S.T.A.L.K.E.R. История правды и лжи

Через полминуты расстояние значительно сократилось, но стрелять из автомата не нужно: велик был процент промазать. Поэтому Алиса на ходу выдернула чеку зубами и забросила вперед, прямо перед преследуемым. Она видела, как противник в последнюю секунду отпрыгнул в сторону и упал в небольшой ров с водой. Взрыв.

Теперь дело за малым. Алиса в мгновение достигла цели и сняла автомат с предохранителя.

Человек был жив. Его просто отбросило взрывом и, пожалуй, слегка контузило. Мужчина лежал, тяжело дыша, и пытаясь открыть маску “Заслон”. Алиса усмехнулась и наставила прицел в область сердца жертвы. Но, когда “Заслон” открылся, Алиса не знала, что делать. Ее внутренний голос требовал крови, но разум… Разум просил сохранить жизнь.

Это был Винчестер. Да-да, тот самый из группы Дегтярёва, когда они шли на “Янов”. Он закусил губу и внимательно смотрел на своего убийцу.

– Давай же! – прокричал он. – Чего ты ждешь?!

Алиса вскинула автомат в сторону и выстрелила очередью в землю. Единственный выход, чтобы выпустить пар. Она видела, как Винчестер закрыл глаза от неожиданности, а потом с непониманием оглядел фигуру Алисы.

– Кто ты? – спросил он.

Алиса боролась с жаждой показать свое лицо или же уйти инкогнито. Но лишь выдавила из себя одну фразу:

– Собирайте всех своих и уводите из Зоны. Вам здесь уже не выжить. Покидайте пределы Зоны. Скорее. Реактор уже запущен.

Затем она развернулась и скорым шагом удалилась прочь от этого места. Нужно было скорее присоединиться к своим.

Фрост и Бродяга волоком втянули ослабевшего Винчестера на койку. Точнее, если пара матрасов могли называться кроватью.

– Какого лешего тебя потянуло туда? – заявил Бродяга, снимая с друга шлем. – Хорошо хоть башка цела.

– Ей – Богу, ты бы еще на кровососе покатался, – подхватил Фрост. – Кто же тебя так?

Винчестер терял сознание, но сумел сказать:

– Журналистка.Сказала, что нужно уходить. Реактор...

– Дружище, – похлопал по плечу Фрост, вкалывая противорадиационный препарат ему в руку.- У тебя уже глюки приключились. Хорошенько тебя, видать, приложило.

– Реактор работает,- прошептал Винчестер. – Она. Журналистка та сказала. Скажите ему, он не знает...

– Работает? – удивился Бродяга и стал усиленно трясти друга за плечо, чтобы тот не потерял сознание. – Винчестер! Как работает? Какая журналистка? Та, что с нами на “Янов” ходила?

Винчестер потерял сознание.

– Вот черт! – ругнулся Бродяга. – Фрост, шуруй в медпункт, приведи кого-нибудь. Ты слышал? Сектанты реактор зарядили снова. Черт! Все сходится. Девчонка-то у «Монолита» должна была оказаться, блин, неужели ее оставили?

– Так значит, то, что говорил тогда Дегтярёв, подтвердилось?

– Да, похоже, что так, – констатировал Бродяга. – Эх, Дегтярёв! Как ты был прав. Ядрены пассатижи! Это же что теперь будет. Все Фрост, давай в медпункт, а я наших обрадую. Не знаю, что мы будем теперь делать...

Бродяга быстро побежал вверх по лестнице, спотыкаясь на каждом пролете. Он спешно постучал в дверь и сразу же вошел:

– Разрешите?

– Что случилось? Входи.

В кабинете царил полумрак.

– Винчестера ранили. Журналистка. В “Монолите”. Сказала, что реактор запущен и, что нужно эвакуироваться.

Человек, сидящий в кабинете в темноте, резко встал со стула и спросил:

– Когда?

– Сегодня, – ответил Бродяга и потупил голову. – Неужели придется уходить?

– Нет, подожди. Дай все обдумать.

Бродяга кивнул и вышел за дверь.

Зулус, курящий сигарету, выдохнул клуб дыма и спросил:

– Думаешь, что получится? Ведь только людей потеряем.

– Мы три страны потеряем! Три, – сорвался человек, который остался во мраке. – Дорогая цена, не правда ли?

– Тогда нужно начинать готовиться, – произнес Зулус. – Собирать тех, кто уцелел после этих массовых убийств. Эх, сколько ребят полегло зазря... Такие бойцы, такие люди.

В темноте мелькнуло на мгновение, пламя спички и через несколько секунд загорелась сигарета.

– Да-а, – протянул человек во мраке. – Жаль тех ребят. Пусть земля им будет пухом, – и выдохнул сизый дым в темноту.

Алиса вернулась абсолютно раздавленная морально. Она чуть было не убила Винчестера. Кошмар. Это был первый раз, когда у нее дрогнула рука, и в свидетелях остался человек.

Она села на окно и вгляделась вдаль. Снег потихоньку начинал таять. Весна идет, весне дорогу.

Стук в дверь прервал ее поэтические воспоминания. Это был тот самый паренек, из-за которого на нее утром накричал Цербер.

– Можно? – спросил он.

– Входи, – ответила Алиса. – Чего пришел?

– Да извиниться, – протянул он. – Меня, кстати, Лютый зовут. Простите еще раз.

– Ну, блин, молодняк пошел! – рассмеялась Алиса. –« Монолитовец» еще называешься. Лютый, – произнесла Алиса, словно пробуя слово на вкус. – Какой же ты Лютый? Ты же три раза уже извинился.

– Да перед красивой девушкой можно и поизвиняться, – Лютый шкодливо отвел глаза к потолку. Вот же собака! Нашел прием.

– Я тебе по голове дам! – произнесла Алиса. – Жених, блин, недобитый. Сколько же ты сегодня положил в бою?

– Семерых, – ответил парень, Алиса же округлила глаза. И вправду Лютый. А парень продолжил. – А ты и вправду слышишь его?

– Кого? – удивилась Алиса. – А-а-а, Монолит? Ну, бывает иногда.

– А как тебя зовут, ну, по-настоящему?

– Ты не слишком ли настойчивый? – рявкнула Китана. – Я сказала, что в женихи набор окончен.

– Правда говорят, что ты до «Монолита» ходила вместе с … – наивно спросил Лютый.

Дальше продолжать не надо. Алиса сжала зубы и ответила:

– Мне плевать, что говорят вокруг! – она замолчала, закрывая глаза от нежданного гостя, которые предательски заблестели от слез. – Теперь я Китана. Меня никак по – другому не зовут.

На последнем слове мир проломился и его залил уже знакомый привычный голубоватый свет.

– Мощность увеличивается!

– Из-за снижения оборотов насосов, подключённых к «выбегающему» генератору реактор испытывает тенденцию к увеличению мощности, – закричал мужчина в очках с черной оправой.

Его напарник схватился за голову:

– Что говорить операторам?

– Пока ничего не говори!

Загорелась красная лампочка расположенная под потолком и загудела аварийная система. Стало очень жарко. Казалось, что температура подскочила до пятидесяти градусов. В комнату вбежал один из операторов, за ним последовали другие. Они выглядели ошарашенными: