Сага о первооткрывателях

«Позвольте представиться…»

Постепенно Алдан превращался во всесоюзную стройку.

В 1926 году руководство треста «Алданзолото» пригласило Ю.А. Билибина на Алдан. От Большого Невера до Незаметного он две недели добирался на лошадях.

В техническом отделе главного приискового управления Ю.А. Билибин быстро сдружился с проходившими практику студентами-практикантами Московской горной академии Б.М. Вронским, Н.М. Зайцевым, М.Г. Котовым, П.М. Шумиловым и студентом МГА П.Я. Дрожжиным. Он организовал шесть геолого-поисковых партий, которые продолжали геологическую съёмку района, начатую В.Н. Зверевым.

Студенты знакомились здесь с азбукой разведочного дела, начиная от проходки шурфов, промывки и до первичных подсчётов запасов золота.

…Надвигалась весна, и практикантов отозвали на Незаметный. Их стали использовать на разных «подсобных работах». То они вели теодолитовую съёмку, то занимались нивелировкой, то просмотром шлихов, отдувкой и взвешиванием золота, занесением данных в шурфовочный журнал – довольно скучная работа.

Известный впоследствии геолог Б.И. Вронский напишет: «Нас манила тайга, а вместо этого приходилось томиться на прииске, занимаясь скучной работой. Да и бытовые условия были ниже всякой критики. Особенно нас донимали клопы. Они буквально кишели в пазах и трещинах барачных стен, доводя пас до неистовства. В конце концов, мы нашли выход – сшили из простыней мешки, забирались в них с головой и завязывали изнутри. От клопиных укусов мы спасались, но почти нестерпимая духота была слишком дорогой компенсацией за это удовольствие. Только в субботние дни мы после работы уходили на ночь в тайгу и возвращались поздно вечером в воскресенье. Однажды – это было в конце июня или начале июля – мы сидели у себя в бараке, разрабатывая план похода на будущую субботу, как вдруг раздался стук в дверь, и в барак вошёл рослый загорелый детина в коричневой кожаной куртке и кепке, из-под которой падал на лоб густой клок рыжих волос. Его загорелое лицо, покрытое густой россыпью веснушек, было обрамлено ярко-рыжей бородой. Из-под густых бровей весело смотрели голубые глаза.

– Позвольте представиться, – произнёс он. – Билибин Юрий Александрович, главный геолог «Алданзолота». Только что приехал, узнал, что здесь живут студенты-геологи, и зашёл познакомиться.

Мы в свою очередь представились. После обычных разговоров о том о сём он расспросил нас, чем мы занимаемся, какие у нас планы. Мы посетовали на наше положение, рассказали о желании работать и заниматься геологией. Он обнадёжил нас, сказав, что постарается помочь.

Просидел он у нас часа два. Показался несколько суховатым, и мы не могли предположить, что вскоре нас с этим «суховатым» человеком свяжет крепкая искренняя дружба».

«Суховатый» человек вскоре станет центром притяжения всего Алдана…

Простым и доступным оказался рослый рыжий бородач и для местных. Спрашивали его:

– У тебя какое прошлое? Не тёмное?

– Из дворян я, – твёрдо и даже с вызовом кому-то отвечал верный себе «лобастый» Билибин.

– Ври! – не верили аборигены. – С такими лапищами, как твои, только булыги ворочать. У их благородий эдаких ручек не бывало. Весёлый и крепкий ты мужик! Свой!

Где и как искать?

Приисковое управление к моменту приезда Билибина было в незавидном положении. Если точнее – в тупике. Ещё недавно богатые россыпи Незаметный, Пролетарка, Орочен и другие теперь находились на грани выработки. Новых месторождений не было. Где и как их искать?

Ю.А. Билибин решил использовать собственный метод полевых работ. Он заключался в сочетании геологической съёмки со шлиховым опробованием. До того разведка проводилась по сути наугад. Принимали во внимание характер долины ручья, наличие наносов, кварцевой гальки и т. п. Применение шлихового опробования с нанесением полученных полевых результатов на карту давало возможность увидеть перспективные участки.

Такой подход к поиску золота вначале вызвал в управлении недоверие. Но под руководством Ю. Билибина было создано несколько партий, работающих по новой методике. Они-то и показали эффективность нового метода.

