S-T-I-K-S. Сердца трех

– Отличный был мужик.
– Стрелок выждал некоторое время.
– У нас с Котом, отец сам был военным. И афганцем был. Меня в армию отправил после учёбы. А вот Кот сам пошёл, после ВУЗа. В память об отце. Он до этого не дожил, но мужиком считал лишь того, кто отслужил. До этого у него все были мальчики. Даже если человеку сорок лет и он его прямой начальник на гражданской работе. Все равно мальчик. Меня он мужиком назвал, лишь когда я пришёл на дембель. Потому и Кот пошёл в армию. Тяжело приходить на могилу родителей и слышать в голове как отец говорит, мальчик, а как ты живёшь?

– Правильный у вас отец. У меня вот в той жизни был великовозрастный мальчик, алкоголик и мразь. А в этой повезло с отцом. Похож на вашего. Очень похож.

– И все же почему Лиса? А не сова или кошка. Тебе бы больше подошло.

Лицо не очень-то и красивой девушки озарилось доброй улыбкой. Стрелок успел ее рассмотреть и днём. Не уродливая, но и не модель. Серединка на половинку. Фигурка красивая спортивная и подтянутая, но при такой жизни это не удивительно. А вот лицо неброское, но без уродств. Глаз не видно, но в целом ничего так. А сейчас она преобразилась и стала гораздо симпатичнее, хоть пол-лица скрывали очки.

– Кречет так прозвал в самом начале. У меня дар начал проявляться. В темноте видела немного лучше, чем ранее, но вот солнце слепило. Я сильно щурилась от этого, а ему казалось, что это я так хитро прищуриваюсь, показывая свой характер. Так и прозвал Лисёнком. А потом я подросла. Открылся второй дар кинетика. Рейдеры уже начали уважать меня не только в память о Кречете, который многих тут заставил уважать себя и её, но и своими достижениями. После этого называть меня Лисёнком стало как-то бестактно. Да и первое время я психовала сильно. Парочку даже пристрелила. Так, по-моему, и дар второй открыла. Одному из полудохлого «макара» с пятидесяти метров отстрелила гендерные признаки. После того прозвали Лисой, а я и не возражала. Быть Лисёнком только для одного хотела, а не для этой толпы уродов.

– Все так плохо, с местным социумом? - Стрелка по ушам резанули интонации девушки. Одно дело личное мнение, но другое реалии. Если в этом обществе живут только моральные уроды, трахающие мертвячек, только потому, что припекло и считающие нормальным разложить на траве пятнадцатилетку только потому, что им ничего за это не будет, то в этом мире все окажется сложнее, чем он представлял.

Стрелок не был паинькой. Даже наоборот. Многие в той жизни назвали бы его отморозком. Он не лез в карман за словом, не прощал наездов, бил первым и однажды зарезал человека. За дело зарезал и все обставил, как обычное ограбление. Трезво и расчётливо убил, и что самое смешное, не корил себя за это и совесть его не мучала. Ну ни капли. Стрелок был не глупым парнем, отучился на синий диплом в местном колледже, но только потому, что больше гулял, чем учился. Любил читать все, что попадало под руку, и любил правду. Такую, какая она есть. Однажды ему в руки попала сильная вещь одного именитого писателя, в которой одним из отрицательных персонажей был очень честный принц Галлад. Сначала он возмутился его мерзким поведением, так как автор выставлял его в плохом свете. Но со временем пересмотрел свои взгляды. Люди могут сколько угодно писать в блогах и соцсетях, как они любят честность и правду во всех ее проявлениях, но на самом деле они любят правду о других, а не о себе. Когда девушка спрашивает парня «мне идёт это платье?» Она ждёт не правду, а тот ответ, который хочет. Его просто нужно выдать как правду. С охами, ахами и желательно с томным придыханием. А на самом деле это платье сидит на ней как на корове седло, по бокам свисают балконы жира и походка у неё как у слона на нересте. Но фраза «скажи правду» подразумевает, солги так, чтобы я поверила. И это не только к девушкам относится и не только о внешнем виде. Вся наша жизнь сплошная ложь во благо. Во благо того, кто хочет быть обманутым. Потому Стрелок не хотел обманывать сам себя. Потому на жизнь смотрел под иным углом, чем все. Включая себя и свою жизнь. Зачем живёт человек? А просто живёт. Каждый сам выбирает смысл. Порой называет это громкими и пафосными словами, думая, что он велик и имеет значение. На самом деле, каждый живёт для себя, как бы он не утверждал обратное. Первое что интересует человека это выживание. Как только рубеж пройдён, приходит время удовольствия. В чем бы оно не заключалось и какие последствия не имело бы, человек будет жаждать удовольствий. Для одних это примитивный секс с сотней партнёров как порознь, так и сразу, для других бизнес, власть, наука, религия. Они прикрывают свои желания и удовольствия пафосными названиями, флагами и лозунгами, но при всем это живут только для себя, теша себя иллюзиями, что остальные живут для них и ради них. А на самом деле, бомжу Васе гораздо важнее сам бомж Вася и его горящие трубы, чем все достижения Роскосмоса и Академии наук вместе взятые. Потому Стрелок не тешил себя надеждами о величии человечества в целом и своём в частности. Жил, так как считал нужным. Не гнулся перед теми, кого не уважал и обтекал то, что не смог свалить. И никогда не врал себе и очень редко другим. И то, зачастую, во благо. Потому что они сами желали этого. За свою жизнь он поменял множество профессий и работ. Был и солдатом, и студентом, и охранником на сопровождении железнодорожных грузов, и строителем, и, в конце концов, мелким бизнесменом. Для выживания хватало, ножи в спину вставлять не требовалось, преступать свою совесть тоже. Потому обеспечив себе лимит, после которого выживание не стоит на первом месте, ушёл в развлечения. Не банальное прожигание жизни, а именно жить, так как хочется. Без оглядки на других. И сейчас, когда у него отобрали эту жизнь, даже не ощутил жалости по ней. Построит новую. Его капитал не связи и деньги, не магазины и сотрудники. Его капитал, это он сам. Его разум и навыки. Его опыт. Его брат и девушка, в конце концов. И потому он решил учиться новой жизни, новым реалиям. Щипки не помогали проснуться. Кошмар вокруг оставался все также осязаемым и реальным. И нужно было смириться и принять правила игры. Это его новая жизнь и Лиса лучший проводник.

