Сага о Северных островах
Шрифт:
Харальд любил отходить подальше от берега, зачастую уплывал с сыном на дальние островки и рыбачил там, оставаясь на ночь. Младшая дочь, еще сосавшая материнскую грудь, орала и днем, и ночью, жена говорила, что это зубы растут, постоянно совала ей в рот свиную кожу, но это не помогало.
Вот и в тот раз Харальд ушел с Хаконом на всю ночь, чтобы отдохнуть от шума и криков. Вернулись они лишь вечером следующего дня. А деревни нет. Только зола, обугленные дома и порубленные трупы.
Я слушал, а у самого ком в горле. Что мне был тот Растранд? Даже Ове я не жалел, потому как поганый был человек. А если я так вернусь в Сторбаш? Нет, зря я послушал
Харальд поклялся перед богами и сыном, что отомстит. Вот только кому? На море следов нет. Так что сначала Косматый решил стать сильнее, набрать рун побольше и потихоньку вызнавать, кто же мог уничтожить деревню, хотя давно уж нет никаких войн. Отвез сына к дальним родственникам, а сам пошел искать какой-никакой хирд. Поначалу его брать не хотели, мол, возраст велик, а рун нет, оружием не богат и драться толком не умеет. Но потом все же один хирд, сильно потрепанный после сражения с троллями, взял его. Немало он хлебнул лиха, несколько раз чуть не погиб, и с хёвдингом тем у него не сложилось дружбы, но несколько рун Харальд все же получил, обзавелся оружием, хоть и не самым сподручным. Он тогда вовсе не умел управляться с двуручником, но в бою особо не выбирают, так что подхватил то, что было.
А еще дал он обет, что не будет ни стричься, ни бриться, пока не отомстит за свою семью. Потому его прозвали Харальдом Косматым.
Менялись хирды, менялись хёвдинги. Харальд становился сильнее и богаче. И не раз он слышал про разоренные деревни, да вот только видаков после такого не оставалось. Кое-кто кивал на ярла Скирре Пивохлеба, мол, оттуда приходят убийцы, но толком никто ничего доказать не мог. А потом дошел до него слух про некоего Кая Эрлингссона и про суд Рагнвальда. Мол, убил этот Кай сына ярла Скирре, но виры не заплатил ни серебром, ни кровью, так как сын Скирре напал на деревню, убил там всех и сжег дома. А Кай заколол его и сбежал. И говорилось это перед лицом конунга Рагнвальда. А, значит, правда.
Тогда Харальд захотел отыскать этого самого Кая, вызнать у него, как дело было, но уже поздно. Исчез Эрлингссон, будто его и не бывало. И в Сторбаше, родном городе Кая, тоже ничего подсказать не смогли. Эрлинг после суда сына больше не видел.
Харальд забрал сына, все накопленные деньги и собрал свой хирд, хоть и без корабля. Брался за любую работу, лишь бы там можно было получить хоть немного благодати, даже сыну дал в руки оружие и позволил получить две руны. Даже если Кай и не сыщется, тогда Харальд и сам отомстит Скирре, хоть и не сразу.
Глава 12
Не сразу я убедил Косматого пойти вместе с нами на пристань, к Альрику. Видать, Харальд изрядно помыкался по разным хирдам, прежде чем собрать свой, и притом не по лучшим из них.
По дороге он рассказал, как можно отличить дурного хёвдинга от толкового. Во-первых, он сам никогда не был хирдманом, а сразу решил собрать свою дружину. Во-вторых, полез командовать еще будучи карлом, а значит, с небольшим боевым опытом. В-третьих, если хёвдинг превышает своих людей больше, чем на две руны, значит, перетягивает благодать на себя, запрещает убивать врагов во время боя, чтобы добить их самому.
Плосконосый заржал, и даже Простодушный улыбнулся, ведь к Альрику подходили все три приметы.
