Сага о халруджи. Компиляция. Книги 1-8

– Не слушай их, – прошептал ему на ухо Видящий, крепко удерживая его за лодыжку. – Иди сюда! Я дам тебе то, что ты хочешь.

Одна рука Арлинга оказалась крепко примотанной к телу тросами, другая болталась в стороне, пытаясь найти среди канатного лабиринта путь к поясу, где был спрятан нож. Регарди с удивлением понял, что его по-прежнему тошнило. Это было невозможно, ведь он тонул.

Чье-то грузное тело стукнулось о него и поплыло дальше, увлекаемое водяные вихрями.

– Достать нож, разрезать веревки, всплыть наверх! – скомандовал мертвый капитан, и Арлинг понял, что не может не подчиниться. Видящий неожиданно отпустил Регарди и, вцепившись в капитана, потянул его вниз.

Арлинг не помнил, как вновь оказался на поверхности взбесившейся пучины. Вынырнув, он тут же затонул бы обратно, если бы его не бросило на широкую доску, в которую он вцепился с такой силой, что едва не сломал себе пальцы. Потом он перестал думать, слушать и чувствовать. Регарди превратился в дерево, в кусок обшивки корабля, проигравшего в схватке со стихией. Волны поднимали его высоко к небу, обрушивали вниз, накрывали своими телами и швыряли друг другу, забавляясь, словно с игрушкой.

Арлинг не противился им. Он вспоминал Магду, и старался не замечать зов Видящего, раздающийся из пучины.

***

Арлинг Регарди, мокрый, дрожащий и чувствующий себя таким слабым, словно тренировался на Огненном Круге неделю без остановок, бездумно лежал на сырых досках палубы и наслаждался тем, что мог дышать. Он не помнил, сколько времени прошло, прежде чем незнакомое судно подобрало его вместе с другими пятью матросами, выжившими после крушения. Может, день, а может, и три. В голове плескалась вода, внутри него плескалась вода, и Регарди долго кашлял в мучительной попытке втолкнуть в мокрое тело немного воздуха.

Арлинг не знал, кем были их спасители, но вели они себя поистине деликатно, если не странно. Втащив тонущих на палубу, люди сложили их вповалку у мачты и занялись своими делами. Никто не предложил им воды или сухой одежды. Впрочем, море уже было ласковым, как котенок, а палящее солнце обещало высушить их рубашки и штаны за минуты, а затем приступить к обжариванию их тел, как и положено в пустыне. Регарди готов был поклясться, что чувствовал барханы песков и завывание ветра, играющего с прибрежной волной. Они стояли где-то на рейде, а не плыли в открытом море. В Ерифрее не было песков, а значит, судно подобрало их где-то у берегов Сикелии. Моряки говорили на знакомом языке, но Регарди не мог вспомнить, откуда знал его. Они не были ни драганами, ни кучеярами, ни нарзидами, ни шибанцами и даже не керхами, хотя встретить последних в морских водах было бы действительно чудом. Керхи на дух не переносили море, считая его проклятым местом. Арлингу нестерпимо хотелось пить, его руки и ноги превратились в неподъемные бревна, но он все равно был счастлив. Сикелия не отпустила его.

– Это ж надо, чтоб так не повезло, – прокряхтел лежащий рядом матрос, шаря себя по брюкам. – Еще, черт побери, и нож потерял. Теперь только за борт остается прыгать. А у тебя случайно ножика нет?

Регарди повернулся на бок, чтобы оказаться ближе к человеку, и прошептал, так как говорить в полный голос его саднящая от соленой воды глотка отказывалась:

– Нас спасли, что ты несешь?

Ножа у него не было тоже, и это несколько омрачало радость спасения. Арлинг потерял его в море, после того как перерезал канаты, тянущие его в глубь пучины.

– Слепой ты, наверное, – беззлобно пробурчал матрос, откидываясь на спину. – Это ж, арвакские пираты. Их сейчас в сикелийских водах, как сельди развелось. Белая Мельница прикормила. Лучше бы мы с тобой утонули. Ни арваксы, ни люди Мельника драганов не любят.

– Так судно принадлежит Белой Мельнице, повстанцам? – прошептал Арлинг, стараясь скрыть радость в голосе.

