S.n.u.f.f.
Шрифт:
Я погасил маниту и стал обдумывать вылет.
Когда я вышел из комнаты счастья, я был уже совершенно спокоен. Как только я сел за стол, Кая подала мне кофе и тосты с джемом — их она делает превосходно. Я снисходительно потрепал ее по спине, даже чуть ниже — и она не отстранилась. Все-таки инстинкт у нее безошибочный. Она выглядела немного смущенной — словно переживала за свои недавние слова.
За едой я молча смотрел новости по маниту.
Сперва прокрутилась заставка с нашим девизом:
«… the CINEWS of thy heart» [9]Изящная
Я надеялся, что в очередной раз покажут мою дамзель, но вместо нее поставили главный хит предвоенного сезона — короткую и смазанную (чтобы походить на съемку шпионской мухокамерой) видеозапись молитвы Рвана Дюрекса. За последние сутки ее повторили не меньше двадцати раз.
9
The sinews of thy heart — «нервы сердца твоего» (пер. К. Д. Бальмонта).
Запись была сделана в роскошной спальне со следами недавнего дебоша, где на кровати лежала недорогая SM-cypa с обильно выступившим на коже красным наполнителем. Оркский каган стоял на коленях перед массивной золотой спастикой и исступленно шептал:
— Маниту! Сделай так, чтобы резиновой женщине было больно, когда я гашу об нее окурки!
Поскольку зрители уже видели в новостях трагическую гибель такой же суры, заснятую на целлулоид, ролику верили. Конспирологи, разумеется, утверждали, что это цифровая подделка, проплаченная производителями арманьяка (бутылка «Liquid Diamond» действительно выгодно выделялась на переднем плане). Но я был уверен — съемка настоящая, хоть и постановочная: перед отлетом в Лондон оркские каганы цепляются за любую возможность в последний раз заработать. Не потому, что не хватает средств, а просто из жадности.
Ну ничего, думал я, Дамилола сейчас злой, и обязательно снимет что-то очень хорошее. Что-нибудь такое, о чем все будут долго-долго говорить.
Пора было вылетать. Чмокнув Каю в щеку, я отправился к блоку управления «Хеннелорой».
Обычно я сажаю ее на кушетку рядом со своим летным седлом. Но в этот раз я даже не стал ее приглашать — только включил контрольный маниту. Я был уверен, что она сама за него сядет, как только я взлечу. День обещал быть напряженным и опасным, и я полностью выкинул ее из головы, как только надел боевые очки и отцепился от технической палубы.
Когда я приблизился к нашей армаде, вся ударная авиация была уже в воздухе, и мне, как всегда перед боевыми съемками, стало весело и тревожно. Вокруг барражировало не меньше ста телекамер — время от времени одна или две отваливали в сторону от стаи, закладывали вираж и падали в серую линзу маскировочной тучи.
Я предпочитаю спускаться по медленной спирали: у того, кто до последнего момента держит большую высоту, гораздо больше шансов заснять эксклюзив. Это один из секретов, который понимаешь только с опытом. Но выглядят пикирующие камеры действительно красиво — такое зрелище рождает чувство ничем не стесненной свободы, а на орков наводит ужас. Они вдобавок слышат адский визг наших воздушных тормозов.
Никто сегодня не включал оптический камуфляж — как сказал храмовый телеканал, «рыцари Маниту идут на битву с орками с открытым забралом».
Интересно что такое «забрало»? В экранном словаре это слово отдельно не объясняется, есть только общий смысл идиомы: «с открытым забралом» — «честно, прямодушно». Но я уверен, что в древности смысл выражения был не таким возвышенным. Наверно, «забрало» — это
был такой специальный железный манипулятор в виде огромной руки, которым что-то забирали при штурме замков. Например, сокровища через окно башни. Тогда все понятно.Я редко о таком думаю, но сейчас мне пришло в голову, что мы — информационно-боевая элита человечества — выглядим в глазах Маниту весьма странно: сто человек в непрозрачных очках разного фасона, елозящих на своих летных кушетках, совершая странные движения руками и ногами. Выстрел из бортовой пушки — это мельчайшее движение лежащих на рукоятке пальцев; маневр несущегося в воздухе болида — еле заметное подергивание икры. Да еще и одеты кто во что, а некоторые, наверно, и вообще в грязных подштанниках, потому что работают на дому.
Впрочем, где мы, пилоты-надомники, на самом деле? В своих тесных комнатах или в оркском небе? И где это небо — вокруг моей «Хеннелоры» или в моем мозгу, куда его транслируют электронные удлинители глаз и ушей?
Кая, помнится, долго старалась закачать в меня свою древнюю мудрость по этому поводу. Вряд ли я много понял, но кое-что все-таки запомнил.
По ее мнению, ответ зависит от того, что именно мы называем собой. Если тело, мы в комнате. Если это внимание и осознание, то мы в небе. Но в действительности мы ни там, ни здесь — поскольку тело не может летать в облаках, а вниманию и осознанию неоткуда взяться без тела. И ответа на этот вопрос просто нет. Ибо, как говорит Кая, любой объект или понятие исчезает и улетучивается при попытке разобраться, что перед нами в действительности. И это в полном объеме относится к пытающемуся разобраться.
Что бы она ни говорила, насчет себя мне такое трудно принять. Я — вот он, все время здесь, и именно с этого начинается все остальное. Но эта неуловимость сути совершенно точно распространяется на сур, которые, как я уверен, сидят сейчас перед контрольным маниту у многих пилотов.
Понять, кто они такие на самом деле, невозможно.
Можно только описать их внешность и поведение.
Большинство из них — существа нежного возраста. Часто с недетски мудрыми глазами, потому что максимальная духовность сегодня в жуткой моде. Есть среди них, думаю, не только мальчики и девочки, а еще и две или три овечки, задумчиво жующие пустоту перед летящим в облаках прицелом. Да и старичка со старушкой, наверно, тоже можно найти — в каталоге такие модели есть.
И здесь возникает очень любопытный вопрос.
Когда пилот снимает очки после работы, сура высказывает мнение об увиденном (особенно интересно, должно быть, беседовать со стоящей на максимальной духовности овцой). Поняно, что все ее суждения — чистая симуляция. Слушателем и зрителем здесь все время является владелец суры, который и одушевляет ее своим вниманием.
Но вот когда пилот занят по работе, кто смотрит на маниту, сидя рядом? Откуда Кае известно, что я «мясник», когда мое внимание не на ней? Или она просто знает, что после увиденного ей следует сказать мне эти слова? Но кто в ней знает? Загадка, непостижимая загадка. Лучше, видимо, об этом просто не думать.
Особенно на работе.
Провалившись в эти мысли, я чуть было не зацепил огромный трейлер с флюоресцентной надписью, окруженной разноцветными сердцами:
Трейлер пер к тучам прямо наперерез моей камере, в полной уверенности, что я отверну. Ну еще бы, сам Николя-Оливье летит на юбилейные съемки. Перед тем как трейлер нырнул в тучи, я успел его как следует рассмотреть.
Он был здоровым — эдакий куб металла размером с хороший оркский дом. Говорят, у Николя-Оливье внутри есть даже персональный спортзал. Который ему теперь вряд ли нужен по возрасту.