С Том 3

После короткого совещания решили всё же послать разведку в Новгород-Северский. Тем более что Енот похвалился имеющимися здесь контактами. А нам надо всё, и в первую очередь — люди. Потому что партизанить с полутора десятками воинов — так себе затея, много не навоюешь. Ах, Моська, знать, она сильна… Вот и мы как та собачка, можем только подбежать и цапнуть чуток. А так — сил хватит всего-навсего охранять себя, причем не очень тщательно. Ладно, пусть идут. Вот подпольщик на пару с Быковым и отправился.

Пока устраивались, покормили людей, то да сё — и время прошло. В ожидании разведчиков я даже задремал немного. Так что в котором часу вернулся Енот, я сразу и не сообразил. Глубокой ночью, короче.

— Что у тебя? Где Андрей?

Выглядел Енот не лучшим образом. Какой-то осунувшийся, бледный.

— Спочатку все було добре, — начал он. — Знайшли там кого треба. Я там встретился, вопросы решил, а только на улицу вышел, дивлюся, а там нашого Андрія вже вчетвером волочуть. Куди мені проти них? Но проследил за ними, в старую школу увели, там теперь полиция, — по-русски закончил Енот.

Вот иной раз напрягает это его двуязычное общение. Предложение на одном языке, второе — на другом. И на русском — то с акцентом, то без. Тренируется, что ли? Ладно, не о том думаю.

— Что с Быковым делать? — спросил Иван Федорович. Когда хоть подойти успел?

— Как «что»? Выручать надо товарища! — ответил я. — Мы тут не мышь под веником, нам прятаться не с руки! — что-то я завелся, только недавно ведь думал, что нам поосторожнее надо быть. Нервы, чтоб им…

— Гарнизон тут вряд ли большой, от силы — рота. Если нагло навалиться, пока в кучу не собрались, то может и получиться… — начал рассуждать Базанов. — Енот, покажешь, где кто и сколько?

Енот вытащил из-за пазухи дореволюционную еще карту Новгород-Северского. Разжился же где-то, молодец.

— Хлопці дали, — ответил он на немой вопрос. — Змінилося не дуже багато. Ось тут, — ткнул он пальцем в карандашную отметку, — наш Биков. Поряд — там бургомістр. Це вдень. А зараз він дома, ось тут, — показал он на крестик совсем рядом с работой градоначальника.

Через пару-тройку минут мы уже знали и про начальника полиции, и про казарму, где обитали немцы. И про силы и средства. Короче, разведка была проведена на высочайшем уровне. Блин, знать бы, послали бы одного Енота, у него хоть рожа и приметная, а сходил туда и назад без приключений.

Выходило, что в городке имеются немцы общим числом полторы роты примерно, плюс вспомогательной полиции человек двадцать. У немцев возле школы стоит Т-1, специально не охраняется, что с пулеметами — неизвестно. Будем считать, что всё исправно и боекомплект насыпан по самое небалуй. Заразу эту необходимо уничтожить в первую очередь, потому что неприятностей от нее может прилететь по самое никуда. Я даже поежился, живо представив, как эта консерва выезжает на дорогу и начинает причесывать окрестности из двух штатных стволов.

Полицаи живут по квартирам, в одну кучу собираются только днем. Дом бургомистра практически не охраняется, но есть часовой у здания управы. Но вот каковы силы и огневая мощь в школе, где держат нашего товарища, неизвестно. Вызванные для консультации Никитин с Кашиным показать ничего не могли: в школе они не бывали ни разу. Подтвердили сведения от Енота — и всё. Да и то, подпольщик больше выяснил, чем они. Вот это хреново. Остается только надеяться, что повезет. Единственная проблема — пост на въезде в город. Пойдешь дуриком — поднимут стрельбу, всполошат гарнизон. Что делать? И так вертели ситуацию с майором и эдак. В итоге придумали.

* * *

Въехали мы всё же не таясь. Сани, ехавшие в авангарде, должны были успокоить дежуривших на посту полицаев, ведь в них сидели уже знакомые им ребята — ходок за три моря Афанасий со своим дружком Кашиным. В белых повязках, все как положено.

