S.T. (авантюрный роман). Собачья жизнь. Рассказы. Заметки на полях бытия
Шрифт:
– Да нет, забыла!
– Тогда возьмите, это Вам Господь со мной послал... Я ведь благовещенский... )))
Она потихоньку пошаркала к воротам монастыря... Старое, застиранное пальто и растерянно-усталые глаза...
Я , как сейчас, слышу её голос:
– Если мать не будет молиться за своего ребёнка, то кто?...
P.S. И только приехав домой в хорошем настроении - всегда приятно делать хорошие дела, я вдруг сообразил, что не спросил идиот самого главного - чем сам могу ей помочь?!
+ + +
Рождество пресвятой владычицы нашей Богородицы и приснодевы Марии - самый светлый осенний праздник, и ни бесконечный дождь, ни промозглая сырость, ни собственные хвори не могут изменить
+ + +
Время с настойчивостью пьяного художника меняет нас... Причём не в лучшую сторону... Самая искренняя и бескорыстная любовь - это любовь к себе. Вот и встречаемся самодовольные, самодостаточные, ожиревшие... Азартно-авантюрный блеск в глазах, сменяется тусклым блеском больной печени. Интерес к жизни сужется до размеров бидэ, да и вся жизнь перетекает в гастрономически-комфортную ипостась... Природный интерес в познании окружающего мира сужается до нескольких знакомых вещей, а вся жизнь вписывается в одно слово - привычка... Множится в геометрической прогрессии число лекарственных средств, и , если раньше весь утренний мир изменяла всего одна таблетка аспирина, то сейчас кучка таблеток растёт в геометрической прогрессии практически равняясь числу имеющихся ещё в наличии органов.... Свято верим в очевидную глупость, что человек, как хорошее вино с годами становится только лучше и мудрее, принимая склероз за новые открытия, а позывы бренного тела за выпестанный дар предчувствия. Да, наверное всему своё время.
"....Всему свое время, и время всякой вещи под небом:
время рождаться, и время умирать; время насаждать, и время вырывать посаженное;
время убивать, и время врачевать; время разрушать, и время строить;
время плакать, и время смеяться; время сетовать, и время плясать;
время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;
время искать, и время терять; время сберегать, и время бросать;
время раздирать, и время сшивать; время молчать, и время говорить;
время любить, и время ненавидеть; время войне, и время миру. ..."
(Еккл.3:1-8)
+ + +
И всё-таки Александр Сергеевич прав! Осень удивительная пора... Невозможно остаться равнодушным к этим стекающим с крон деревьев золотисто-красным пожарам, уютно шуршащим листьям под ногами, последним ностальгически-трагическим ласковым лучам остывающего солнца и какого-то комфортного умиротворения, душевного спокойствия, словно какой-то чудак фотограф поместил нас в волшебный стоп-кадр, который всё длится и длится... Толерантно-корректный ветер бережно расчёсывает порядком поредевшие огненные гривы немного озябших деревьев, а вся живность леса, словно в благоговении смолкла и напряжённо вслушивается в эту тишину. Клёновые ладошки всех видов и окрасов мерно покачиваются на зеркальной глади прудов, периодически вспыхивая золотистыми дорожками отражённого солнца... Что-то недосказанно-доброе и немного печальное висит в постепенно остывающем воздухе... Осень словно захлонула перед носом других волшебные стекляные двери... Всё другое ещё будет, будет, но потом, потом... А сейчас, только тишина... И осень...
+ + +
"Чтобы понять, чем ты обладал, надо потерять это..." (Оноре де Бальзак)
Очаровние ностальгии (др.-греч. ;;;;;; — возвращение на родину и др.-греч. ;;;;; — боль) заключается в удивительных свойствах этого состояния - оно остаётся навечно самой главной ячейкой нашей памяти с наглухо заблокированным переключателем "не стирать", оно вневременно - то что, происходило десятилетия назад по-прежнему остаётся вчерашним днём и оно преимущественно окрашено в светло-грустные тона.
Это почти всегда состояние утраченного счастья с испарившимися без остатка эпизодами всего плохого и осознания невозможности повторения всего этого вновь... Ностальгия - любимая мозоль нашей памяти и мы периодически с радостным мазохизмом наступаем на неё...
