Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:

Хума проспал почти весь день, это очень обеспокоило государя, ибо такая слабость рыцаря могла быть признаком заболевания чумой. Государь Гай успокоился, когда узнал, что Хума проснулся бодрым и энергичным. Тотчас Эйвандейл пригласил Хуму к себе.

Государь был очень доброжелательным человеком. А ведь Хума, как и остальные рыцари ордена Короны, военачальников Эргота представлял себе иными. Государь был замечательным боевым командиром, хотя предпочел бы жить тихой, мирной жизнью. Бестель Третий. император Эргота, весьма заурядная личности, издал декрет о назначении государя Эйвандейла командиром армии. Государь — преданнейший слуга своего отечества — настаивал, чтобы для укрепления

армии император отдал под его командование часть своей элитной гвардии. Но, как и его предшественников. Бестеля Третьего больше всего заботила личная безопасность. Постоянно находились отговорки, лишь бы оставить императорскую гвардию в столице.

Рассказ Хумы о последнем сражении рыцарей сильно огорчил государя.

— Все еще не могу в это поверить и с сожалением признаю, что все, о чем вы рассказали, правда. Но как помочь вам вернуться к своим товарищам?! Мы направляемся в Далигос, а затем, вероятно, снова повернем на север. Я чувствую себя марионеткой, которую дергают туда-сюда за ниточку.

Хума был в командирском шатре с государем один на один. Рыцарю были подарены великолепные доспехи, которые, как рассказал Эйвандейл, он заказал для своего сына совсем незадолго до его гибели в бою. Они были хорошо подогнаны кузнецами к уцелевшим остаткам доспехов рыцаря: шлем и нагрудные латы Хумы удалось восстановить. Рыцарь с благодарностью принял подарок. Мастерство, с которым были изготовлены доспехи, его искренне восхищало. Они были не хуже, чем у самых знатных рыцарей Соламнии.

Эйвандейл доверительно рассказал Хуме: сам он надевает свои парадные доспехи только во время визитов к императору, а в остальных случаях, даже идя на встречи со знатными вельможами, облачается в боевые доспехи.

На языке Хумы вертелся один вопрос, но он все никак не мог решиться задать его.

— Могу ли я получить ваше разрешение на беспрепятственный переход через вашу страну? — наконец спросил Хума.

— Сейчас идет война, Хума. Как я могу дать такое разрешение?

Хума отпил глоток вина, которое предложил ему Эйвандейл. Ему было необычайно приятно, что государь принимает рыцаря Соламнии с таким уважением. А Эйвандейл понимал, что отвага и опыт Хумы могут принести его армии большую пользу.

— Если быть до конца откровенным… — Хума взглянул на часовых, стоявших снаружи шатра, и продолжил, вздохнув: — Я слышал, что где-то в горах на юго-западе таится разгадка этой бессмысленной войны.

Эйвандейл ответил тотчас:

— Там есть несколько вершин. Мало кто отваживается восходить на них. Ходят слухи, что на этих вершинах нашли себе убежище драконы Тьмы и, возможно, кто-нибудь еще пострашнее. Да, в этих местах действительно может скрываться какая-либо важная тайна.

Неожиданно Хума спросил:

— А вы не могли бы отправиться туда вместе со мной?

Государь рассмеялся:

— Боюсь, что император за это снимет с меня голову. К тому же конница по тем горам не пройдет. Мы посылали туда разведчиков, но все они бесследно исчезли. Даже колдуны не решаются подняться на эти вершины. Священники предупреждают: там таится опасность. Понимаете ли вы теперь, о чем просите?

— Да, милорд.

Хума тяжело упал на скамью, обхватив голову руками, и внезапно почувствовал жар.

— Как вы себя чувствуете? — участливо спросил Эйвандейл.

Соламнийский рыцарь вытер выступившую на лбу испарину. Жар стал спадать.

— Не беспокойтесь. Сейчас все пройдет. Обеспокоенный государь спросил:

— Может быть, мы отложим разговор до завтра?

