Сад похищенных душ

Альза мрачно улыбается:

– Миранда и Альфред много рассказывали вам о Сети?

Мы киваем, чтобы не говорить, что они нам почти ничего не рассказывали. Мы не хотим, чтобы она тоже от нас закрылась.

– Я историк. Вот почему они пришли ко мне. Долгие годы мы не видели ни одного сотрясателя неба, и Миранда с Альфредом хотели узнать, верны ли их предположения. Наутро я собиралась отправиться на поиски человека с даром, который может нам помочь.

Я сажусь прямее:

– Мы пойдём с вами. Может, пригодимся?

Альза размышляет, почёсывая подбородок:

– Ну, сейчас я уже не так молода, как раньше. И у меня нет дара. Он был у моей дочери.

– Был? – спрашивает Лукас.

Альза мрачнеет:

– Да. До тех пор, пока леди Эшлинг не выкрала её. Во всяком случае, я думаю, что она это сделала. Прошло много лет с того дня, как дочь пропала. Тогда я присоединилась к Сети – я не хотела, чтобы другие родители разделили мою судьбу. – Она встаёт. – Но без магии я могу усложнить вам задачу. Я знаю, какими дарами вы владеете – Миранда и Альфред сказали мне, – они невероятные. – Альза наклоняется, чтобы посмотреть нам прямо в глаза. – Вы не боитесь?

Странное чувство охватывает меня, какой-то колючий холод. Я беру Лукаса за руку и сжимаю её:

– Нет. Мы не боимся.

– Тогда, наверное, вы можете пойти со мной. С магией вам будет проще уговорить других одарённых людей помочь нам.

У Лукаса такой вид, будто он ожил. Подобная цель вдохновляет.

– Мы сделаем это, – говорю я. – А с чего начнём?

Альза улыбается и вкладывает книгу мне в руки:

– Это история одарённых людей, где содержатся единственные известные упоминания о сотрясателях неба. Ищите знаки и совпадения. К тому же вам понадобится помощь других членов Сети…

Не успевает она договорить, как раздаётся мощный удар во входную дверь. Альза бледнеет и заталкивает нас в заднюю комнату, а затем нажимает скрытую кнопку, в результате чего стена отъезжает в сторону – за ней оказывается небольшая комнатка.

– Оставайтесь здесь, – говорит она, втолкнув нас внутрь. Затем стена встаёт на место, и Альза пропадает из виду.

Внутри комнаты есть две кнопки: одна – чтобы открыть стену, другая – чтобы закрыть, но мы не рискуем нажимать их без разрешения. Вокруг нас сгущаются тени. В страхе мы сидим в тёмной комнате, ждём и прислушиваемся. Дара притихла и молча сидит у меня в сумке: надеюсь, она понимает, как важно сейчас не издавать ни звука.

Мы не можем разобрать слов, но слышим, как дверь с грохотом распахивается. Альза кричит, но постепенно её голос затихает, как будто её тащат прочь. Новые звуки: переворачивают кровати и столы, опустошают шкафы и ящики, срывают полки. С каждым треском и звяканьем наши сердца колотятся всё сильнее.

Но наше укрытие никто не находит. А Альза не возвращается, даже когда шум затихает и дверь аптеки захлопывается.

Дрожа, мы ждём целый час и только потом осмеливаемся нажать кнопку и выбраться из разграбленного дома.

Глава шестая

Мы бежим из деревни и всю ночь идём под прикрытием моих теней, молясь, чтобы гвардейцы леди Эшлинг не шли за нами по пятам. К тому времени, когда на небе забрезжила тонкая полоска рассвета, мы уже далеко от деревни и ушли вглубь территории Аббачо. Пейзаж меняется: вместо скал и песка – опушки нетронутых лесов. Высокие лиственные деревья нависают у нас над головами, длинные цепкие лозы задевают нас за плечи и путаются у Лукаса в волосах. Толстые стволы деревьев покрыты мхом, а в воздухе плывут крошечные частички пыльцы, из-за которых я чихаю.

Тени крон насыщенные и тёмные, я на ходу подбираю себе несколько с земли, и они приветственно крутятся у меня вокруг пальцев. Родители Лукаса предпочитали обходить этот лес, когда мы шли к нашему дому у моря, но здесь скрыться от гвардейцев будет легче, чем на дороге.

Когда солнце поднимается высоко, мы останавливаемся, чтобы дать отдых ноющим ногам и поесть. У меня в сумке осталось немного хлеба и сыра, а у Лукаса есть яблоки и вяленое мясо. На дне ещё завалялось несколько монет: его родители положили их туда при переезде в Аббачо, просто на всякий случай.

Лукас вытягивает ноги и зевает, при этом напевая, чтобы поджарить хлеб на нас двоих. Под его взглядом края хлеба приобретают изумительный золотистый цвет. Пока мы бежали из деревни, мы в основном молчали, и сейчас нам есть о чём поговорить и что обсудить.

Лукас ломает хлеб пополам и протягивает один кусок мне. Лицо у него бледное и осунувшееся, даже сильнее, чем вчера вечером, под ввалившимися глазами залегли тени. Нам надо найти место, чтобы несколько часов поспать.

– Мне очень жаль, – говорю я тихо.

Лукас не поднимает глаз, двигая веточку носком ботинка.

– Мне тоже, – говорит он.

– Мы найдём твоих родителей – и тогда сможем освободить и сотрясателя неба.

Он хмыкает:

– Как? Если мы попытаемся спасти их, то и сами попадёмся. С Альзой мы должны были быть в безопасности, но её тоже схватили. – Он пинает веточку, которая отскакивает от ствола дерева.

Я проглатываю последний кусок тоста и начинаю копаться в сумке:

– Нам нужна помощь.

В глазах Лукаса светятся знакомые искорки любопытства и надежды:

– Но где её взять?

– В Сети, конечно. – И я с гордым видом вытаскиваю свиток его родителей. – Твои родители когда-нибудь показывали тебе это?

Лукас морщит лоб и качает головой.

– Это список всех известных одарённых людей, родившихся за последние два века. – Я разворачиваю свиток и показываю Лукасу старые даты и какие имена вычеркнуты. – И здесь указаны места жительства. А это значит, что если мы найдём всех одарённых здесь, в Аббачо, до того, как это сделают люди леди Эшлинг, возможно, нам удастся объединиться против неё. По крайней мере, они смогут указать нам на лидеров Сети, и тогда мы передадим задание им. Я уверена, они придумают, что делать и как лучше всего освободить твоих родителей.

Лицо Лукаса медленно проясняется:

– Но это огромная территория. Некоторых наверняка будет трудно отыскать.

– Это правда. Но у нас ещё есть все документы твоих родителей, не забыл? – Я вытаскиваю несколько бумаг, которые родители Лукаса запихнули мне в сумку вчера вечером. – Я их ещё не смотрела, но если Миранда и Альфред так не хотели, чтобы они попали к леди Эшлинг, думаю, это гарантия, что бумаги окажутся полезными нам.

Улыбка наконец-то озаряет лицо Лукаса, и это выглядит словно солнце взошло второй раз.