Сага о Копье: Омнибус. Том I

Рейст отодвинул её и прямо сел на кровати, его лицо покраснело, а глаза засверкали.

— Как только я стану магом, — поклялся маленький мальчик, — Никому больше не понадобится заботиться обо мне! Я буду сам заботиться о матери, отце и о Карамоне. И буду заботиться о всех, о ком захочу.

— Хвастун. — нежно сказала Кит, взъерошивая ему волосы и отставляя мазь. — Такой же, как и твой брат.

— Да-а, хвастун, — сонно поддержал Карамон со своей кровати.

— Вот увидите. — сказал Рейстлин.

— Спите, вы оба. Завтра большой день.

Всегда истощенный к концу дня, Рейст упал на подушку, бледный и покрывшийся потом после своей декларации неповиновения. Его веки затрепетали, затем он погрузился в глубокий беспокойный сон.

Кит наблюдала за Рейстом в течении нескольких минут, чтобы удостовериться, что он спит. Это было привычкой, которую она развила в себе со времён его младенчества, когда следила за ним, иногда сидя возле него целыми ночами, чтобы удостовериться, что его дыхание не прерывается.

И напротив, ей никогда не нужно было проверять Карамона. Он уже довольно храпел на своей маленькой деревянной кровати рядом с Рейстом, расположенной вдоль стены, противоположной спальне их родителей. Растратив всю свою энергию, Карамон обычно засыпал первым.

Тем утром, когда Рейст должен был отправиться к мастеру-магу, Карамон всё ещё лежал в кровати, запутавшись в простынях, как если бы ему снилось сражение со змеёй. Он запротестовал, когда Гилон сказал ему остаться дома, но его аргументы быстро исчерпались, когда Розамун пообещала, что она испечет кексы с семечками. Розамун находилась посреди одного из своих наиболее длительных периодов хорошего самочувствия. Она стала одеваться, регулярно расчёсывать волосы и украшать их бусинками и цветами. В течении уже многих недель её лицо, обычно так напряженное и тревожно вытянутое, смягчилось и выглядело почти счастливым.

Сейчас мать Кит стояла около кухонного стола, готовя чай тройке путешественников. Стараясь избегать заботливого взгляда матери, Кит подошла, чтобы взять тёплую кружку. Когда Розамун повернулась, чтобы подойти к огню, Гилон, только что появившийся из спальни, отвёл Кит в сторону.

— А Карамон знает, что нужно сбегать и привести Бигардуса, если Розамун… если… ну, ты знаешь… — он замолк, в тревоге глядя на Кит.

— Ты имеешь в виду, если она перестанет дружить с головой, — прямо сказала Кит, проигнорировав тень боли, пересекшую лицо Гилона. — Да. Может быть, Карамон и не в состоянии сделать что-то ещё для своей матери, но он конечно знает, как бегать.

— И, — добавила она, видя беспокойство на лице Гилона. — Ему не потребуется много времени, чтобы добраться до Бигардуса, если он не столкнётся с одним из своих тупых дружков и..

— Может быть, нам не стоит идти, — сказал Гилон. — Я имею в виду, если ты считаешь что мама не будет в порядке или что Карамон не сможет без нас справиться… — он вопросительно поднял руки.

Это было идеей Гилона посетить сегодня школу магов. Отчим Кит провёл два долгих вечера за кухонным столом, трудясь над письмом мастеру-магу, в котором содержалась просьбы зачислить Рейста в школу. Он искал правильную формулировку, правильный тон письма. Но в итоге ему не понравилось ни один из дюжины написанных черновиков и в конце второго вечера он встал и бросил свою последнюю попытку в огонь.

— Письма настолько бесстрастны. — объявил он. Он решил пойти сам, чтобы попросить за своего самого младшего сына. Тогда мастер-маг смог бы лично убедиться, на что способен одарённый ученик Рейст.

