С.Т.О. попаданки. Красотка рулит

Нас уже нарядили, ни вздохнуть, ни присесть, как танцевать-то? Стоим как два манекена и ждём назначенного времени.

В четыре часа после полудня приехал барон в шикарном экипаже. Всё уже обговорено на десять раз. Но всё равно не обошлось без охов-вздохов!

И вот, наконец, настал тот момент, когда мой решительно настроенный жених увидел «свою красоту» и обомлел. Кажется, тётя угадала мой идеальный образ. Я единственная, кто не в восторге, ну и ладно. Растягиваю губы в приятной улыбке, позволяю барону поцеловать руку и вести в мир высшего света. Пока Матильда вспомнила, что хотела отдать распоряжения по дому, жених снова вспыхнул страстью, и уже не скрывает своих эмоций:

— Этот наряд делает вас чрезмерно красивой, Кэтрин. У меня на балу случится приступ ревности!

— Кхм! — тётя умеет появляться в нужный момент, интимные разговоры прервались, но я снова успела густо покраснеть, прикусываю нижнюю губу и выхожу под руку с женихом, невинно склонив голову, просто чтобы не встретиться взглядами с Матильдой, боюсь рассмеяться, очень уж Кайл выглядит милым, как такого лапочку можно было назвать мизантропом.

Всю дорогу каждый думал о своём, и только барон смотрел на меня не отрываясь.

Похоже, что его бурная фантазия уже разыгралась. А может он решает, нужна ли я ему, проблемная, слишком молодая и фактически нищая. И как ему сказать об угрозе разорения?

Уже тошнить начинает, то ли из-за теснейшего корсета, но кого я обманываю. Меня тошнит от страха за всех нас. Детей, тётю, меня, а теперь и барона. Он объявит о нашей помолвке сегодня и конец всему!

— Приехали! Как я волнуюсь! Кэтрин, держись подле меня, слушайся каждого слова. Если скажу поклон, сразу делай реверанс, улыбайся, но не постоянно!

Простите нас, барон, первый выход в свет, так волнуюсь за мою девочку.

— Она теперь моя! Не стоит волноваться! Кэтрин произведёт фурор, настолько красивая девица, вы видели принцессу Австрийскую, она урод в сравнении с моей невестой, — сколько пафоса в словах барона. Он реально влюблён? Это же всё усложнит, никакого фиктивного брака, всё по-настоящему? Как же ему гуманно отказать-то?

Молча выдыхаю. Нас неспешно «паркуют» в специально отведённом месте, лакей открывает дверь экипажа и помогает выйти.

Красная дорожка к шикарному крыльцу, снова репортёры с ужасными магниевыми вспышками, я их боюсь, как собачка новогодних фейерверков. Барон в центре, мы с тётей по сторонам, останавливаемся для фото, понимая, что завтра эти безжалостные люди снова придумают какую-то гадость для первой полосы газет.

— Пойдёмте скорее, не хочу стоять на виду, боюсь вспышек, — шепчу барону, и мы сразу входим в просторный холл дворца.

Очень красиво, дух захватывает от изобилия мрамора, лепнины, медного декора, картин, шикарной мебели. А какие потрясающие, сияющие люстры. Они уже электрические, сияют рассыпая тысячи ярких бликов по потолку.

— Очень красиво! — шепчу вслух.

— Вы намного красивее, Кэтрин! — неожиданное признание Кайла заставляет меня замереть на миг. Что, если он влюбился, но мне нельзя выходить за него.

— Ох, барон, вы так любезны, — тётя вытирает кружевным платочком слезинку радости, словно этот комплимент предназначался ей.

А я пока потеряла дар речи, и нескоро его обрету.

Поднимаемся в просторный зал, такой же шикарньй, как и на первом этаже, но без картин. Вдоль стен драпировки из бархата, несколько небольших диванчиков и кушеток в тон. И как в старых сказочных фильмах внушительный балкон, где разместился оркестр.

Голова кругом, что бы сейчас ни происходило со мной, но этот мир пропитан романтикой, красотой, изысканностью. А самое приятное, что мой наряд не хуже, да что уж скромничать, один из самых красивых на этой светской тусовке. Тётя и Жульет постарались на славу.

На нас все обращают внимание, тётя представляет меня знакомым, я улыбаюсь и присаживаюсь в реверансе, барон вообще от всего в восторге, его дважды спросили о сенаторском кресле.

Типичная светская вечеринка, на каких я бывала несчётное количество раз, но лишь антураж не перестаёт удивлять!

Из центра зала церемониймейстер объявил о выходе королевской семьи.

Перечислил всех по именам, с таким длинным хвостом титулов и родовых знаков отличия, что я запомнила только Тэодор и Виктория.

Широкие парадные двери бесшумно распахнулись, и я впервые увидела королеву-мать, в потрясающем платье и бриллиантовых украшениях. Проплыла по залу и с помощью своего адъютанта села на трон. Завораживающая грация у этой потрясающей женщины.

Через несколько мгновений заиграла торжественная музыка и в зал вошёл.

— Ах! Ким...

У меня в горле запершило так, словно я проглотила ежа. Уши горят огнём, ну к этому спецэффекту уже привыкла. Но ноги чуть не подкосились. Цепляюсь за руку Кайла, потому что король это ОН! Мой незнакомец из автомобиля, театра, тот, кто написал мне записку с просьбой не выходить замуж за барона.

— С тобой всё хорошо? Губы синие, Кэтрин! Да, что с тобой? — шепчет тётя, но чуть громче, чем нужно. Его Величество разворачивается к гостям, придерживая за ручку миниатюрную девицу, свою невесту Викторию. Не какая она и не уродина, очень даже миленькая, как фарфоровая куколка, пусть и бледненькая. Но он!

Он потрясающе красив. Неприлично мужчинам быть такими красавцами. Почему мне никто не сказал, что этот сноб и есть король?

Я пока с трудом соображаю, боже, но я ему отвесила леща в театре. А теперь стою напротив, рядом с огромным бароном, и смотрю на Тэо не моргая.

И самое ужасное, что он точно так же смотрит на меня. А музыка играет и играет.

Глава 19. Позор моей рыжей голове

Церемониймейстер снова что-то говорит, а я ничего не слышу. Барон идёт к королю на поклон, и я встаю рядом с женихом, и не в силах сделать вдох. И пока не поняла, что во мне сейчас бушует страх или злость.

Однако я не смею задать откровенные вопросы, например, какого чёрта происходит, что он позволил себе в театре, и ещё эти записочки! Он просто обязан был назвать своё имя, но решил продолжить пошлый розыгрыш.

Нас представляют коронованным особам, приседаю в реверансе. Только бы не покраснеть, только бы не покраснеть! Но, кажется, я уже пылаю алыми щеками. На нас смотрят все, и я готова провалиться сквозь мраморный пол, а этот прекрасный наглец продолжает усугублять моё незавидное положение: