Сага о Кае Безумце

Облауд. Самый неприметный из всех ульверов. Любит разговаривать пословицами да прибаутками.

Эгиль Кот. Назван так, потому что в темноте видит, как кот, и ходит неслышно, как кот. Вот он бы сумел выкрасть моего брата так, чтоб никто не заметил.

Ну и наши новенькие: Бьярки Видарссон, который на самом деле Уксиссон, и Сварт Тролль, или как его еще называют, Сварт Безоружный.

За две зимы, что я в хирде, пятеро покинули его. Трое пополнили Фомрирову дружину, и двое выбрали другую жизнь. А сколько ушло до моего появления? Я не спрашивал. Ребята не говорили. Новичкам, насколько я приметил, тоже особо никто ничего не говорил. Прошлое прошло, а мы здесь и сейчас.

— Знакомьтесь, — сказал Альрик и кивнул на мужичка возле Хвита. — Это наш наниматель. В этот раз, хвала богам, не ярл, а торговец. Причем торговец потомственный.

Мы дружно уставились на него. Хоть я и знал, что Беззащитный не возьмется за неправое дело, но понять, что за человек принимает обязательства перед нами, хотелось. Найм ведь как палка о двух концах, бьет по обеим сторонам одинаково. Пойдешь к сйофельмену, гнилому человеку, так и тебе дурная слава разлетится. Наймешь сйофельменов, так они и дело испортят, и о тебе хулы распустят.

Впрочем, торговец мне понравился. Не очень высокий, но крепкий, светлые волнистые волосы до плеч, ярко-синие глаза с прищуром, увесистый нос над короткой бородкой, одет по-дорожному, но во всё добротное. Сразу видно, что он и поторговать, и повоевать может, многое повидал, ко многому привычен.

— Кьелл, сын Ральфа Молчаливого, родом из Кривого Рога, — широко улыбнулся торговец. И сразу разонравился мне.

Чем-то напомнил того поганого продавца оружия, который хотел содрать с нас огромные деньги. Сейчас я понимал, что цены-то были справедливыми, но неприятное чувство осталось.

— Я обговорил с Альриком условия, но хотел бы рассказать и вам, зачем нанимаю людей. Привык, знаете ли, чтобы каждый человек понимал, куда плывет и зачем. Ты позволишь? — обратился Кьелл к хёвдингу.

Альрик лишь махнул рукой, мол, делай, что хочешь.

— Мой отец, Ральф Молчаливый, в молодости был не самым удачливым торговцем. Всегда и везде опаздывал, поэтому другие отхватывали лучшие цены, не раз терялся в морских туманах, каким-то чудом каждый раз возвращаясь к берегу. Его отец, мой дед, был страшно недоволен и хотел, чтобы он бросил торговлю, коли не благоволит удача. Но лет десять назад, когда отец взял меня впервые на корабль, он случайно набрел на отдаленный остров, о котором никто и не слыхивал.

Я глянул на Беззащитного. Тот стоял с равнодушным видом, знать, слышал от торговца то же самое.

— Остров оказался не пустым. Там жили диковатые, но добрые люди, пасли оленей, ловили рыбу, сеяли ячмень. Отец предложил им свои товары, и хоть не сразу, но они договорились. Каждый год отец привозил железо, ткани, семена, даже живую птицу для развода и откорма, а те отдавали ему то, чем были богаты. Денег такая торговля приносила немного, зато постоянно и без рисков, ведь никто другой не знал о том острове. Я познакомился со многими жителями острова, особенно с детьми, с некоторыми крепко подружился. Год за годом мы откладывали деньги и накопили на второй корабль, так что прошлым летом я не пошел с отцом, а решил торговать отдельно.

Возле Волчары и впрямь болталось два кнорра. Один небольшой, с устаревшей оснасткой, второй — значительно крупнее, сразу видно, новый. Меня смутило лишь то, что у второго уключины были по всему борту. Обычно кнорры ходят лишь под парусами, потому весел там немного, и те возле носа и кормы — для маневрирования возле скал да помощи при шторме. Торговцы возят грузы, а потому людей на их кораблях гораздо меньше, чем на драккарах той же длины. Полтора десятка человек, больше и не надо. Я же видел на новеньком кнорре три десятка, и это была не вся команда.

— Отцов кнорр вернулся. Вот только отца там не было. Его человек сказал, что местные как с ума сошли. Сначала торговали, как обычно: отец ездил по хуторам, развозил обещанный товар. А потом ни с того, ни с сего в одном роду на него набросились, убили охранников, а самого его, — голос Кьелла дрогнул, — его закопали живьем. Отправили на корм червям.

— А как ты узнал об этом, если всех убили? — спросил Хвит.

— Так одного оставили. На его глазах положили отца в землю и сказали передать, чтоб больше не появлялись на острове. Он чудом добрался до корабля, и тот сразу отплыл оттуда.

— Значит, ты отомстить хочешь? — понятливо кивнул Эгиль Кот.

— Не совсем, — Кьелл опустил глаза. — Мы ведь далеко не воины, за рунами не гонимся. Да и мой поход без отца вышел несчастливым, видать, его неудача передалась и мне. Я хочу вернуться на тот остров, забрать тело отца, похоронить его с почестями, вдруг да удастся изменить его посмертную судьбу. Хочу снова поговорить с местными родами, спросить, может, отец обидел их нечаянно. Хочу продолжить дело отца и торговать с ними. Но, боюсь, если приплыву к ним на одном корабле лишь со своими людьми, то и сам лягу возле отца. Потому и нанимаю людей. Не для войны, а для мира.

За рунами торговец, может, и не гнался, но до хускарла как-то дорос.

— Так что делать-то надо будет? — уточнил Вепрь.

— Поставить форт возле бухты, охранять, защищать меня во время поездок по острову. Первым в бой не бросаться, но если уж кто нападет, так отвечать без страху. Найм сроком на год. Если вдруг раньше получится договориться, то отпущу раньше. Без уменьшения платы, — снова повеселел Кьелл Ральфссон. — Денег у меня не так много, но если я потеряю тот остров, так и вообще ничего не останется.

— А сколько там людей? — спросил Тулле. — Каковы силы?

— Всего, думаю, тридцать сотен, если считать с бабами и дитями. Тварей на острове и нет почти, так что сильно там не вырасти. Обычно карлы, есть и хускарлы, но немного. Хельтов вовсе не видел. Ну? Всё понятно? Вопросов нет? Тогда отправляемся потихоньку. Держитесь моего корабля. Как плыть — заранее говорить не буду, не хочу, чтобы другие узнали, где тот остров лежит. А как договорюсь, так уже и неважно будет.

Кьелл еще раз улыбнулся нам, похлопал Альрика по плечу и ушел к своему кнорру.

Мы тоже тянуть не стали. Поднялись на Волчару, веслами вывели на середину фьорда, дождались неповоротливых кнорров и распустили парус.

Эпилог

Рогенда проводила взглядом уходящие корабли. Наконец, этот надоедливый мальчишка покинул ее город.

Надо же было так оплошать и дать ему ту золотую монету! А все почему? Потому что когда-то Рагнвальд совершил такую же глупость: переплыл осенний фьорд, чтобы встретиться с ней. Хоть он и был конунговым сыном, уже немало ходил по Северным морям и даже за ними, поднялся в рунах и слыл отличным хёвдингом, отец Рогенды не хотел их встреч. Девушка была сговорена со старым другом отца, крепким еще хельтом в летах. Но пригожий да ладный Рагнвальд совсем закружил голову Рогенде рассказами о подвигах, иноземными украшениями да обещанием сделать ее женой конунга.