Сафари для русских мачо

— Ты сам? А второго кто вызвал?

— Гарсиа, по линии Академии Меры и Чисел. Дон, поверь, это не те люди. Это не КГБ. Они даже в Ленинград звонят через телефонистку. У КГБ были бы сотовые с международным роумингом и кредитом в десять тысяч долларов, и звонили бы они в какой-нибудь Гондурас, на диспетчера.

— В центре никого не интересуют твои доводы, — сказал Дональд. — Я и сам знаю, что эти двое простые туристы. Но они лучше всего подходят на роль шпионов. В конце концов, мы их пригласили сюда, чтобы использовать. Но, как я вижу, пользы от них — никакой, а хлопот они доставили уже слишком много. Ты согласен, что их надо использовать?

Роман Старицын открыл диктофон и заменил в нем кассету. Он пытался выиграть хотя бы несколько секунд, чтобы решить, какой ответ будет правильным.

Марат Кирсанов не проявил особой охоты сотрудничать со структурой. Но это была нормальная реакция. Было бы хуже, если б он сразу согласился — такое поведение наверху сочли бы подозрительным. Предстояли еще две встречи, предстояла кропотливая работа по восстановлению своего влияния на Кирсанова. В результате структура должна была получить в свое распоряжение еще одного исполнителя, легально действующего в области оборота оружия.

Гранцов тоже мог оказаться перспективной фигурой, как и любой отставник. И с ним тоже еще будут работать, раз уж вложены деньги в его транспортировку и обслуживание.

Итак, они оба еще были нужны структуре.

Но Старицын не мог рассказывать об этом Дональду. Потому что Дональд понятия не имел о деятельности структуры Глобо в области оборота оружия. У американца был какой-то свой сектор работы. Какой? Старицын этого не знал, не мог знать и не хотел знать. Достаточно того, что их сектора пересеклись на зоне активной политики.

Он решил, что правильнее всего будет не давать никакого ответа.

— Но как мы привяжем их к операции? — спросил Старицын.

— Странно, что ты сам до этого не дошел, — сказал Дональд. — В чем тактическая причина срыва операции? Мы рассчитывали сжечь танки на улицах, но они остались на позициях вокруг дворца. Почему Моронадо не вывел все танки на улицы? Потому что его люди нашли гранатометчиков. А почему они их нашли? Потому что их выдали! Кто? Наши русские туристы.

— Как это доказать?

— Это очевидно! Во-первых, потому что Моронадо работает на русских. Это невозможно доказать и абсолютно невозможно опровергнуть. Уверен, они его завербовали, еще когда он учился. Во-вторых, они не туристы. Например, эта история с захватом в заложники. У нас были случаи, когда заложников так быстро освобождали?

— У нас вообще не было случаев захвата. И не могло быть. Иначе структура Глобо лишилась бы своей высокой репутации, — сдержанно напомнил Старицын.

Он тут же пожалел о сказанном, потому что всего лишь год назад из отеля пропали двое русских. То, что они были похищены ради выкупа, удалось скрыть. Историю замяли, но сейчас Дональд мог бы об этом напомнить. И Старицын быстро начал готовить свои ответные реплики. Во-первых, те двое не были приглашены структурой, а прибыли по какой-то другой путевке, «дикарями». Во-вторых…

Но эти аргументы не понадобились.

— Я знаю, что у структуры высокая репутация, — сказал Дональд раздраженно. — Я хотел сказать, что это выглядит подозрительно. Похоже на инсценировку.

— Я читал отчет твоего Ксенофонтова. Он видел, как их захватили, — сказал Роман. — Это были настоящие бандиты.

— Настоящие бандиты не отпускают иностранцев без выкупа.

— Русским просто повезло. Тот район прочесывали танкисты Моронадо. Они и наткнулись на подпольную тюрьму.

— Ага! Опять танкисты, — обрадовался Дональд. — Вот видишь, все сходится. Никакого похищения не было. Была конспиративная встреча. Это пункт номер один. Пункт номер два — твой Василь. Он отвечал за доставку гранат.

— Не совсем так, — сказал Роман. — Он понятия не имел, что в сумках гранаты. Он занят совсем другим делом.

— Все равно, Василь идеально подходит на роль русского шпиона.

Старицын искренне рассмеялся. Он умел смеяться так искренне, чтобы не обидеть собеседника.

«Нет, Василя я тебе не отдам», думал он, смеясь. Одессит вообще был полностьювне структуры, и работал только на Старицына.

— Василь не русский шпион, — сказал Роман. — Он украинский гражданин. А украинец по определению не может быть русским шпионом.

— В центре таких тонкостей не знают, — сказал Дональд. — Наша задача — создать максимально правдоподобную картину.

— О кей, — согласился Роман. Он уже понял, что американцу необходимо просто отчитаться перед своим начальством. — Идея картины: операция не провалилась, а просто отложена в связи с переменой обстановки. Обнаружены признаки активного противодействия третьей стороны. Ждем указаний насчет противодействующей команды. Пока будем согласовывать и ждать указаний, русские спокойно уедут.

— Мне нравится идея, — сказал Дональд. — Только у нас так не работают. У нас в конторе не ждут указаний. У нас предлагают варианты, и в нашем случае я могу предложить только один вариант. Нейтрализация.

— Нейтрализация? А как же ваша профессиональная солидарность? — спросил Роман. — Ты же сам говорил, что сейчас ваши конторы не убивают конкурентов.

— Правильно, — сказал Дональд. — Если бы они были настоящими шпионами, я бы не рискнул их убивать.

— О кей. Запрашивай разрешение на нейтрализацию. Это еще лучше. Такие вещи согласовывают не один день, так что у нас куча времени. Через четыре дня они уедут, и какой бы ответ мы ни получили, нам не придется с ними возиться.

— Я вижу, они тебе очень дороги, — сказал Дональд. — Может быть, тебя огорчат мои слова. Но считай, что разрешение мы уже получили.

— Василь мне еще нужен, — растерялся Роман. — И с теми двумя… На них рассчитывают. Мы не можем просто так взять и выбросить такие фигуры. В них вложено слишком много денег и времени. Нет, Дон, не торопись. Я просто не уполномочен решать такие вещи.