Наверное, это всё-таки квинтэссенция всего самого лучшего, что происходило с нами, что мы бережно собираем всю жизнь в закромах нашей памяти с бирочками "для личного употребления" и "самое сладкое", это заразная болезнь от которой нет лекарства, да и мы сами не хотим от неё избавиться... Периодически так хочется
туда вернуться, но с грустью понимаешь, что вернуться-то и некуда...+ + +
Ночь толстою кистью безжалостно закрасила темнотою окна... По стёклам барабанит одиноко продрогший дождь, навевая сонную грусть и укачивая блики отражающейся в оконном проёме лампы... Люди и их судьбы педантично разложены по ящикам своих квартир до следующего утра. Усталый город зябко кутается в промозглый туман, одиноко шлёпающие по лужам шаги и ожидание новой встречи. Угрюмо съёжившись, замерли уткнувшись в бардюры усталые авто, грезя о возможности вырваться рано утром из этого города и слившись с дорогой умчаться навстречу новой жизни, совсем не похожей на уныло-обречённое топтание в пробках... Фонари, расплываясь мутными пятнами в высоте, обозначают границу неба, брызгая холодными каплями на запрокинутое вверх лицо. Граница физического пространства безжалостно размыта разбредющимися в разные стороны света эмоциями людей и объектов их жизнедеятельности - насупившиеся дома многозначительно молчат в загадочной темноте опрокинутого кем-то в лужи неба, призрачные деревья шепчутся о чём-то своём с фамильярно-ласкающим их ветром, а кованный забор играет в замри-отомри со своею тенью. Окружающая тишина многозначительно говорлива, по-приятельски участлива и заполняет собою островки одиночества, пытающиеся родиться в ускользающих мазках ускользающего времени... Как трудно порою отыскать своё я, нащупать границы своего одиночества и вырваться из янтаря подобных секунд, минут, часов... Где-то на периферии сознания испуганно-восторженно замирает мысль - а надо ли, ведь может это и есть счастье... В Москве - дождь...
+ + +
Японская гравюра непостижима и удивительна... Это какая-то феерическая смесь невозможно-сочных цветов и сочетаний, филигранно-плавных переходов и обречённой завершённости наилучшего стоп-кадра. Это искусство не может оставить угрюмо-равнодушным и, как это ни парадоксально, воспринимается даже людьми с нарушением цветовсприятия. Сумасшедшая способность разделять и вычленять составляющие окружающего мира на простые и понятные формы, чтобы затем составить новое изображение соединив всё это с помощью удивительных цветов и переходов... Как много порою может сказать жест или взгляд, японцы научились говорить с помощью всей цветовой палитры, когда обычные вещи приобретают свойства нереально-красивого нового вне данного измерения мира... Наверное, это и есть чудо...
+ + +
Поздняя осень в общем и целом довольно печальна... От пышного буйства красок пылающих крон остались жалкие настойчивые приветы машущих тебе в след упорно-одиноких редких листьев. Чернеющие остовы деревьев напоминают тщательно обсосанные скелеты диковенных рыб. Пустота и одиночество - лейбмотив грязно-серых аллей в этом царстве переплетённых чёрно-голых стволов и ветвей. Ветер озорным мальчишкой носится туда-сюда в упоении раскачивая лысые кроны, въедливо-настойчиво избавляясь от последних жухлых листьев. Удивительным диссонансом зеленеет скромный и незаметный раньше мох - это его бенефис в этом сюрреалистическом царстве. То тут, то там кроваво-красным ожерельем проступают на делькоте осеннего леса ягоды рябины и барбариса. Изредка гробовую тишину леса внезапно нарушит какой-то ненормальный дятел, принявшийся самозабвенно биться головой об очередной ствол. Правда, это не надолго. Осознал, раскаялся и понял всю неуместность своей деловитости на этом молчаливом кладбище - вновь тишина и вечный покой... НО жизнь заразительна, и также , как в детстве, очень хочется пробежаться по недавнему упоительно-прекрасному прошлому, прошуршать ногами, как ледокол в этом безбрежном море уже увядшей листвы, взмахнуть к небесной синеве охапкой огненно-рыжих листьев и долго смотреть на их падение в лучах внезапно выглянувшего на минутку солнца... Вездесущая память суетливо подсказывает, что ты ещё непременно вспомнишь об этой уходящей осени и очень, очень скоро, буквально через месяц, когда белый пушистый снег заботливо прикроет весь этот безудержный стриптиз уютным белоснежным покрывалом, небрежно набросав на каждый предмет по двадцать сантиметров коктейля взбитых кристаллов воды, скрыв в ледяном забвении всё это до самой весны... Ну, это всё позже, а пока, пока есть ещё время проститься, проститься с осенью...
+ + +
Мы так редко говорим своим близким, как мы их любим... Наверное, стесняемся показаться слишком чувствительными и хорошими, а может и правда редко бываем такими на самом деле... А ведь это, наверное, самое главное... Самое главное для каждого из нас - это то, что он кому-то в этом большом и бескрайнем холодно-чуждом мире очень и очень нужен... Что без него так плохо и неуютно, и что он один столп-основание этого мира для других... Мы все такие разные, хорошие и плохие, глупые и умные, молодые и старые подспудно очень хотим только этого, чтобы нас любили, любили просто так, просто за то, что мы есть... Глупое чувство, но очень человеческое. Главное не опоздать, главное успеть сказать это своим близким и во внезапно увлажнившихся глазах прочесть ответ, ответ на такой глупый и неразрешимый вопрос - "зачем мы живём"...