«Наши полицаи» выглядели довольны выше всякой меры. Ну, или должны были казаться. Такую вот проверочку мы им устроили. Чтобы ребята не потеряли в последний момент боевой дух, с ними вместе сидел Витя Гаврилов со взведенной гранатой в руке. Вот кто у нас самый безбашенный боец. Готов на любую авантюру, лишь бы немцев с их прихвостнями побольше покрошить.

Встречающие оказались вовсе не гостеприимными. Полезли даже грузовик проверять. Но делали это совсем бестолково, сбившись в плотную кучу, безо всякой страховки. Короче, упокоили их быстро и без особого шума. Ножами и штыками.

И хлопцы проверку прошли. Кашин, правда, долго собирался перерезать горло, а после исполнил арию из оперы «Риголетто» над отходившим в пекло бывшим соратником, но это такое, на общую оценку не повлияло. Будут воевать.

К бургомистру и к управе решили пока не идти — ничего там выдающегося с военной точки зрения нет, потом займемся предателями. Так что ханомаг и семеро во главе с Базановым выдвинулись к казарме, сами же мы напрямки махнули к школе. Пробрались к ней дворами, осмотрелись. Каменное здание, танк перед входом.

— Афанасий, иди сюда, — подозвал я Никитина. — Видишь у танка люк открыт башенный? Надо проходя мимо закинуть туда гранату.

— Как же часовые?

— Этих мы снимем, но танк… Если не сковырнем его — вся атака захлебнется.

Повторялась история с киевским концлагерем. Но теперь у нас не было автомобиля-бомбы про запас.

— Сними пальто, оно кровью заляпано, — начал стаскивать с себя бушлат Махно.

— Ничего, темно, не видно, — махнул рукой бывший полицай.

Вот тут наш замечательный план нарвался на суровую реальность. Никитин неспешным шагом направился к школе, помахал часовым. И вдруг со стороны казармы послышались вопли и выстрелы. Хорошо хоть, Никитин не растерялся, воспользовался тем, что сторожа начали думать, где там и по какому поводу произошел алярм, быстро вскочил на броню и засунул гранату прямо под люк. На этом его везение и кончилось. Левая нога у него соскользнула с того, на что опиралась и он со всей дури шлепнулся о землю. Вроде живой, судя по стонам и матюкам, но проверять было некогда: один из часовых успел нырнуть за дверь и закрыть ее за собой. Чертов фашист! Нет, чтобы сдохнуть спокойно и не мешать нам!

Тем временем со стороны казармы побухали взрывы гранат, раздалась длинная очередь из пулемета. Потом еще немного постреляли — и всё стихло. Зато у нас со второго этажа посыпались на землю осколки оконного стекла и застрекотал двоюродный брат швейной машинки «Зингер». С музыкальным слухом у меня всегда нелады были, на таком близком расстоянии не могу определить производителя пулемета. Пришлось броситься под стены, где нас и не видно, и не слышно.

Махно разбил окно и одну за другой бросил внутрь пару колотушек. Жаль, что на пулеметчика это не повлияло. Мало того, эта скотина, похоже, раздвоилась и начала лупить с другой стороны здания. По кому — неизвестно, но стреляли щедро. И ведь попали, сволочи! Аж двое завопили на чистом русском, наши, значит. Один тут же затих, а второй продолжил стонать. Кто там хоть на ту сторону забрел? В таком шуме и грохоте перекличку не учинить. На минуту мы оказались в ситуации, которую в шахматах называют патом. Мы прикрываем единственный выход, а засевшие внутри — вход. И сунуться на территорию друг друга не получается.

Тем временем танк разгорался, в башне забумкала боеукладка. А ну если он как следует рванет и будет нам подмога и перемога? Не, не рванул. Но дымил изрядно. Побежать под прикрытием дымовой завесы ко входу?

— Что же он не разгорается?! — рядом лег Енот.

Вот же зараза, а ведь время играет на руку немцам! Сейчас подтянутся уцелевшие и мы тут начнем героически складывать головы. Вот не хотелось бы. Пусть лучше немцы увековечат подвиг своих камрадов, которых мы уничтожим. Такое мне больше нравится.