выключили свет и начался фильм. Кокшенов ушел в гостиницу, а мы с женой сели в самом конце партера возле контроллера и впервые смотрели картину «на зрителях».

Зрители воспринимали картину очень живо, постоянно возникали стихийные аплодисменты, а когда зажегся свет, зрители продолжали аплодировать и не хотели уходить. Мы вышли из киноконцертного зала и тут же столкнулись с директором кинотатра «Москва» Расимом Даргях-заде.

– Где ты?! Тебя все ищут! Надо обязательно выйти на сцену...

– Я один, Кокшенов ушел в гостиницу!

– Выходи один! Люди ждут...

И вот впервые в жизни при моем появлении на сцене аплодисменты в зале усилились. Не могу забыть это ощущение и потому решил написать об этом, как о примечательном случае в моей жизни.

Сам я объясняю факт такого интереса к моим фильмам и к моей персоне на том ялтинском фестивале тем, что практически на фестивале не было развлекательного кино. Была, как это бывает традиционно на фестивалях, какая-то рутинная програма, сделанная специально с расчетом на фестивали, а зритель предпочитает все же простое и понятное зрелище. Особенно во время отдыха, на Всесоюзном курорте. Именно таким и был мой фильм «Новый Одеон». Это фильм был «простым, как мычание» и тем и оказался интересен публике и я этого совсем не стыжусь.

Александр Ширвиндт

Ширвиндта я знал по телевидению, в основном по их парным выступлениям с Державиным, а вот столкнулся с ним впервые на съемках фильма по моему сценарию «Самая обаятельная и привлекательная» – у него была роль неверного мужа героини Татьяны Васильевой. Во время съемок он заговорил со мной и сразу создалось ощущение, что мы давно знакомы с ним и даже дружны – такая у него манера, сразу обращаться на «ты» и очень по свойски. А учитывая то, что я знал его благодаря телевидению в самом деле давно, это ощущение легко состоялось.

(Не могу не вспомнить аналогичную историю: как-то в командировке в Краснодаре, еще будучи инженером, мы спускались в лифте с товарищем и на каком-то этаже в лифт вошел вратарь Яшин. Сто раз мы видели это лицо на экранах ТВ и тут, еще не сообразив, кто это, дружно и доброжелательно поздоровались с ним, как со старым знакомым.) В «Самой обаятельной» у Ширвиндта была смешная роль, особенно когда он приходит за Надей Клюевой к концу рабочего дня, чтобы увезти ее на глазах сотрудников « в неизвестном направлении».

После его реплики « там несколько человек стоят, как парализованные» в зале поднимался страшный хохот, который заглушал остальные его реплики и я очень переживал по этому поводу. Мне казалось, что и дальше все смешно и зрители этого уже не слышат. И, что самое интересное, когда мы были с этим фильмов на фестивале в Восточном Берлине в 1986 году, немецкие зрители смеялись точно так же, как и наши в этом самом месте фильма и также заглушали дальнейшие реплики Ширвиндта, дублированные на немецкий.

И вот как-то мы столкнулись с Ширвиндом в Доме кино, я к тому времени уже снял в качестве режиссера свой первый фильм «За прекрасных дам!»

– Напиши что-нибудь для меня, – сказал мне Ширвиндт.

– «Бабник», хочешь? – спонтанно выдал я. Признаюсь, до этой встречи ни само название фильма, ни участие в нем Ширвиндта даже не приходили мне в голову.

– Давай пиши, название кассовое! – сказал Ширвиндт и плавно удалился.

Надо сказать, что через несколько лет мы опять столкнулись с Ширвиндтом в Доме Кино и он сказал мне:

– Напиши для меня еще что-нибудь, вроде «Бабника», сможешь?

Желая подколоть Ширвиндта я сказал:

– Нет проблем –«Импотент»! Тебя устраивает?

Ширвиндт на секунду задумался и сказал:

– А что, название кассовое. Пиши!

И опять величаво удалился, как и в случае с «Бабником».

И тот и другой сценарий я по «наводке» Ширвиндта написал, только во втором, уже в процессе написания я понял, что вальяжный, ироничный, волоокий Ширвиндт на роль импотента «не тянет». А вот Державин оказался в самый раз (Прости, Миша!).

Так вот, фильм под названием «Бабник» мы сняли. На съемках Ширвиндт до команды «мотор» был, казалось, безучастен ко всему, что происходило вокруг него на съемочной площадке и производил впечатление человека, про которого говорят: « А, можешь при нем говорить, все, что хочешь, все равно ничего не понимает!» Вот такое он производил на меня впечатление, так не вяжущееся с его поведением перед камерой. И вот когда в последний день съемок мы устроили импровизированный банкет в квартире, где снимали, Ширвиндт произнес тост, от которого я в буквальном смысле чуть не скатился под стол: у меня начались колики в животе, судороги в мышцах живота, короче я был почти прарализован от смеха – такое со мной редко бывает. Дело в том, что весь свой тост Ширвиндт построил на ненормативной лексике (позже я узнал, что он признанный мастер в этом жанре), говорил о том, что только в конце съемок он понял, что участвует в экранизации биографии Эйрамджана и, что больше всего меня поразило, говорил и о всех остальных участниках нашей группы, притом такие вещи, о которых я понятия не имел.

Например, про женщину, готовящую нам обеды, сказал, что она приносила иногда свои продукты, чтобы сделать обед нам повкуснее, про оператора, что тот, умудряется смотреть в видоискатель одним глазом и одновременно вытягивает руку с фотоаппаратом и делает снимок переодевающейся Скороходовой и т.д. Т.е. выдал такие детали о членах съемочной группы, которые для меня были абсолютно неизвестны, а он, сидевший в кресле с вальяжно-отсуствующим видом все подмечал и запоминал.

Не только я – все присутствующие давились от хохота, узнавая себя и своих товарищей в этих точных и смешных зарисовках.

И как-то в Доме Кино, через много лет опять я стал свидетелем его спонтанного блистательного выступления. Была премьера моего фильма «Агент в мини-юбке». По давно заведенной традиции на всех моих премьерах в Доме Кино ведущим бывает Юлий Гусман, он предваряет нашу премьеру небольшим спичем, как правило смешным и тем самым как бы настраивает аудиторию к просмотру комедии, разогревает ее. На этот раз Гусман в коридоре столкнулся с Ширвиндтом, только что закончившим партию на бильярде.

– Ты куда? – спросил его Ширвиндт.

– Иду представлять фильм Эйрамджана. Пошли, вместе представим? –предложил Юлик.

– Пошли, – вяло согласился свободный в этот вечер Ширвиндт.

И вот два таких незаурядных юмориста, выйдя на сцену Дома Кино и не имея никакого плана, даже наметок своего выступления устроили в тот вечер незапланированный концерт, весь построенный на импровизации, спонтанных репризах, «подкалывании» знакомых в зале, артистов, сценаристов и даже с выводом известногно режиссера Георгия Натасона на сцену с предложением сказать пару слов обо мне.