Во главе партий он поставил студентов-третьекурсников. И не ошибся. Вронский писал: «Согласно инструкции Геологического Комитета студент пятого курса горного или геологического вуза мог занимать должность не выше старшего коллектора. Билибин не ошибся. Возможно, это назначение и определило нашу дальнейшую деятельность. Трое из нас – Котов, Шумилов и я – прочно обосновались на Колыме, внеся свою посильную лепту в дело освоения её природных богатств. Зайцев установил золотоносность богатого Аллах-Юньского района и успешно работал там до начала войны. Как бывший офицер он был призван в армию и погиб на фронте. И только Пётр Дрожжин как-то незаметно отошёл в сторону и исчез с нашего горизонта».

Молодой Юрий Билибин, возглавляя разведочные работы на Алдане в должности главного геолога, заложил основы нового метода геолого-поисковых и разведочных работ. Потом этот метод широко и успешно применялся на Колыме и на всём Северо-Востоке.

Решительно выступив против принятой в «Алданзолоте» сплошной площадной разведки всех ключей и речек изучаемого района, учитывая геологическое строение и поисковые данные, он отказался от разведки почти 75 процентов объектов, доказав теоретически и практически её ненужность. Так была достигнута огромная экономия государственных средств.

А в это время носились слухи о золоте, обнаруженном «хищниками» в верховьях Колымы. Деятельный Вольдемар Бертин пытался организовать туда небольшую экспедицию и даже добился от Якутского правительства соответствующих ассигнований. Но деньги перебросили на какие-то другие нужды.

Успешно действовавший на Алдане Билибин неожиданно получил предложение от концессии «Лена Голдфилдс» занять должность главного геолога с весьма солидным окладом. Молодой инженер отклонил это предложение. Он уже мечтал об исследованиях на Колыме.

Новые друзья

Юрий Билибин давно решил, что непременно пригласит в будущую экспедицию своих новых друзей – студентов-практикантов и уже опытных геологов С. Раковского и Э. Бертина.

Как всё-таки удачно всё складывалось: студенту Юрию Билибину случится однажды услышать поразивший его доклад С.В. Обручева об Алдане, по рекомендации В.А. Обручева его приняли геологом в трест «Алданзолото», и, наконец, уже работая главным геологом треста, он встретится на прииске Незаметный с людьми, готовыми на многие лишения ради дела, которое избрали на всю жизнь: с геологами Сергеем Дмитриевичем Раковским, Петром Михайловичем Шумиловым, Борисом Ивановичем Вронским и другими. Познакомится он и с совершенно уникальными людьми – братьями Вольдемаром и Эрнестом Бертиными.

Хотя Бертины не были дипломированными геологами, но были опытнейшими золотоискателями, самородками. С Эрнестом Юрий Билибин подружился сразу, оценив его притягательный характер.

Как писал позже В. Цареградский: «Эрнесту Петровичу Бертину было уже под сорок лет. Он рано начал трудовую жизнь. Окончив школу железнодорожников, работал машинистом на Сибирской железной дороге. В годы революции, гражданской войны Эрнест Петрович участвовал в борьбе с белогвардейцами и интервентами в Забайкалье, на Дальнем Востоке, сражался в партизанском отряде. Позже в Иркутске работал следователем в губчека, а в 1923 году перебрался к брату на Алдан. Эрнест Бертин был страстным охотником и рыболовом, любил вкусно и много поесть и посидеть в компании, послушать и рассказать остроумные анекдоты, много курил (всегда папиросы «Казбек»), не прочь был поиграть в карты, но играл обычно сдержанно. Был среднего роста, коренастый, на висках его крупной круглой головы едва наметились залысины. По мнению многих, Бертин считался красивым. У него были правильные черты лица. Выступающий подбородок и серые холодные проницательные глаза подчёркивали мужественность, а узкие и как бы поджатые, редко улыбающиеся губы придавали его облику оттенок суровости».

Э. Бертин работал потом во многих сибирских организациях. Последние свои годы жил в Ленинграде. Не стало его в возрасте 86 лет в 1979 году.

…В кругу друзей Ю. Билибин был весёлым парнем. Все отмечали его поразительную способность быстро сходиться с людьми. И все знали его страсть заключать пари. Иногда в поисках подтверждения собственным мыслям о том, куда двигаться дальше в своих геологических поисках, он предлагал неожиданные состязания с жёсткими условиями.

В одном из таких состязаний предлагалось выпить чайник (!) чистого спирта. Соперниками оказались Ю. Билибин и Э. Бертин. Третейским судьёй избрали Вольдемара Бертина.