С/С том 4. Заставьте танцевать мертвеца. Вечер вне дома. А жизнь так коротка!

— Отправляйся живо и последи, чтобы вода была не слишком горячей. Иди же, нам надо поговорить.

Селия вышла из комнаты, и через минуту в ванной зашумела вода.

— Ну что, докторишка, похоже, ты пришел сюда не в добрый час. Что это с тобой случилось? Устал от жизни, что ли?

Доктор задыхался, он не мог разговаривать.

— В следующий раз, когда захочешь проделать такую штуку, не связывайся с парнем сильней себя.

Очень медленно Мартин поднял голову.

— В следующий раз? — Надежда, мелькнувшая в этих словах, придала ему силы. — Вы хотите сказать, что я могу уйти?

Батч усмехнулся.

— Ты, конечно, не захочешь, чтобы меня повесили из-за твоих прекрасных глаз, паршивец! — он наклонился. — В этой стране убийц вешают. Убирайся отсюда! Но попробуй только разинуть свою грязную пасть. Я сразу же узнаю об этом, и уж тогда рискну своей жизнью ради того, чтобы отправить тебя на тот свет.

Доктор поднялся на слабых ногах.

— Я никому ничего не скажу, — бормотал он, готовый целовать Батчу руки. — Я просто немного пошутил, поверьте. Теперь я буду молчать как рыба. Действительно, это была очень глупая шутка.

— Проваливай да поживей, обезьянье отродье! Меня тошнит от одного твоего вида.

Доктор бросился к двери, стукнулся о косяк, потрусил по коридору и замер при виде Селии, которая стояла на пороге ванной комнаты, прижав руки к лицу и с глазами, расширенными от ужаса. Он оглянулся: Батч шел сзади, держа в руках покрывало. Вскрикнув, Мартин бросился к лестнице, но было поздно. Покрывало облепило его голову, не давало сделать ни одного движения.

— До свидания, доктор, — прошептал Батч, опускаясь на колени рядом с барахтающимся телом. Тебя найдут в реке, и никто ничего не заподозрит.

Он сильно стянул концы покрывала, взвалил ношу на плечо и, усмехаясь, отнес в ванную.

Селия наблюдала за происходящим с серым лицом и остановившимися глазами.

— Ты с ума сошел, Батч. Не надо!

— Убирайся прочь, негритянская шлюха.

Батч почти не прикоснулся к Селии, но ее словно взрывной волной швырнуло на плитки пола. Через несколько секунд он опустил замотанное в покрывало бьющееся тело на дно ванны. До Селии донеслись слова, сказанные тоном, каким ведут обычно дружескую беседу:

— Если будешь хорошо вести себя, док, мы быстро покончим с этим.

Селия выскочила из ванной и услышала сзади грохот захлопнувшейся двери.

Глава 4

Ролло зевнул, развалившись в большом глубоком кресле рядом с письменным столом. Всего несколько минут назад ушли Селия, доктор Мартин и Гилрой.

Кестер Вайдеман покинул его около четверти часа до этого.

Ролло дал говорить доктору. Вайдеман слушал, как завороженный, ловил каждое его слово. И тут Ролло понял, что дело-то проще простого. Если бы он с самого начала понял, чего хочет этот сумасшедший, можно было бы обойтись и без помощников. Но этот хитрюга доктор заставит теперь его раскошелиться. Это Ролло мог переварить с трудом.

В дверь постучали, и Ролло, недовольный, что кто-то решился прервать его размышления, крикнул:

— Войдите!

Дверь открылась, и на пороге застыл Гилрой с тревожным выражением в черных глазах.

— Входи и закрой дверь, — распорядился Ролло. — Садись.

Гилрой сел на краешек стула, положив свои большие кисти на колени.

— Тебе не нравится это дело, не так ли? — пристально взглянул на него хозяин. — Не бойся, говори. В чем дело?

Гилрой опустил голову.

— Ничего хорошего из этого не выйдет.

— И все-таки ты участвуешь?

— Да.

Ролло затянулся сигарой и выпустил струю дыма к потолку.

— Ты все еще считаешь, что должен мне?

— Да.

— Ты никак не можешь забыть, что я выкупил твою мать из рабства?

Гилрой утвердительно кивнул.

— Но почему ты так торопишься заплатить долг?

— Я не люблю вас и всех остальных тоже. Хочу вернуться на Гаити. Я слишком давно не был там и не могу больше ждать.

Ролло улыбнулся, довольный объяснением.

— Ты напрасно переживаешь. Вайдеман богат, и эта сумма для него ничего не значит.

— Дело не в этом. Меня не волнует, кто будет платить и кто получит эти деньги. Вы шутите с нашей религией. Ничего хорошего из этого не выйдет!

— Но ведь мы только сделаем вид, что оживляем труп. Если ты утверждаешь, что можешь его оживить, значит лжешь. Если Вайдеман в это верит, значит, он сумасшедший, вот и все.

— Ничего хорошего не выйдет, — упрямо повторил Гилрой.

— А что же, по-твоему, может случиться?

— Я не могу предсказывать будущего, но предупреждаю — будьте осторожны.

— Ты странный человек, Гилрой, — проворчал Ролло. — Похоже, ты знаешь больше, чем говоришь. Ты совсем не должен делать все это ради меня. Доктор и сам справится.

Странное выражение промелькнуло в глазах негра. Он посмотрел на часы, они показывали двадцать минут первого.

— Через несколько минут доктор будет мертв, — произнес он.

Ролло дернулся в своем кресле, лицо его сделалось фиолетовым.

— Что ты несешь, идиот! — прорычал он.

Гилрой покачал головой.

— Разрешите мне уйти домой. Этой ночью я вам не понадоблюсь.

— Оставайся на месте! — прикрикнул на него Ролло. — С чего ты взял, что доктор умер?

Гилрой неохотно вынул из кармана деревянную, грубо вырезанную фигурку и поставил ее на стол.

— Через минуту, — спокойно сказал он, — кукла упадет, и доктора не станет.

Ролло напрягся, словно хищник перед прыжком.

— Понимаю, — процедил он. — Ты жил в стране, где всем этим колдовским штучкам придают большое значение. Ты умеешь гадать, знаком со всякими дурацкими обрядами. Но для меня-то все это пустой звук. Мне на это плевать!

Гилрой улыбнулся.

— Тогда успокойтесь. Кстати, разве вам не интересно, почему доктор умрет?

Ролло казался захваченным врасплох.

— Мартин стар, но совершенно здоров. Почему ты решил, что он непременно умрет?

— Такова его судьба. Я видел, как по нему прошла сегодня тень смерти.

Ролло тяжело поднялся, подошел к бару и налил хорошую порцию виски.

— Рассказывай свои сказки тем, кто в них верит. А если доктор действительно умрет… — и он замолчал, подумав, что в таком случае куш Мартина перейдет к нему.