Сафир. Распутье
Шрифт:
Лендмейстер же отвечал не только за свой город и протекторат, но и за десятки других! За всё Лендмейстерство! Сейчас, во время Прорыва ему дополнительно прибавилось забот, так что можно понять его занятость.
Это и многое другое рассказали ему братья, полубратья прочие служащие замка, через которых он пытался пробиться на приём к Лендмейстеру. “Пробиться” — это, конечно, образно говоря, хотя спустя пять часов Лиам начал закипать и входить в то состояние, в котором рубил нечисть своим мечом.
Видя его настойчивость, а также поняв, наконец, что он тут не по собственной прихоти, а во исполнение распоряжения
Выйдя на свежий воздух, Лиам устроился на скамье во внутреннем дворе. Хорошая, крепкая… похоже мастер-ремесленник, посвящённый Гефесту старался. Вот только зачем столько сил и средств, ради простого места для того, чтобы сидеть? Хотя… если присмотреться, то тут многое неуместно-красивое. Да, снаружи это крепость, а внутри… дворец какой-то… По крайней мере, примерно так он представлял себе дворец.
Время тянулось невыносимо медленно. Сидеть и ждать — как же это сложно. От нечего делать Лиам принялся рассматривать людей, пересекающих двор то в одну, то в другую сторону. Ходят, бегают, что-то таскают. Жизнь кипит.
Вон, через двор прошла пара братьев-рыцарей, держась за руки… Лиам стиснул зубы, в его глазах помутилось, а дыхание участилось. Чтобы чуть успокоится он перевёл взгляд в другую сторону.
У дверей приюта, «Дома вдов и сирот» стоял один из рыцарей-офицеров и говорил о чём-то с одной из вдов, довольно молодой женщиной у ног которой крутился мальчуган лет четырёх-пяти. Вроде бы обычна картина, вот только ребёнок — точная копия стоящего рядом офицера.
В голове Лиама что-то… сдвинулось, сместилось. Пришедшее понимание не было заключено в какие-то слова. Но ему это пока и не требовалось, чтобы сокрушить, всё, что выстраивалось годами, всю сознательную жизнь.
“А как же тогда?.. Почему?.. Что же делать?!” Каша из вопросов кипела в его голове, а память услужливо подкидывала эпизоды из его прежней жизни, которые он просто не понял, трактовал с совсем иных позиций. Ему тогда и в голову не приходило…
Что делать он не знал, но знал одно — здесь, вот прямо здесь он находится больше не может! Неуверенно, слегка пошатываясь он поднялся на ноги и шаркая ногами пошёл прочь.
* * *
Пьер сидел в номере и настраивал свою лютню. Как и ему, её чудом повезло пережить ночь нападения тварей. Если бы он тогда не закончил играть и не убрал её в чехол за спину… Более того, напади те зверюги в тот момент, когда он держал свой инструмент, то замешкавшись и не решаясь отбросить лютню в сторону, чтобы выхватить шпагу, он мог бы не успеть дать отпор нападающим.
С хозяином трактира удалось договорится на вечерний концерт. Много тут за музыку не платили, но даже мелочь, кто знает, когда может пригодиться? Так что пренебрегать возможностью заработать не стоило. Да и Дина пусть послушает…
Прошлая ночь была хороша. После нехарактерно долго для него периода воздержания Пьер оторвался по-полной, что не могло не порадовать и его партнёршу по утехам.
Позже, лёжа рядом с неё, приятно уставший, чувствуя негу, наполняющую тело он ощутил одновременно с этим нотку неудовлетворённости. Вроде бы, всё как обычно и даже лучше, но чего-то словно не достаёт. Как-будто большой оркестр исполняет
сложную композицию, а флейтист не пришёл и отсутствие его партии словно прореха в полотне музыкального произведения.Вдруг дверь распахнулась, чуть было не слетев с петель от сильного удара. В номер влетел раскрасневшийся Морт с вытращенными глазами.
— Быстрее!!! — завопил он. — Наш барон напился и устроил внизу погром! Трактирщик пока не знает, как на это реагировать, но если вызовет охрану…
— Понял! — быстро ответил Пьер и отбросил на кровать лютню. — Если его повяжут, да ещё за такой проступок, ведь рыцари, насколько я знаю, не пьют, то хрен нам чего с него выгорит. Как вообще он нажрался?! Где взял?!
— Так трактирщик ему и налил! По крайней мере первую чарку. — на бегу ответил Морт. — Говорит пришёл тот в расстроенных чувствах, совершенно не в себе, словно у него умер кто-то. Вот он и утешил, по-своему. А тот вошёл во вкус, выхватил кувшин и вылакал в два глотка да на голодный желудок. И теперь то столы крушить начинает, то в слёзы.
— Да… дела… — произнёс Пьер, чуть запыхавшись, сбежал по лестнице и оказался в общем зале.
Картина соответствовала тому, что на бегу успел рассказать ему Морт. Если вдоль стен и в дальних углах мебель стояла на своих местах, то в центре зала, казалось, сработало мощное разрушительное заклятье, раскидавшее во все стороны столы и стулья.
К слову говоря, именно на подобный случай, ну или на случай серьёзной драки столы и стулья в трактирах делались из толстых и, соответственно, тяжёлых досок и брусьев. Их, вроде как, Пьер слышал краем уха, даже вымачивали в каком-то составе, дабы сделать потяжлее и покрепче. Такую мебель и сломать не просто, даже для того чтобы просто сдвинуть такой стол нужны немалые усилия, да и стульями в драке особо не помашешь и не швырнёшь в оппонента по философской дискуссии, а если силушки хватит, то, по крайней мере, стул уцелеет.
Посреди зала, в окружении перевёрнутой мебели, на полу лежал рыцарь, время от времени бил кулаком по полу и захлёбываясь слезами что-то неразборчиво бормотал.
— Ну и натворил ты делов, Лиам! — осуждающе произнёс Пьер, садясь на корточки и кладя руку на плечо рыцаря. — Хреново?
— Уйди… — буркнул тот и затих.
— Уйду, но с тобой. — твёрдо произнёс бард. — Сейчас мы поднимемся наверх, ты расскажешь, что с тобой произошло, поспишь, а утром приведёшь зал в порядок! — Сказав это он поднял голову, встретился взглядом с трактирщиком, указал ему на завалы из столов и стульев и сделал запрещающий жест рукой.
— Не хочу. — произнёс Лиам капризно.
— Конечно не хочешь! Кто ж такое хочет? Но надо! — наставительным тоном сказал Пьер. — Но это будет уже утром, не сейчас. Сейчас тебе надо встать и подняться на второй этаж. Морт, подсоби с левого бока…
Шатаясь рыцарь привстал на карачки, после чего Пьер подхватил его справа подмышку, а Морт, крякнув от натуги, слева. В самом Лиаме было не менее ста кило веса, так ещё доспехи, добавляли около тридцати.
Удерживая, бард с магом повели шатающегося приятеля к лестнице. «Лишь бы он на лестнице не споткнулся и не полетел вниз! Помоги мне Пречистая дева!» — думал Пьер, поднимая рыцаря по лестнице. Добравшись до второго этажа без происшествий он немного выдохнул.