На вид этой девушке лет двадцать пять. Если она попала сюда в пятнадцать, значит, уже живёт здесь лет десять и восемь из них, без заступничества легендарного, по ее словам, Кречета. Как и все девушки, она хрупкая, ранимая, слабый пол одним словом, но она выжила в этом мире и стала сильной, уважаемой и что уж греха таить, страшной как противник. У неё есть чему учиться и Стрелок собирался выжать ее до капли. Стать, если не лучше, то таким же. Она показатель, что выжить в этом безумном мире реально.

И Лиса стала просвещать нового жителя этого мира. В первую очередь Стрелка заинтересовала география Улья. Полной картины не знал никто, но общие данные были. Где-то на западе, в центре Инферно, существовал легендарный центральный кластер. Местный аналог Шамбалы или Эльдорадо. Что там находиться, никто не знал, так как дойти туда не реально. Но вот легенд было тьма тьмущая, одна нелепее другой. Лиса считала, что там как раз и находится центр управления всем происходящим в Улье. Некая первичная лаборатория местных жителей, с которой все и началось. От центрального кластера расходились зоны остальных сот. Девушка сравнивала их с пятном взрыва от гранаты. Многолучевая звезда или снежинка, с плотной массой крупнейших кластеров в Инферно и множеством лучей, таких же мощных кластеров, тянущихся до самой Удавки.

«Удавка» - нечто похожее на Инферно, но с обратной стороны планеты. Только кластеры там были абсолютно мертвы. В этих зонах происходили странные явления, не совместимые с жизнью. Лиса считала, что это зоны с высокой энтропией энергии. Спутать их ни с чем нельзя. Все хрупкое и антрацитово-чёрное. Что подтверждало ее теорию. Энергию в тех местах выкачивало из всего, что в них попадало. Человек получал непередаваемые ощущения, когда попадал в зону энтропии. Падала интенсивность электорсигналов в нервной системе и при этом человек терялся в пространстве и времени. Техника в таких местах дохла ещё быстрее. Хаос энергетических потоков сжигал хрупкие элементы. Цвет всего живого говорил о разрушении атомной и молекулярной структуры объектов. Мёртвые кластеры встречались и сами по себе, вдали от Удавки и лезть в них можно только при большой нужде и желательно ненадолго. Иначе смерть или сожжённые мозги. По форме «Удавка» так же напоминала снежинку. И самыми опасными местами считались «Песочные часы», место встречи лучей обоих аномалий, разделяющих общую географию на домены, количество которых никто толком не знал. Торговые караваны между доменами ходили не часто, слишком большой риск, да и торговать особо нечем. У всех одно и тоже, с небольшой разницей. Лиса считала, что «удавка» это или отдача от процесса перезагрузки, или энергетический реактор для оной. Ее уверенность была основана не на пустом месте. Девушка часто сотрудничала с институтскими. Некой организацией, собирающей информацию об Улье и пытающейся подвести ее под научную базу. Отсюда проистекала следующая тема. Социальность Улья, которая Стрелку откровенно не понравилась. Самыми адекватными тут были жители крупных стабов. Городов-полисов, с устоявшимися законами и некой организацией, с мощным лидером или группой таких. Они сотрудничали друг с другом в какой-то мере, но в целом жили разрознено. Основывались они на равном удалении и от Пекла, и от Удавки, в самом безопасном месте этой планеты. Потому как у Удавки или Внешки появилась ещё одна сила - Внешники. Люди из нормальных миров, каким-то образом нашедших дорогу в Улей. Пробивать порталы сюда они могли только на узком отрезке у кромки Удавки, где пространство и законы физики деформировались. Внешников не любили, так как их интересовали люди как доноры органов, крови и информации. Муры – люди, которые согласились работать на Внешников, те же рейдеры, только ещё более ненавидимые. Предатели, они такие предатели.

Имелись ещё религиозные культы различных направленностей, от откровенно жестоких и безумных, до идиотских и отвратительных в своих постулатах. Улей оказался плодородной почвой для таких извращений, потому перечислять их нет смысла. Они растут как грибы и так же быстро загнивают, поедаемые остальными. Большая масса людей, это обычные рейдеры и мирняк, пытающихся выжить и жмущихся к сильным стабам. Немало среди них и откровенных бандитов или психов, потому в поле никто никому не доверяет, а предпочитают сначала стрелять, а потом задавать вопросы. Поэтому Лиса и запретила разжигать костёр. Мало ли кто заинтересуется. Места тут опасные, до ближайшего мелкого стаба километров двести. Ближе никто селиться не рискует. Сильные монстры порой сбиваются в орды и сметают все на своём пути и если в центре домена ещё есть шанс отбиться, то ближе к западу элита не посмотрит на укрепления и вырежет всех до единого. Проверено не единожды. С востока та же ситуация с Внешниками. У них хватает техники и ресурсов для атаки на целые поселения, что они и проворачивают время от времени, когда муры не справляются с поставкой мяса для их целей.

Институт же был рейдерской организацией и чем-то вроде местной церкви для относительно нормальных людей. В жизненный уклад стабов не лезли, но и их слово было веским. Ссориться с ними никто не хотел, как с Ватиканом в средние века.

Вот собственно и все, что удалось выудить из девушки. Все остальное придётся постигать на собственном опыте. Ни одна теория не заменит практику.

Выдвинулись с острова на закате. Над рекой поплыл редкий туман, настороживший Лису, но без кислого запаха в воздухе она быстро успокоилась. Перезагрузки не привидится, обычный вечерний туман.

Ближе к полуночи подошли к Измененке. Так тут назвали местное мелкое, но обширное озерцо с сотней островков и проток между ними. Каждый остров являлся отдельным кластером и часто перезагружался. И каждый раз все было иначе. Порой появлялись лодочные станции, охотничьи хижины или заставы егерей. Островки были очень схожи между собой и казалось, что их тасуют, словно колоду карт.

До ближайшей протоки остались считаные метры, когда послышался характерный свист. Недалеко от перегруженного багги в воду что-то плюхнулось и раздался взрыв. Вода погасила почти всю силу мины да и миномёт, похоже, был слабеньким. Заряд как у обычного ВОГа, который не дотягивает и до обычной противопехотной РГД -5. Лиса чертыхнулась и включила электродвигатель, что служил и водомётом. Пара мин плюхнулась с большим перелётом, что явно расстроило нападающих. В этом месте река разливалась почти на три сотни метров и в темноте не понятно, с какого берега их атакуют. Свист мины слышен только на подлёте, а вот негромкий хлопок старта, так просто не разберёшь в плеске волн и стрекотании ночных цикад. Нападавшие жутко расстроились, потеряв три достаточно дорогих мины с нулевым эффектом, и потому с правого берега заговорил пулемёт. Грудь Кота, сидевшего на правом борту их плавсредства, взорвалась кровавыми фонтанчиками, обрызгав Стрелка с ног до головы. Застонала Лиса, матерясь сквозь стиснутые зубы, она направляла багги в ближайшую протоку. Кот неловко сполз за борт и поплыл по течению в облачке мути. В лунном свете так выглядела его кровь, обильно вытекающая из ран. Тихо, на вдохе, всхлипнула Крис и сползла с двигателя тряпичной куклой, тоже упав в воду. Стрелок метнулся за ней и братом, но не успел. Сознание уходило из тела, словно вытекающая вода из пробитого ведра. Последнее, что он ощутил, это удивление. Ведь ран нет, тогда что с ним? Следом пришла резкая боль в левом запястье и темнота.

Глава 5

**** Лиса и Стрелок.****

Липкая тьма отползала, неохотно уступая дорогу сумеречному свету. Вместе с этим пришёл холод, голод, жажда и дикая слабость. Стрелок осознал себя, лежащего в чем-то мокром и холодном. Слабость накатывала волнами. Порой, ему казалось, что он сейчас снова отрубиться и уплывёт в липкую тьму.

– Очнулся? - Раздался над головой знакомый голос, сдобренный толикой муки.