Сады Луны

Ей опять не потребовалось много времени, чтобы найти его. Сейчас его спутницей, как она ощущала, была совсем юная женщина. Ее аура была совершенно безопасна и девственно наивна. Двух других женщин с ними не было. Великолепно. Все будет совсем просто. Она отошла от края, когда Несущий Монету начал карабкаться вверх.

Через мгновенье он был уже на крыше. Серрат решила, что не станет терять время. Как раз, когда Несущий Монету вставал на ноги, она молнией метнулась к нему.

Но тут же наткнулась на невидимую руку, которая ударила ее в грудь с чудовищной силой. Она пролетела по воздуху назад, чувствуя, что переваливается через край крыши. Но ее невидимость и способность летать не покинули ее, даже когда она, озадаченная и побитая, приземлилась, схватившись за кирпичную трубу.

Апсала добралась до края крыши. Крокус помог ей, озираясь и сжимая в руке кинжал.

– Что такое? – испуганно спросила она. Крокус вздохнул облегченно, потом улыбнулся ей.

– Так, нервы, – сказал он. – Я что-то видел, в воздухе. Похоже на... Ладно, неважно, – он опять огляделся. – Здесь ничего и никого. Пойдем.

– И где твое укрытие? – поинтересовалась Апсала, когда они были на гребне крыши.

Он повернулся лицом на восток и указал на покрытые тенями холмы, поднимающиеся за стеной.

– Там, наверху. Прямо у них у всех под носом.

Мурильо застегнул ремень, на котором держался меч. Чем дольше он ждал Раллика, тем больше верил в худшее, что Оцелот убил его друга. Единственный вопрос, который оставался – жив ли еще Колл. Может быть, Раллик успел сделать что-нибудь, чтобы предотвратить убийство, ранил Оцелота, например. «Могу же я хотя бы надеяться».

В корчме Феникса, наверняка, все знают. Чем больше он сидел тут один и ждал, тем неуютнее делалась его скромная комнатка. Если Колл жив, то он должен довести до конца то, что задумал Раллик. Он осмотрел рапиру и вспомнил, что последний раз по-настоящему фехтовал уже много лет назад, а Турбан Орр, ходят слухи, лучший фехтовальщик города. Похоже, что шансов у него мало.

Он взял плащ, надел его и застегнул воротник. И кто такой этот Рушащий Круги и приносящий новости? Как этот или эта Угорь оказался в курсе всех их планов? Мурильо сощурился. Неужели возможно? Этот коротышка?

Он начал натягивать перчатки, бормоча себе под нос.

В дверь тихо заскреблись. Мурильо с облегчением вздохнул.

– Раллик, старина, наконец-то – сказал он, открывая дверь, и сначала решил, что за дверью никого нет, но потом его взгляд упал вниз. На полу лежал убийца, его одежда была вся пропитана кровью, он слабо улыбнулся другу.

– Прости, я опоздал. Ноги не слушаются.

Мурильо, ворча, втащил его в комнату и положил на кровать. Потом снова подошел к двери, осмотрел холл, запер дверь и вернулся.

Раллик пытался устроиться поудобнее.

– Орр заключил с Оцелотом контракт на Колла...

– Я знаю, знаю, – сказал Мурильо, подходя к Раллику. Он опустился перед нам на колени. – Давай посмотрим рану.

– Сперва мне придется снять доспехи, – сказал Раллик. – Оцелот успел попасть в меня один раз, потом я его убил. Колл, насколько я понимаю, жив. Какой сегодня день?

– Все тот же, – ответил Мурильо, помогая Раллику стаскивать кольчугу. – Все идет по плану, но, похоже, рана такая, что ты не сможешь вызвать Орра на празднике Симталь. Это сделаю я.

– Дурацкая идея, – простонал Раллик. – Тебя убьют, Турбан Орр ускользнет, а у Симталь будет достаточно возможностей, чтобы не дать Коллу заявить о своих правах.

Мурильо ничего не ответил. Он продолжал отдирать кожаные доспехи, чтобы осмотреть рану.

– Что это за кровь на тебе? Тут ничего нет, только старый шрам.

– Как нет? – Раллик потрогал то место, куда по рукоять вошел кинжал Оцелота. Там остался только шрам, зудящий по краям. – Проклятье, – выругался он. – Все равно, дай мне полотенце, чтобы я мог смыть всю эту ржавчину.

Мурильо сел на пятки, явно озадаченный.

– Какую ржавчину?

– Ну, эту дрянь с моего лица, – пояснил Раллик, глядя на друга.

Мурильо приблизился к нему.

– Ну, этот проклятый порошок Барука! – нетерпеливо пояснил убийца. – А как бы я, по-твоему, смог убить Оцелота?!

– У тебя на лице ничего нет, Раллик, – ответил Мурильо. – Полотенце я тебе, конечно, дам. Надо смыть всю эту засохшую кровь.

– Дай мне сперва зеркало, – попросил Раллик.

Мурильо принес зеркало и смотрел, как Раллик изучает в нем свое бледное лицо. Убийца был мрачен. Мурильо рассеянно заметил:

– Это выражение меня убеждает.

– Убеждает в чем? – встревожено поинтересовался] убийца.

– Что это ты, Раллик, – объяснил Мурильо. – Останься пока у меня. Ты потерял много крови. Я найду Угря и скажу ему кое-что.

– Ты знаешь, кто такой Угорь?

Он шагнул к двери.

– У меня есть подозрения. Если ты можешь передвигаться, попробуй закрыть за мной дверь.

Крупп промокнул лоб мягкой тканью платка.

– Крупп повторил все до самой последней мелочи уже раз сто, мастер Барук, – пожаловался он. – Когда-нибудь этот допрос кончится? Посмотрите в окно. Целый день из жизни Круппа прошел.

Алхимик мрачно изучал свои тапочки, поглядывая на их загнутые носы. Казалось, что он забыл о присутствии в комнате Круппа, несмотря на многословность последнего.

– Мастер Барук, – начал снова Крупп, – может ли ваш верный слуга уйти? Он еще не вполне оправился от этого ужасного путешествия в восточные пустоши. Простой отдых, жаренный барашек, картофель, тушеный лук с морковкой, мидии в чесночном соусе, финики, сыры, какие-нибудь анчоусы и кувшин вина полностью занимают собой мысли Круппа, больше там нет места ничему. После всего пережитого мир Круппа сократился до размеров его желудка...

– Последние годы, – заговорил Барук, – агент Угря, известный мне под именем Рушащего Круги, снабжает меня необходимой информацией, касающейся Городского Совета.

Крупп со стуком сомкнул челюсти.

– Мне, конечно, вполне по силам узнать, кто такой Угорь. У меня целая стопка посланий, написанных его собственной рукой, этого достаточно, – Барук поднял глаза и уставился на каминную полку. – И я собираюсь сделать это, – сказал он. – Я должен поговорить с этим Угрем. Мы подошли к поворотной точке в истории Даруджистана, и я хочу услышать, что он предложит в этой связи. Мы должны работать в тесном союзе и обменяться всей имеющейся у нас информацией, после того, может быть, нам удастся сохранить жизнь Даруджистану. Может быть.