S-T-I-K-S. Дикарь. Книга 4. Дикая охота

Когда жутковатый стаб остался позади и они вышли на небольшую полянку посреди рощи, щедро сдобренную неглубокими лужами, голос внезапно подала Европа. Девушка какое-то время мялась, явно разрываясь между желанием удалиться подальше от места, внушавшего потаённый страх, и естественными потребностями молодого тела.

– Мне надо в туалет!

Нимфа синхронно с разведчиком оглянулась назад и с неудовольствием посмотрела на неё. Лунь не дал ей высказать его вслух и подал голос первым:

– Бисмарк, сходи-ко вместе с ней до ближайших кустиков. Недалече только!

Австриец тоже помялся несколько секунд, видимо, смущённый причиной этой просьбы, но потом согласно кивнул и направился в ближайшие заросли. Девушка подалась следом за ним.

– Оружие из рук не выпускайте!

После того как чавкающий звук шагов удалявшейся парочки оборвался в кустах, над проплешиной повисла тишина. Нимфа ёрзала на месте, поскрипывая амуницией, а разведчик замер статуей и крепко, до хруста в пальцах, сжал ладонью пластиковую рукоять «Вальтера» – пистолета, что он прикупил у Надфиля взамен потерянного где-то в глубинах подземелья килдингов «Глока». Модерновая версия кардинально отличалась от того трофейного «Вальтера», что разведчику однажды довелось снять с пленного фрица, но он уже давно перестал обращать внимание на подобные вещи. К тому же сейчас все его мысли были поглощены нимфой, чью спину он буравил взглядом в данный момент.

– Жутковатое, однако, местечко! – Он напряжённо кивнул себе за спину, стараясь выговаривать слова так, чтобы не выдать охватившего его напряжения. – Надеюсь, там не ошивается никаких элитников вроде той страхолюдины, что ты в прошлый наш забег миной подорвала!

– А, ты про это? Не, не должно, не волнуйся. Самые серьёзные твари здесь надолго не задерживаются, не любят они местную сырость, уходят на восток.

Нимфа ободряюще улыбнулась или попыталась это сделать. Разведчик улыбнулся ей в ответ – этот короткий, незначительный разговор избавил его от последних колебаний. Он отщёлкнул клипсу, удерживавшую пистолет в кобуре, и потянул его вверх, одновременно входя в состояние «киселя». Мир вокруг него замедлился, все движения вокруг обрели плавность, в том числе его собственные. Аврора говорила ему однажды, что существует дар, заковыристое название которого он позабыл, что действовал ещё сильнее, практически замораживая время и всё вокруг. Его способность была не настолько мощной, она лишь замедляла всё вокруг него раза в два. Однако это уже само по себе было огромным преимуществом.

Он наблюдал за тем, как планка пистолета вальяжно занимает нужное положение, и мушка наводится на фигуру девушки. Выражение лица той так же медленно и неторопливо стало меняться с наигранно безмятежно-ободрительного на настороженное, в глазах молнией мелькнуло непонимание. Разведчик специально не стал рисковать и активировал свой дар заблаговременно, чтобы у противницы осталось как можно меньше возможностей, чтобы отреагировать. Про разнообразие даров у местных – порой самый неожиданных и удивительных, Лунь был наслышан и рисковать лишний раз не хотел, смирившись с перерасходом сил.

Палец, преодолевая сопротивление, медленно потянул спуск назад, лицо девушки, на котором недоумение медленно сменялось выражением ужаса, закрыло облачко пороховых газов и ослабленная глушителем дульная вспышка. И в этот миг разведчик отключил способность, возвращая бегу времени привычную скорость. Оружие брыкнулось в ладони, выбросив блестящий латунный цилиндрик гильзы и запоздало хлопнув глушителем, а в следующую секунду Лунь с удовлетворением услышал звук попадания пули в тело, а следом приглушённый вскрик, в котором смешались изумление и боль. И нажал на спуск ещё раз.

