Сабля императора
Шрифт:
Одновременно Наполеон решил оставить армию и вернуться в Париж. Но для этого нужен был повод и он нашелся.
Из Франции прибыло сообщение о том, что в Париже была предпринята попытка свергнуть отсутствующего императора.
Во главе группы заговорщиков стоял старинный личный и политический враг Наполеона генерал Клод Франсуа Мале. Он ещё в 1808 году пытался совершить республиканский переворот, был арестован и, без малого, пять лет не выходил из тюрьмы. Наконец ему удалось бежать.
За одну ночь, проведённую на свободе, Мале и его единомышленники, распространив слух, что Наполеон
Наполеон пожелал лично разобраться в случившемся.
24 Ноября он призвал Мюрата, Бертье и начальников уже не существовавших корпусов: Евгения Богарне, Даву, Нея, Мортье, Лефевра и Бессьера – и объявил им об отъезде своем в Париж, объяснив, что его присутствие во Франции необходимо для удержания в повиновении Западной Европы и образования новой армии. Руководство остатками армии и обороной Вильно он поручил Мюрату.
С тяжелым сердцем провожали военачальники Наполеона.
Они следили за удаляющимися в снежной пыли санями и каждый из них думал, что их предводитель уже никогда больше не вернется в Россию.
Мюрат бежал через два дня к себе в Неаполь, бросив войска и Вильно под ноги наступающей русской армии.
Катастрофа, происшедшая в России потрясла не только Францию, но и все государства Европы. Никто не мог понять, почему фортуна отвернулась от непобедимого французского императора.
Знал об этом только сам Наполеон Бонапарт.
Крушение империи
Наполеон Бонапарт после отречения во дворце Фонтенбло. Французский живописец Поль Деларош
Неприметная почтовая карета остановилась на берегу реки у причала. В подорожной значились французский дипломат Коленкур со своим секретарем господином де Рейневалем, граф Дюрок, граф Любо и польский офицер Вонсович.
Под именем секретаря был император Франции Наполеон Бонапарт.
Неман еще не сковало льдом и по темной воде плыли редкие грязные льдины.
Пока карету втаскивали на паром, Наполеон спросил у перевозчика – скольких дезертиров Великой Армии он успел уже перевезти с русского берега?
– Никого, – бесхитростно ответил ему перевозчик. – Вы первый. – Ну, да, – пробормотал Наполеон, – еще не успели…
После того, как путники снова заняли свои места в карете, Наполеон вдруг обратился к Коленкуру: – Как, на ваш взгляд, поведет себя Пруссия, узнав об окончательных итогах Русской кампании?
– Пруссаки могли бы нас арестовать. Если бы, конечно, посмели.
…Если нас арестуют, – с живостью сказал император, – то нас сделают военнопленными, как Франциска I. Пруссия заставит вернуть ей ее миллионы и потребует вдобавок еще новые миллионы. Если бы они отважились на эту попытку, то мы не отделались бы так дешево, государь!
Думаю, что вы правы.
Они слишком боятся меня; они захотят держать меня в заточении!
– Это весьма вероятно.
– А боясь моего бегства или грозных репрессалий со стороны Франции с целью меня освободить, пруссаки выдали бы меня англичанам.
– Возможно!
– Вы только представьте себе, Коленкур, какая бы физиономия была у вас в железной клетке на площади в Лондоне!
– Если бы я тем самым разделял вашу участь, государь, то я бы не жаловался!
Наполеон весело рассмеялся и на удивленный взгляд Коленкура ответил: – Простите, я просто представил вас в клетке на площади Лондона.
В маленькой деревушке Сморгонь Наполеон пересел в крытый возок и, оставив своих спутников, с одним только Коленкуром спешно помчался в Париж, стараясь как можно скорее миновать прусские владения. По дороге Наполеон высказал Коленкуру загадочную мысль; говоря о своей неудаче в России, он сказал, что «…от великого до смешного только один шаг…».
Что смешного он усмотрел в разгроме и погибели Великой Армии, Коленкур не понял, но уяснил, что оставаться в «…смешном положении побежденного…» Наполеон не желал.
Впрочем, император сам пояснил свою мысль, сказав, что во Франции можно делать многое, но ни в коем случае нельзя казаться смешным.
Вести о разгроме дошли до Парижа 16 декабря 1812 года – «Монитор» опубликовал страшный, так называемый «29-й бюллетень», и какая-то часть правды приоткрылась для широкой публики.
Наполеон появился в своей столице 18 декабря, ранним утром – на все путешествие у него ушло только 12 дней, что было бы прекрасным результатом даже для курьеров.
Он был совершенно спокоен. Никаких признаков неповиновения не обнаруживалось. Досадная история с генералом Мале оказалась просто мелким эпизодом.
После поражения в России и возвращения в Париж Наполеон развил бурную деятельность по созданию новой армии.
Надо сказать, что это была его особенность – во время кризисной ситуации в Наполеоне просыпалась огромная энергия и работоспособность. В своих письмах, направленных к союзникам – монархам Рейнского союза, он сообщал, что не следует верить русским сообщениям; конечно, Великая армия понесла потери, но остаётся могучей силой в 200 тыс. бойцов.
Кроме того, империя имеет ещё 300 тыс. солдат в Испании.
Всё же он попросил союзников принять меры к увеличению своих войск.
В реальности, в январе Наполеон уже знал, что Великой армии больше нет. Начальник штаба маршал Бертье сообщил ему коротко и ясно:
«Армии больше не существует».
Из полумиллиона человек, полгода назад маршем перешедших Неман, вернулись немногие. Однако Наполеон смог буквально за несколько недель сформировать новую армию: к началу 1813 года он собрал под свои знамена 500 тыс. бойцов.