Школа магов была где-то тайно расположена в предместьях Утехи, её местоположение было постоянным источником слухов и сплетен. Но Кит не знала никого, кто мог бы правдоподобно заявить о том, что на самом деле был там. И всё же Гилон, со своей упрямой простотой, решил туда пойти. Кит знала, что Гилон хотел бы устроить Рейсту будущее, «уладить» его так же, как хотела и она, только по разным причинам.

— Нет, нет. Карамон прекрасно справится. А вот Розамун вряд ли. Мы просто должны скрестить пальцы. — заверила Кит Гилона, не слишком его успокоив. Во время этого обмена перешептываниями проснулся Карамон и сонно потащился к столу, где Розамун уговаривала Рейста съесть немного овсянки. Кит наблюдала, как мать обернулась к Карамону с любящей улыбкой и обняла его прежде, чем поставить перед ним большую миску овсянки. Карамон нетерпеливо стал поглощать свою порцию, с полным ртом выясняя, что ещё будет на завтрак.

Оба мальчика жадно смотрели на свою мать, очевидно восхищенные тем, что она поднялась с постели и пребывает с ними. Розамун подняла глаза и встретила критический взгляд Кит.

— Китиара, разве ты ничего не поешь прежде чем уйти? У тебя впереди напряженное утро и кто знает, какое гостеприимство вы встретите там, куда направляетесь? — добродушно сказала Розамун.

— Не беспокойся обо мне, мама, — должно быть, Кит сказала последнее слово слишком резко и Розамун вздрогнула. — Я собрала немного сыра и хлеба, достаточно для меня, Гилона и Рейста. Я знаю, как позаботиться о себе — я только этим и занималась долгие годы. Не надо начинать волноваться за меня теперь.

Покраснев, Розамун повернулась к близнецам. Карамон, занятый поглощением овсянки, не обратил внимания на перепалку, но Рейстлин, всегда внимательный, слушал с хмурым взглядом.

Снаружи вошел Гилон, ломая напряженность.

— Поторопись, Рейст. Нам нужно прибыть достаточно рано, чтобы у мастера-мага было время для разговора с нами. Китиара, ты готова?

Рейстлин соскользнул со стула, Розамун вытерла ему лицо и он присоединился к Гилону в дверях. Кит связала мешок с едой и забросила его на плечо. Гилон нежно поцеловал Розамун в лоб, затем поколебался, очевидно не решаясь оставлять её с Карамоном на целый день.

Розамун, выглядящая типичной, хотя и немного взъерошенной домашней хозяйкой, с любовью отмела его тревоги.

— Идите, — убедила она. — С нами всё будет хорошо.

Когда они выходили из двери, Карамон уже вытащил ступку и пестик с кухонного шкафа и, встав на колени на стуле рядом со столом, решительно размалывал семечки, в то время как его мать с одобрением смотрела на него.

Кит выходила последней и, прежде чем закрыть дверь, посмотрела на эту семейную сцену с чувством зависти и негодования. Она ненавидела, как близнецы и Гилон души не чаяли в Розамун во время её «нормальных» периодов. Если её мать когда-либо и проводила какое-то время только с Кит, то это было так давно, что она уже не помнила об этом.

* * *

Троица спустилась с мостков и скатов между валлинами на одну из дорог, которая, извиваясь между стволами гигантских деревьев, вела к южным предместьям Утехи. Кит, не пожелавшая завтракать в доме, вытащила из мешка кусок черного хлеба с сыром и принялась жевать на ходу.

Склонившись к ней, Гилон говорил с Кит пониженным тоном, чтобы не услышал Рейст.

— Хотя я никогда не был там, думаю, что нам придётся идти около часа, чтобы добраться до того места, где, как говорят, мастер-маг устроил свою школу. С Рейстом всё будет в порядке? Может, нам остановиться и отдохнуть на полдороге? Не хотелось бы чтобы он слишком устал, пока мы доберёмся туда.