А дальше разведчику пришлось как следует удивиться, и он поблагодарил себя за предусмотрительность. Тело нимфы, вернее, того, кто пытался ею прикинуться, подёрнулось рябью и стало полупрозрачным. Вторая пуля прошла сквозь него, лишь создав небольшое возмущение там, где находилась ставшая призрачной фигура соперницы. Потом и это едва уловимое взглядом возмущение в воздухе, подобное тому, какое бывает, если бросить камень в прозрачный пруд, растворилось без следа, и враг окончательно исчез из поля зрения озадаченного Луня. Но длилось это недолго, всего три или четыре секунды, и она с чертыханием вновь предстала перед охотником в своём нормальном виде, правда, очутившись метрах в пяти от того места, где пробившая бок девушки пуля оставила на берёзе кровавую кляксу. Она вернулась в реальность и припала к стволу дерева, обняв сосенку слабеющими руками. На боку девушки сквозь одежду быстро начала проступать кровь, расплываясь алым пятном на камуфляжной ткани. Обмякшее тело съехало вниз, ломая сухие сучки, и осело на землю.

– Как ты догадался?!

Хриплый голос совсем не походил на интонации и постановку речи нимфы. Фигура девушки вновь подёрнулась рябью, и разведчик с изумлением увидел, как сквозь черты её лица проступает физиономия совершенно незнакомого ему мужчины. И вот теперь разведчика отпустило напряжение – принимая решение открыть огонь, больше всего на свете, больше, чем когда бы то ни было, он боялся ошибиться.

– Ты можешь напялить на себя чью угодно личину, скопировать голос, но чужой запах и привычки уже вряд ли. Да и чуйку мою не проведёшь. Я с самого начала насторожился, а сейчас вижу, что не ошибся. Не срослось у тебя, паря, меня вокруг носа обвести. Не дорос ещё, хлопец, и уже не дорастёшь.

Он усмехнулся себе в усы, продолжая держать на прицеле обмякшее тело, и был готов в любой момент вновь спустить курок. То, на что способен враг, он уже успел лицезреть воочию, и давать ему шанс Лунь не был намерен.

– Что тут происходит?!

Поражённый возглас Европы, вернувшейся из своего похода в кустики, был наполнен искренним изумлением. Она шла впереди австрийца и замерла столбом, неверяще уставившись на лежавшую неподвижно окровавленную фигуру. Разведчик на долю секунды отвлёкся на её появление, а когда вернул взгляд назад, обнаружил, что смотрит на лежавшую на земле точную копию самого себя, которая отличалась от оригинала разве что кровавым пятном на одежде. И эта копия его собственным голосом внезапно выкрикнула, обращаясь к так некстати вернувшейся парочке:

– Ева, это враг! Стреляйте!

Этот сдавленный вопль застал разведчика врасплох, он потерял драгоценные секунды, в течение которых Бисмарк и Европа колебались, и очнулся уже тогда, когда прямо ему в лицо смотрели два чёрных дула – пистолетное и автоматное, увенчанные саундмодераторами. Впрочем, он не утратил присутствия духа и после секундного замешательства попытался вернуть инициативу себе.

– Брехня! Я настоящий, а вот он блазнит, хочет вас в искушение ввести. Смотри внимательно на него!

Девушка, на лбу которой от напряжения вздулась бьющаяся жилка, перенацелила пистолет на лежавшую в луже копию разведчика. Бисмарк продолжал целиться в оригинал, по его резко взмокшему лбу скатилась одинокая капля пота.

– Не слушайте его, стреляйте! Иначе я сейчас копыта откину! Быстрее!

Девушка вновь заколебалась, ствол оружия в её руках дрогнул. Мысли в голове разведчика метались мотыльками, он судорожно искал выход из сложившейся патовой ситуации. Он мог бы ускориться на мгновение и добить подранка, но где гарантия того, что в следующую секунду его соратники не откроют огонь уже по нему?! Очевидно, расчёт врага именно на этом и строился – если уж ему не светило привести свой коварный план в исполнение, он явно нацелился забрать с собой в могилу хоть кого-то.

Конец ознакомительного фрагмента.