– Кому ж еще. Вон стяг Мельника на ветру полощется, а рядом арвакский вымпел. Плохо наше дело. Нас, похоже, флагманский корабль подобрал. Люди болтают, что Мельник всех драганов в жертву песчаному богу приносит, чтобы войну выиграть. Поэтому нас и подобрали. Им смертники нужны.

– А берег далеко? – спросил его Регарди, не вслушиваясь в бред человека. – У меня соль в глаза попала, ничего не вижу.

– Да вон он, рукой падать, – крякнул моряк.

– Это не Птичьи Острова случайно? – Арлинг задал вопрос без надежды, просто, чтобы сориентироваться и понять, как далеко они от Самрии.

– Слава Амирону нас пронесло мимо, – ответил драган, сплевывая на палубу тягучую слюну. Арлинг не смог бы плюнуть, даже если бы сильно захотел. Во рту пересохло так, что язык ворочался с трудом, напоминая какое-то инородное тело, больше мешающее, чем помогающее говорить.

– На дельту Мианэ смахивает, – сказал моряк опытным тоном. – А ты зачем спрашиваешь? Прыгнуть хочешь?

Арлинг неопределенно пожал плечами.

– Брось! – человек приподнялся на локте и покачал головой. – Не проплывешь и два саля. Ты о саргасских рыбках слыхал? Я так думаю, что нет. Здешние воды просто кишат ими. Поверь, лучше встретить акулу, чем эту желторотую тварь.

– А если плыть быстро? – Арлинг сощурил глаза, подражая мимике видяшего человека.

– Это кому как повезет, – хмыкнул драган. – Но обычно от саргассы не уплывают. Она ловкая, как черт, и зубастая, как дьявол. Я бы не рисковал. Да ты не дрейфь, парень. Может, удастся на берегу сбежать, до того как повстанцы нас на мясо пустят.

Наверное, у Арлинга как-то изменилось лицо, потому что моряк фыркнул от смеха и, задохнувшись, долго отфыркивался, прежде чем произнес:

– Ничего у тебя нет, даже юмора. Таких, как мы, чаще всего ставят в пехоту, в первые ряды, а там – привет, Каратель!

Арлинг ничего не сказал. Он отправился на поиски Белой Мельницы добровольно, но надеялся, что ему удастся проникнуть к иману тайно, миновав рядовых повстанцев и их командиров. У него не было иллюзий насчет того, как Белая Мельница расправлялась с предателями, одним из которых он стал после того, как спас Даррена и сорвал тщательно подготовленную операцию по его убийству. Арваксы были новыми игроками на сикелийской сцене. Знал ли Джавад о том, что, проиграв войну в Согдарии, северные варвары встали на сторону мятежников в Сикелии? Драганы оставались их врагами в любой части света, и арваксам было все равно, где воевать с ними – на севере или на юге.

Мысли ворочались тяжело и медленно, но Арлинг все равно за ними не успевал. Иман был где-то поблизости, на Птичьих Островах, которые находились недалеко от дельты Мианэ или даже на одном из арвакских судов – кто знает? Но он еще никогда не казался Арлингу столь недосягаемым. Расстояние между ними измерялось не салями и арками, а чувством вины, которое испытывал Регарди перед учителем, и силой гнева, который иман должен был чувствовать к Арлингу.

Как же хотелось пить. В школе иман учил своих учеников терпеть и жажду, и голод, но его уроки были так давно. Сейчас Регарди позволил себе забыть их. Однако больше всего его удручала слабость. Он не понимал, как еще совсем недавно мог убежать от сильной и ловкой хищницы Хамны. Арлинг пошевелил ногой, но она словно приросла к палубе.

– А вот и палачи, – буркнул моряк, привлекая внимание Арлинга к группе людей, спускающихся с верхней палубы. Их шаги отдавались по телу Регарди крупной дрожью. Так двигались те, кто привык отдавать приказы. Он сосредоточился, прогнав из ушей звон. У него еще будет время посмаковать собственную слабость – потом, когда иман вынесет ему приговор. Трое кучеяров, двое арваксов и один нарзид. Арлинг не знал их. Глупо было надеяться, что кто-то из учеников Школы Белого Петуха уцелел и стал повстанцем. Учитель никогда не представлял его Белой Мельнице, как васс’хана, и если повстанцы и знали Арлинга, то как одного из спасшихся учеников балидетской школы имана. Или как предателя.