S-T-I-K-S. Шесть дней свободы

Но не хочу даже думать, что у нее со спиной, ведь все лилось как раз туда.

Осторожно взявшись за руку Вороны, я не ощутила того же пугающего холода, как это было у Рианны. Но и пульс не прощупывался, о чем и сообщила Ханне:

– Ничего не чувствую.

– Сдвинь палец, вот сюда дави. Или вот сюда. Ну? Чувствуешь?

– Это какой-то ненормальный пульс.

– Почему?

– Слабый очень.

– Она потеряла много крови, это нормально.

– И что делать теперь?

Ханна пожала плечами:

– Если сдвинем ее с места, она, скорее всего, сразу умрет. Если так и оставим, тоже умрет. Странно, что вообще жива. Посмотри, у нее кровь на губах.

– И что? – спросила я, стараясь не смотреть.

В таких случаях предпочитаю верить на слово.

– Наверное, у нее в легком кровь. Это плохая рана, даже старые иммунные от такой могут умереть очень быстро. Но у нее шансы есть, может, и выживет, прут тонкий, наверное, задел только одно легкое, второе чистое. Плохо, что она потеряла много крови, вон какая бледная. Не знаю, сколько в ней ее осталось, но она уже перестала течь, то есть больше не теряется. Но если вытащим прут, рана откроется, кровь опять потечет, и это может быстро ее убить. А ведь нам так и так придется его вытаскивать.

– Зачем? – не подумав, я задала глупейший вопрос.

– Ну как это – зачем? А что еще делать? Оставить ее вот так?

– Нет, ты права, сама не знаю, что несу, вторую ночь уже не спала, если не считать… если… – отгоняя от себя крайне неприятные воспоминания, я продолжила: – Ладно, не будем обо мне, давай об Альбине. Я не понимаю, что нужно делать.

– Ну… Можно попробовать расстегнуть ремень и опустить спинку кресла, тогда Альбина сама сползет с прута. Только придержать ее надо, а то стукнется об руль. Руль нам мешать будет, жутко неудобный, и лучше ее потом тащить через дверь. Хотя нет, давай назад, в проход как-нибудь, ведь за дверью озеро, может, там и не глубоко, но, думаю, дно топкое, тяжело будет по нему идти с такой тяжестью. И еще надо сразу постараться остановить наружное кровотечение. Жгут на спину наложить не получится, так что останется только бинтовать. Сперва по-быстрому обработаем перекисью водорода, затем нужно будет наложить тампон и бинтовать, не жалея бинтов. Если она не умрет, поставим капельницу, в аптечке есть два пакета кровезамещающего раствора. Он улучшает свертываемость крови, и это, наверное, хорошо, она может перестать вытекать в легкое. Сзади у нас есть раскладные носилки, мы сможем вынести госпожу Альбину на них, дверь там широкая. Но до пассажирского отсека придется тащить ее на руках, тут не развернуться.

Слушая, как спокойно и методично Ханна описывает методику спасения человека, потерявшего чуть ли не всю кровь и пришпиленного к спинке сиденья, я начала впадать в состояние, близкое к ступору. Эту милую фиалку с удивленной мордашкой по виду можно отнести к тишайшим образцам аккуратности и миролюбия, она выглядит бесконечно оторванной от мрачных реалий Стикса. Себя я считала приближенной к ним куда больше других, но только что убедилась в обратном.

Ханна не должна знать такие вещи. И уж тем более она не могла предлагать мне этим заняться со столь вопиющим спокойствием – у нее слишком легкомысленный вид, чтобы пачкаться в крови, хладнокровно возясь с умирающими.

Не замечая моего недоумения, девочка продолжала методично расписывать действия, которые нам вскоре предстоит совершить:

– Нужно сейчас же приготовить бинты и все остальное, потом нельзя будет терять время на возню с аптечкой. В верхнем багажнике есть одеяла, парочку надо расстелить в проходе за центральной переборкой, там больше места. И еще нужен живчик, хорошо бы залить в госпожу Альбину хоть немного. Есть небольшой шанс, что, когда мы начнем с ней возиться, она придет в себя. Пусть даже ненадолго очнется, это хорошо, ведь она сможет пить самостоятельно. Зальем сколько получится, это очень ей поможет. Элли, ну как тебе моя идея?