— Да и какой хёвдинг согласится пойти ради хирдмана против ярла? — продолжал отговаривать меня Харальд. — Те хёвдинги, которых видел я, за такие разговоры меня бы самого прирезали. Да к тому же это Скирре! Скирре, которого сам Рагнвальд
встречает, стоя! Я слыхал, что Роальда прочили в заплечные к сыну конунга. Да и сейчас Пивохлеб каждое лето гостит в Хандельсби вместе с женой. А жена его с Рогендой дружна, особенно после смерти Роальда. В столице поговаривали, что ты и Магнуса чуть не убил.— Так ты отговариваешь или уговариваешь? — спросил Херлиф.
— Я столько хёвдингов повидал, — угрюмо повторил Харальд, — один другого гаже. Есть и хорошие, да не нанимают они уже, и требования у них ого-го. Вон, Флиппи Дельфин! Три корабля, сотня хирдманов. В последние три года принял лишь одного человека. Да, вот еще кое-что. Если хёвдинг ищет не двух-трех хирдманов, а сразу десяток, значит, он из тех, кто только за серебром гоняется, а не за славой. Понимаешь, о чем я?
А чего вспоминать? Недавно двоих таких встретил.
В дальнем краю пристани, где и причала толкового нет, нынче было людно. Кого там только не было? И бородатые мужи с проседью, и юнцы, что не могут похвастать порослью на лице, и даже несколько девок. А еще дородные женщины, зареванные женщины, женщины с детьми. Тут же крутились мальчишки десяти зим, и каждый норовил прошмыгнуть дальше других, чтобы коснуться рукой борта «Сокола», а один нахаленок подскочил, взлетел к носовой фигуре, коснулся рукой клюва и спрыгнул вниз, прежде чем Вепрь его прогнал. Впрочем, ульвер особо и не старался, так, рукой махнул, чтоб согнать, но визгов у мальчишек было и радости!
Я глянул на Хакона. Неужто ему не хочется так же стучать босыми пятками по доскам, показать удаль? Но лицо двурунного пацана осталось серьезным.
— Это что? — спросил Харальд.
— Хирдманов ищем, — прохрипел Фастгер, сдерживая смех. — Нам ведь человек десять не хватает.
Косматый подумал и кивнул.
— Ты пока не говори ничего хёвдингу. Хочу сам на него взглянуть. В хирд попрошусь.
Я пожал плечами. Пусть пробует. Я-то в Альрике уверен. Оставили Косматого стоять в толпе, а сами двинулись на корабль. Мне интересно было взглянуть, какие люди пришли к ульверам.
— Эй, куда прешь? Не видишь, что тут пораньше тебя пришли!
Кто-то ухватил меня за плечо и дернул назад. Я не глядя чуть присел, вывернулся из захвата и рявкнул:
— Еще раз схватишь, пальцы отрежу!
И обернулся. Мужик сразу отстал.
— А, так ты из этих. Сказал бы…
— Кто ты таков, чтоб я перед тобой отчитывался?
Всё из-за моего роста и голощекости. Плосконосого и Херлифа никто не одернул.
Видарссон и Вепрь встречали людей возле борта, карлов заворачивали сразу. Один всё не отставал, крутился рядом и ныл:
— Да не смотрите, что рун мало. Знаешь, как я дерусь? Никто меня побить не может. Да пустите с хёвдингом поговорить. Он меня точно возьмет. Ну хочешь, я тебе… — он пошарил по поясу, где сиротливо болтался старый нож, — вот отцов нож отдам! Он счастливый! Пока не убили, отцу всегда везло!
Вепрь добродушно отпихивал назойливого юнца, Видарссон не знал, как от него отвязаться, потому я, проходя мимо, толкнул карла в бок, и тот полетел с причала в воду под общий хохот.
Слепой, Кости и Уши спокойно сидели на корме. Если бы хотели уйти, легко могли бы спрыгнуть в воду, но они остались. Впрочем, почему бы и нет? Ульверы, в отличие от Йора и Сивого, в темные дела не ввязываются, все с полной мошной и при хорошем оружии. Не дураки же они из такого хирда уходить? Попадут к какому-нибудь хёвдингу вроде тех, что были у Харальда Косматого и сдохнут почем зря.