Сага о Хранителях

Громкий рев послужил ей знаком, что ее выходка, как минимум, не осталась без внимания. Однако уже в следующую секунду ей стало не до этого, потому что руки девушки, которыми она всё еще сжимала рукоятки, оказались объяты пламенем. Огонь быстро перекочевал на тело, одежду и ноги, и уже меньше чем через минуту Лета пылала, как факел. С диким криком девушка отпустила оружие и рухнула на землю, рядом с уже поверженным исполином.

Боль была просто нестерпимой — такой, что даже кричать было невыносимо. Поэтому, Лета просто лежала, чувствуя, как всё тело сотрясает крупная дрожь, а сквозь стиснутые зубы вырываются стоны боли. Видимо, это и увидел Кай — он, хитрец, всегда присматривал за будущим блондинки. Однако, Лета не жалела, что так вышло. Да, она чувствовала, как жизнь медленно покидала её, и понимала, что даже магия Адриана не спасет её. То была плата за победу, и девушка — если бы перед ней поставили выбор — поступила бы так снова.

Жалела она лишь об одном. И поняла она это, когда рядом с ней упал парень с белыми, как снег, волосами, и пронзительными голубыми глазами. В которых все видели лишь холод, но Лета смогла разглядеть еще и тепло. А также надежду — которую она сейчас отняла.

— Лета, — шепнул он, не решаясь коснуться её, — Держись. Адриан всё исправит. Он не позволит тебе умереть. Ты только не засыпай. Вальхалле придется подождать тебе еще немного.

Сдвинув руку, девушка смогла нашарить его руку своими обожжёнными пальцами и чуть сжала её, выдавливая из себя улыбку.

— Прости… — сорвалось с её губ еле слышным шепотом.

Она уже даже не понимала, говорит это вслух, или это — часть её фантазии. Сознание уплывало, и лишь усилием воли Лета выталкивала себя на поверхность, пытаясь сказать. Она должна была. Это было важно для неё.

«Прости, что не состарюсь вместе с тобой. Прости, что отняла у нас надежду на будущее» — всё это Лета договорила уже мысленно, надеясь, что Кай услышит. А после закрыла глаза всего лишь на секунду, и, глубоко вздохнув, затихла.

*****

Вздрогнув, я открыла глаза и села. Меня всё еще потряхивало от такого яркого видения. Ощущение, будто я продолжала гореть. Однако, взглянув на свои руки, я увидела, что они — чистые, с чуть бледноватой, не тронутой ожогами кожей. Значит, это был лишь сон. Яркое воспоминание, которое пробудилось так не вовремя.

Надо мной склонилась Хелена, и, чуть улыбнувшись, помогла сесть.

— Ты как? — поинтересовалась она.

— Нормально, — голос был хриплым, — Что произошло?

— Ты не очень удачно шагнула в Тень, — пояснила подруга, — Не переживай — первый раз всегда так. Ты привыкнешь к ощущениям.

Кивнув, я поморщилась. Кажется, головная боль стала моим привычным спутником по жизни. Вспомнив, где я нахожусь, и что происходит, я резко повернулась.

— Барбара?

— Я в порядке, — послышался чуть испуганный голос

Экономка сидела на диване, потирая шею. Рядом с ней сидел Адриан и, судя по его чуть уставшему виду, он только что слегка подлатал ее. Но в целом, Барбара выглядела действительно нормально. Чего нельзя было сказать про ведьму. Да уж, идея отрубить ей руку и таким образом отвлечь, оказалась весьма действенной. Жестокой — да, не спорю, но ведь помогло же!

Гульвейг сидела на ковре и прижимала к груди обрубок своей руки и озлобленно смотрела на меня. Шевелиться она не могла — у ее шеи замер клеймор Кая. Который мрачно рассматривал ведьму, явно прикидывая, как с ней поступить. А рядом со мной — о, жуть! — валялась отрубленная кисть ведьмы. Брезгливо поморщившись, я поднялась на ноги.

— Кай, прости за ковер, — кивнула я на испачканное кровью белое покрытие.

— Забудь, — качнул головой скандинав.

— Что будем с ней делать? — Авелин кинула внимательный взгляд на ведьму, — Адриан остановил кровотечение, так что она точно не умрет. Если только мы не решим ее казнить.

Все — и ведьма в том числе — перевели взгляд на меня. Нет, а почему сразу я? Ах, да — я же типа лидер. Зря они меня попросили принять решение. Потому что я сейчас была солидарна к Фергюссоном, по лицу которого ясно читалось, что лично он бы с ней сделал.

— Предлагаю убить, — пожала я плечами, — Она бы нас не пожалела.

— Нет, — неожиданно подала голос Хелена.

Я перевела на подругу удивленный взгляд.

— Объяснись, — коротко потребовала я, и сама вздрогнула от того холода, что прозвучал в моем голосе.

— Мы не можем убить ее, — покачала головой Грей, — Ведьме покровительствует сама Фрейя — Королева Ванов. Убьем ее — и разожжем войну.

Я только фыркнула. Так себе объяснение, на самом деле. Иногда моя подруга поражала меня своей наивностью. Например, вот сейчас. Поэтому, я даже не пыталась никак замаскировать своё отношение к этому, на мой взгляд, бессмысленному диалогу.

— А у нас тут как будто мир и цветочки!

Но Хелена продолжала стоять на своем. Да уж, упорства ей было не занимать.

— Давина! Нельзя ее убивать. Да, она — живое воплощение алчности, и оставить ее в живых значит, подвергнуть нас всех риску. Но и смерть делу не поможет.

Я кинула взгляд на других Хранителей. Кай явно мысленно мою подругу послал в те места, откуда обычно возврата нет. Адриан же, наоборот как врач и целитель, явно был на стороне Норны — он наивно и свято верил, что любая жизнь бесценна. Клятва Гиппократа, чтоб его. Авелин…она следила за мной, и в ее внимательных глазах я читала, что она согласится с любым моим решением.

Значит, опять решать всё предстоит мне. Вздохнув, я повернулась к Хелене:

— Хорошо, и что ты тогда предлагаешь?

Грей выдохнула с явным облегчением и поторопилась ответить:

— Я отведу ее к другим ведьмам в Цитадель. Думаю, ей понравятся тамошние темницы. Нам нужно сохранить ей жизнь, чтобы в случае чего — обменять

Ладно, это звучало разумно. Настолько, что я даже я это признала, и не нашла, что возразить. Поэтому просто кивнула и, приблизившись к ведьме, присела на корточки и заглянула в ее светящиеся глаза:

— Запомни — ты жива только благодаря ей. Будь моя воля — я бы намотала твои кишки на кулак и смотрела, как жизнь угасает в твоих глазах, — прошептала я, — И если ты как-то связываешься со своими хозяевами, можешь им передать от меня послание. Это было только начало. И если кто-то из них снова придет за мной или кем-то из моих людей — их постигнет твоя участь. Только в следующий раз я не ограничусь одной только рукой.

— Ты сдохнешь! — прошипела Гульвейг, в то время как Хелена ставила её на ноги, — Умрешь в страшных муках! Твоя судьба ходит за тобой по пятам, и даже обряды Норн этого не изменят!