Саботаж

— Надо его перевернуть, — крикнул священнику который в это время перекрещивал нас обоих пальцами. — Да не подходи, б…ь. Стропу тащи.

Смастерив из тонких строп петлю захлестнул его за больную руку и поднатужившись перевернул на спину под новый крик. Весил этот говнюк чуть ли не как легковой автомобиль. Как только сразу не утоп? Хотя я только рад, а то пришлось бы нырять на дно за ним. И хрен его знает насколько оно глубоко. Удалось рассмотреть его подпаленную морду более подробно. Голова вообще крупнее человеческой и как бы это сказать… квадратнее что ли? Точнее определения для себя я не нашёл. И эта “квадратность” выражалась во всём, сломанный нос тоже имел плавные углы как рот и всё остальное, окромя глаз, что смотрели на меня со “вселенской любовью”.

— Ну что фашист, отвечай как тебя зовут, — начал я разговор, не особо надеясь на ответ.

Уж больно они отмороженные. Одни дровосеки чего стоят. Так произошло и здесь, вместо ответа он попытался в меня плюнуть. Что не так-то просто проделать из лежачего положения, для этого вообще нужна сноровка и практика. Так произошло и здесь — он попал себе на грудь. Правда это ничего не изменило. Зашёл с другого бока и начал показывать жестами что хочу пойти на контакт, в обмен обещаю лечение и еду. Друн тоже показал знак. Здоровой рукой похлопав себя по паховой пластине.

— За. ал, — устало произнёс я, ткнув ему в глаз потушенным мечом.

Он даже не попытался уклониться от очевидного удара, острие пройдя глазницу дошло до затылочной части обрывая жизнь. Внутри перемешалось ненависть от того что потратил столько сил впустую и невольное уважение к такой силе духа. По идее сломать можно абсолютно любого, но для этого нужны условия которых у меня сейчас просто нет.

Священник в это время затянул молитву. Ну я чтобы не впадать в депрессию от этих песнопений принялся отколупывать доспех. И сразу же застрял. Латные перчатки ни в какую не хотели сниматься. Тут присутствовало лишь небольшое хитрое конструктивное усиление никак не мешающее возможности снять. Упёршись ногами в труп, потянул на себя и перчатка с треском прикипевшей кожи начала слезать.

— Борис нафига ты это делаешь? — бросив свои ритуалы брезгливо спросил священник.

— Всё во имя науки!

— Каким боком тут наука? Это же устарело лет двести назад!

— И это мне говорит священник? — недоуменно воззрился я на него.

— И что с того что священник? — не понял он.

Я на пару секунд задумался и до меня дошло. Не сразу, но дошло. Религия прекрасно работает по сей день. Не как раньше — крестовых походов не устраивают, но уж явно получше лат. И сразу как-то стало неудобно за сказанное, до зуда между лопатками.

— Ничего. Если вещь устарела, это не значит что она не работает.

— Господи Иисусе! — сказал проповедник когда вновь посмотрел на то место где раньше была перчатка.

— Подожди в стороне я позову.

Поп ушёл бормоча под нос сожаления о своей нелёгкой жизни. А я тем временем отдирал наруч, что сплавился с плотью и странной тканью ещё больше чем предыдущая часть доспехов. Давно витавший в голове вопрос “Почему он не снял доспехов для облегчения веса?” отпал сам собой. Некоторые приплавленные от ударов части приходилось срезать, оставляя тонкий слой плоти. Когда освободил кисти и предплечья ввёл в дело третьего члена команды. Посадив насекомое сгрызать кожу и мясо. Не хватало ещё что бы они испортились пока я найду этому барахлу применение.

Дальше дело пошло очень споро. Конструкция доспехов позволяла быстро справиться с задачей.

Труп был одет в комбинезон явно системного происхождения, отдалённо напоминая материал “ополченца”. Воздухопроницаемая губка, но без каких либо защитных свойств, разве что немного смягчала удар рукой. Ну и сам представитель воинской касты значительно отличался от лесорубов как бультерьер от дворняги. Вскрытие бы ещё провести, покопаться внутри. Тогда можно будет извлечь целую уйму полезной информации. Жаль условия болота не очень располагают к научной вивисекции. Достав из рюкзака экстрактор прилепил на тело.

Сила: + 2,9

Выносливость: + 1,4

Телосложение: + 3,5

Ловкость: + 0,9

Скорость: + 0,6

Интеллект: + 0,6

Воля: + 1,4

Восприятие: + 1,7

Харизма: + 1,1

Крепость: + 2,8

Жаба в последнее время находившаяся в пассивном режиме резко активировалась и забегала между двумя нужными параметрами. И тут бы выбрать сложение тела, всё таки шесть десятых разницы это не мало. Но уж больно мне хотелось посмотреть что будет когда повышу силу. Мельком глянул в собственные характеристики.

Сила: 8

Выносливость: 5,4

Телосложение: 6,1

Ловкость: 3,2

Скорость: 5,8

Интеллект: 2,4

Воля: 6,3

Восприятие: 2

Харизма: — 2

Приспособляемость: 7.3

По полученной ранее информации потолком для людей являлась десятка в каждом параметре, но где-то внутри теплилась наивная надежда что 8+2,9 решится как школьном учебнике. А если подумать то при таком раскладе я превращусь не просто в мистера Олимпия, а вполне могу дойти до состояния мясного шара. Стану похож на колобка которого слепили не из муки и воды, а из протеина и тестостерона.

— Колобок, колобок! Я тебя съем, — произнёс тонким голосом. — Прежде чем попытаешься, я тебя трахну! — понизил до баса.

Завершив театр одного актёра, вжал силу. Пока шёл процесс занялся упаковкой мелких деталей доспеха в рюкзак. Весили они неприлично много, превосходя удельный вес стали на неопределённое число. Мог бы назвать точнее при наличии весов и когда узнаю сколько там у этой стали вес в таблице. А сейчас приходилось лишь сожалеть что не пригнал машину поближе.

— А ну ФУ, скотина! — отогнал насекомое, пытавшееся прогрызть ступню.

Крупные элементы вроде поножей и набедренников связал стропой. Получилось килограмм тридцать, отдам попу пускай несёт. Остальное придётся тащить мне. И всё бы ничего, но грудная пластина мало того что весила дофига ещё и имела ширину как дверь.

Вскоре сбор завершился оставляя собранный экстрактор с биоматериалом. И не так уж и много в отдельности, но всё в сборе это могло стать той соломинкой что сломает мой хребет. А я ведь даже не верблюд.

Получено 64689 единицы Жизненной сущности тип F.

— Отец Николай, отец Николай! Мы закончили, — задорно крикнул я. Уж очень мне хотелось посмотреть на богослова при переносе тяжестей.

— Борис что это была за дьявольская машина? — строго спросил он вместо того чтобы весело тащить железяки.

— Какая ещё машина?

— Я видел, ты ты ему на спину ложил.

Вот блин глазастый какой. И чего ему не сиделось в болоте спокойно? В любом случае правду говорить нельзя, не только из-за возможных убытков и проблем с непониманием. Это могло ещё вызвать жгучее желание отправить меня на костёр. Кто знает что там у фанатиков в голове?