— Да, пожалуй, так будет лучше, милорд.

— Пожалуй. — И, потирая подбородок, государь сказал: — Поезжайте со мной в Каэргос,

оттуда, если у вас еще будет желание, вы сможете сами добраться до нужной вам вершины.

— В Каэргос? — В глазах Хумы еще мутилось, он видел государя, как в тумане.

— Да. Наши целители проведут нас по еще нетронутым чумой районам. Согласны?

— Благодарю вас. — Резко встав, Хума почувствовал: голова у него снова закружилась, ему неудержимо захотелось лечь. Он был еще очень слаб. — Извините меня, пожалуйста.

— Не извиняйтесь. Вам надо хорошенько отдохнуть.

Хума вышел из шатра. Провожая взглядом уходящего рыцаря, государь озабоченно нахмурил брови. Он выпил глоток вина и взглянул в окно.

До службы в армии большинство солдат государя Эйвандейла были простыми торговцами или крестьянами. Для них рыцари Соламнии были людьми из легенды. Теперь один из рыцарей находился рядом с ними, и рассказы о его подвигах, настоящих и воображаемых, уже ходили по лагерю. Благоговейные взгляды солдат сильно смущали Хуму. Рассказы обрастали все новыми и новыми подробностями о его яростной схватке с Черной гвардией военного министра. Мол, он один одолел целый легион противника и стаю волкодлаков — а волкодлаки наводили прямо-таки ужас на солдат Эйвандейла, ведь их семьи некому было защитить от этих монстров.

Сам Хума никак не мог понять, как в Эрготе, стране, в которой началась славная история рыцарства, могут превозносить его, Хуму, как героя. Но рассказы о подвигах рыцаря Соламнии радовали Эйвандейла. Когда Хума протестовал против домыслов, государь только улыбался и говорил, что так бывает с любой легендой.

— Им необходимы герои. Рассказы о героях дают им надежду. Надежду на то, что тьма, которую послала на них Такхизис, будет побеждена и они вернутся к своим возлюбленным, к своим семьям.

Время от времени драконы приносили сообщения о ходе войны. Противник перешел границы Северного Эргота и Хайла.

Хума встревожился. Кэз либо продолжал упорно идти на север, либо уже повернул на юг, чтобы найти Хуму. Даже если он повернул на юг, он не будет желанным гостем здесь ни в одном городе, ни в одном селе. Хума беспокоился не только о Кэзе — минотавр, в конце концов, сумеет постоять за себя. Но драконы не могли ничего сказать о том, что происходит в Соламнии на самом деле. Ходили слухи: рыцари отступили почти до Вингаардской Башни. Однако это были только слухи.

В двух днях пути от Каэргоса армия Эйвандейла разбила лагерь в небольшом полуразрушенном городке. Некогда процветавший, он пострадал от чумы еще в самом начале войны. Теперь здесь, как полагали многие, эпидемия могла вновь вспыхнуть.

Правда, Эйвандейл придерживался иного мнения. Он спросил Хуму:

— Помните, я говорил вам, что чума очень разборчива?

— Да, помню.

Постучав пальцами по столу, государь продолжал:

— Я считаю, возникает она не стихийно. Ее направляют какие-то силы.

Хума не верил, что кто-либо может специально насылать чуму, но он не раз слышал о Моргионе. У его приверженцев были агенты во всех городах, во всех армиях, во всех странах. Эти агенты только ожидали команды сеять от имени своего бога смерть.

— Вы не могли ошибиться? — Хуме очень хотелось, чтобы государь оказался не прав.

— Конечно, может быть, я и ошибаюсь.

Хуме уже было разрешено выходить за пределы лагеря. Запрет был снят после того, как Хума заверил государя, что он не настолько безрассуден, чтобы уйти в город одному. Выйдя из лагеря, рыцарь пошел по разрушенному городу. Вид руин, разговоры о чуме отнюдь не веселили. Все же Хума знал, что эпидемии в городе нет и можно ходить, не опасаясь, что заразишься.

Поделиться с друзьями: