Сафари для покойника

– А через границу?

– У нас свои вертолеты. Летаем потихоньку!

Опять помолчали. Послушали тишину. На этот раз первым возобновил беседу Полковник:

– Дальше все просто. Перед вылетом всегда документы остаются у нас, как в разведке… Представитель на Кипре получил информацию о случившемся, сразу же задействовал экстренную схему локализации. В общем, правильно поступили – машина в аренду, подготовка катастрофы…

– А кого сожгли-то? По-настоящему?

– Как – кого? – удивился Полковник. – Вы что думаете, у меня трупов в запасе вагон? Да еще и нужных габаритов, той же группы крови? Естественно, самого Батенина в автомобиль посадили, прежде чем столкнуть с дороги! Как доставили труп из лагеря, пульки ваши вынули на всякий случай – и посадили… Ему, покойнику, собственно, уже все равно было, не так ли?

Он опять от души рассмеялся, но оборвал себя, сокрушенно покачав головой:

– Не продумали только насчет сроков. Насчет круиза… Поторопились! Пару бы дней подождать, до возвращения теплохода. Или догадались бы? А, Владимир Александрович?

– Хм-м… Машину, собственно, брали еще раньше.

– Да, тоже верно – еще один прокол. Но всего же не предусмотришь?

– Это точно, – согласился Виноградов. Был бы он сейчас здесь, умей предусматривать, чем может закончиться обыкновенная редакционная командировка! – Скажите, а чего вы от меня хотите?

Вопрос прозвучал неожиданно не только для Полковника, но и для самого Владимира Александровича. Дольше изображать невозмутимого светского собеседника Виноградов оказался не в силах. Вообще трудно держать себя в руках, когда речь идет о целостности шкуры.

– А что вы можете?

Владимиру Александровичу очень захотелось заявить, что он может все, но это не совсем соответствовало действительности. Поэтому он ограничился нейтральным:

– Вы же видели…

– Да, пожалуй! – согласился Полковник.

Судя по всему, о немедленной ликвидации Виноградова речь не шла – это легче было сделать еще раньше. Но и на пенсию в инвалюте или на вручение премии «Золотой Остап» рассчитывать тоже не приходилось.

Но удовлетворять праздное любопытство пленника собеседник вовсе не торопился. Вместо этого он доходчиво объяснил Владимиру Александровичу, что тот уже здесь, в изоляторе, вторые сутки, что билет его на самолет сдан по виноградовским документам, что жена получила заверенную телеграмму насчет круиза…

– Какого круиза?

– Как же? Агентство «МИНИТУРЗ» проводило лотерею среди русскоязычных гостей острова. Вы выиграли… Грех отказываться от такой халявы! Правда?

– Допустим. И куда же я еду?

– А туда же, куда и Батенин! – Это прозвучало несколько двусмысленно, но Виноградов решил не обращать внимания. – Да вы радоваться должны…

Полковник посмотрел на часы, что-то прикинул:

– Сегодня… Нет пожалуй, – все-таки завтра! Завтра к вам домой заедет симпатичный загорелый молодой человек, передаст супруге и детям разных разностей…

– Каких же? – непонятно почему заинтересовался Владимир Александрович. Он очень не любил, когда личные заморочки отражаются на семье. Крайне не приятно было, что кто-то войдет в квартиру, поздоровается, погладит детей…

– Да не подумайте чего дурного! Мы же не звери… Наоборот – от вашего имени амфорку сувенирную супруге, под старину. Дочкам – сладости местные, типа рахат-лукума… Еще чего-то – я не знаю, Николай выбирал, он разбирается, что туристы на Кипре обычно покупают.

– Спасибо! – вежливо поблагодарил Виноградов.

– Что вы, мелочи… Ну я пойду. Дела! – Полковник встал, не забыв прихватить диктофон.

– А я?

– А вы… вы отдыхайте. Пока. Завтра выпишетесь от Сальмана – и загорайте, купайтесь. Кушайте на здоровье, у нас и бар есть с напитками.

– Не очень, знаете ли, люблю санатории. Тем более я, кажется, не из вашего профсоюза?

– Все мы, как вы выражаетесь, из одного профсоюза… – Полковник уже стоял в дверях. – Не надо пижонить! Наслаждайся жизнью… пока разрешаю.

Потом в очередной раз улыбнулся – и оставил напуганного до полусмерти Владимира Александровича одного.

* * *

Не то чтобы мрачные воспоминания мешали Виноградову предаваться водным процедурам. Разве что самую малость… Что бы ни ожидало его – наступит в будущем, а пока нечего было трепыхаться. Уже не первый день активные поиски способа смыться из лагеря сменились трезвой и объективной уверенностью, что это невозможно. Даже завладев пистолетом Кондора или всем арсеналом, имевшимся в распоряжении инструктора по огневой подготовке, Владимир Александрович только поставил бы себя в неловкое положение.

Хорошо, если просто пристрелят…

Тем более что жаловаться пока было не на что – а свобода, как учили классики, есть осознанная необходимость.

С такими мыслями приближение летального исхода не слишком давило на психику: нужно было только представить себе, какое количество узников на всем необъятном нашем земном шарике ожидает приговора в куда более мерзких условиях! В голоде, грязи, утирая кровь и собственные испражнения.

Виноградов в очередной раз нырнул с бортика в изумрудную воду бассейна, а когда высунулся наружу – пространство вокруг уже наполнялось равномерным шелестом замедляющих бег лопастей. На спортивной площадке, подобно невесть откуда явившемуся фантому, возник вертолет Полковника.

Затухающий винт все реже и реже высекал из воздуха солнечные блики, за плексигласом кабины угадывался неподвижный силуэт пилота в огромном шлеме – но оливковые, без опознавательных знаков, борта не подавали признаков жизни.

Пространство лагеря снова, в который уже раз, огласил надрывный вопль сирены – но и без этого сигнала к месту посадки по двое, трое, пятеро бежали со своими инструкторами обучаемые. Разобрались, выстроились в шеренгу – общим числом девятнадцать… Азиаты, арабы, даже один негр – но большей частью классические европейцы. Конечно, чем-то они все еще напоминали персонажей знаменитой «Полицейской академии» в самом начале сериала и, безусловно, отличались от стоящих бок о бок Рэмбо, Освальда, Кондора, Бормана и других инструкторов – но все-таки это был уже строй.

Виноградов подумал, потрогал мокрые плавки и решил, что общий сбор его не касается. Он предпочел наблюдать картинку со стороны – так же как доктор и кухонная прислуга.

Лопасти последний раз неторопливо провернулись – и замерли. Сдвинулась в сторону дверь – и из темного провала в оливковом силуэте на землю шагнул «именинник».

Это был такой же, как и встречающие, классический «клиент» – пухленький, лет пятидесяти, с плохо умещающимся под ремень брюшком. Такой же – но… Это был клиент, уже исполнивший свою миссию! Виноградов не знал, где, кого и во имя чего считанные дни, а может быть, и часы назад убил этот человек, – но, судя по выражению откормленной физиономии, походке, какой-то особой ауре сопричастности, сафари прошло успешно. Клиент остался доволен…