– Блеск. Но мы справимся сами? Может, кого-нибудь позвать?

– Госпожа Альбина невысокая и хрупкая, я не думаю, что в ней больше сорока восьми килограммов, считая одежду и обувь. Мы должны справиться сами, потому что тут даже вдвоем будет непросто разворачиваться, втроем я вообще это не представляю. Ладно, пошли, начнем с аптечки.

В процессе подготовки к операции обнаружился неприятный сюрприз – корзину, набитую бутылочками с нектаром, уложили на одну из проволочных полок на переборке. Это надежное место, благодаря высоким бортикам она не могла вывалиться при самой сильной тряске. Но случилось непредвиденное – одна из пуль пронеслась именно тут, оставив после себя липкую мокроту и битое стекло.

Повернувшись к Ханне, возившейся с аптечкой, я показала ей остатки роскоши:

– Только две бутылочки, остальные вдребезги.

– Больше нет?

– Все здесь лежали.

– Элли, это плохо.

– Я знаю.

– Одну надо постараться залить госпоже Альбине, где-то на две трети. Останется очень мало, надолго нам не хватит.

– Об этом будем думать потом. Ты готова?

– Вроде бы да. Аптечка просто отстой, много разной ерунды, зато некоторых полезных штук не хватает.

– Ханна, а ты точно сумеешь нести такой груз? Я одна ее не подниму.

– Ну… я, конечно, мелковатая, но ты не переживай, помогу. Хорошо, если госпожа Альбина сразу очнется. Носить мертвого тяжелее, чем живого, а человек без сознания все равно что мертвый.

Ханна и до этого оказывала на меня немалое впечатление своими высказываниями и поступками, но последние слова затмили все предыдущие. Это какую жизненную школу надо пройти, чтобы уверенно судить о столь специфических вещах? В Цветнике такому не учат.

– Откуда ты это знаешь?! – не удержалась я от вопроса.

– Да так… – рассеянно отмахнулась фиалка. – Помоги расстелить одеяла и постарайся не наступать на них. Чем меньше грязи, тем лучше для госпожи Альбины.

Глава 5 Эйко, Юмико, Юми

За время нашего отсутствия в кабине ничего не изменилось. Воспитательница так и сидела, пришпиленной к креслу, лицо ее налилось бледностью, которую вряд ли встретишь у живого человека. Но проверка пульса показала, что Ворона пока что не сдалась.

Нам ничего не осталось, кроме как взяться за исполнение замысла Ханны.

Ну что я могу сказать… Это было неприятно. И тяжело, очень тяжело. Мало того что при всей своей стройности и невысоком росте старшая воспитательница все же не была пушинкой, так ее к тому же пришлось перетаскивать в узости кабины, а потом еще в проходе чуть не уронили, причем по моей вине.

Стыдно признать, но Ханна, в которой веса всего ничего и лет меньше шестнадцати, справлялась с непростым делом куда лучше. Может, из-за того, что со стороны ног работать проще?

Не знаю, перетаскивать бесчувственные тела мне до этого случая не доводилось.

К счастью.

– Элли, надо ее головой к дверям положить, – сказала Ханна, когда добрались к одеялам.

– Какая разница?

– Чем выше рана, тем лучше, ведь грузовик наклонен к кабине.

Я в очередной раз поразилась предусмотрительности фиалки – складывалось впечатление, что она каждый день помогает тяжелораненым в самых сложных условиях.

Ничего не упускает, это просто невероятно. Может, она какие-то медицинские курсы отдельно от всех проходила? Ведь в Цветнике помимо общей программы есть индивидуальные. Вдруг ее избранник захотел себе жену-медсестру.