Сага о живых и мертвых

— Давай ложиться, — напомнила Лот-Та, поправляя костер. — Расскажешь еще про прежнее.

Они легли на своем привычном месте. От подстилки из водорослей остро и успокаивающе пахло теплым морем. И на самом деле, под двумя плащами было уютно. Рата уткнулась носом в плечо подруги:

— Так вот. Это было, когда я еще только-только на «Квадро» попала. Смотрит леди на меня, как на цыпленка. Говорит во всеуслышание: «Демон с вами. Сами позаботьтесь, где ее высадить и к кому приткнуть. Я об этом думать не желаю. А ты, Рататоск, если не научишься меня с полуслова понимать, здорово пожалеешь, что сама за борт не прыгнула. Впрочем, такая возможность у тебя всегда останется. Марш на кухню — жаркое будешь готовить».

Ну, я за ней на камбуз. Одноглазый вслед подмигивает: «Теперь у нас кастрюли сиять будут». И хитро так на Дурня смотрит. Ведь Дурень, в смысле Жо, перед этим самой Леди прямо в глаза осмелился возразить. Так и сказал: «Леди, топить и пугать девочку не нужно». Он такой — улыбается-улыбается, объясняет без злости, а потом скажет, как отрежет.

— Ты тогда в него и влюбилась? — спросила внимательно слушавшая Лот-Та.

Рата вздохнула. Вот уже не в первый и не в десятый раз рассказывала эту историю, а главного объяснить не получается. Увлекательное занятие — создавать сагу из своей собственной истории, да только никак не удается точно то, что случилось, передать. Видят боги, сочинять про неустрашимых воинов и прекрасных мудрых дев куда как проще.

— Знаешь, я, наверное, в него не влюблялась. Просто очень захотелось, чтобы он всю жизнь рядом был.

— И в постели, чтобы всегда, — понимающе шепнула Лот-Та.

— Если уж обязательно мужчину для твоего «секеса» нужно, то я бы предпочла, чтобы именно Дурень был, — согласилась Рата.

— Нехорошо будет. Надоест тебе. А ты ему. Ты радости не чувствуешь.

— Я нравиться могу, — возразила Рата. — Для него я бы из кожи вылезла.

Лот-Та только погладила ее по локтю. Сколько она не убеждала, что в постели от мужчины радость бывает, упрямая Рата согласиться не могла. Прежний опыт сказывался. Странно, что Лот-Та, очень привязанная к своему единственному мужчине, но по-настоящему его не любившая и вполне это осознававшая, о постельных гадостях вспоминала с большим удовольствием. Страстным и темпераментным оказалось белобрысое островное Чучело. Рате было даже обидно — ведь не обманывала ни себя, ни подругу рассудительная Лот-Та. Нравилось ей служить мужчине, особенно раздразнить да под ним покорной оказаться. Удивительно. Рата чувствовала себя обделенной. Хотя стоило вслушаться в воспоминания Чучела бесстыжего, и у самой тепло по животу разливалось. Ведь было в жизни несколько мгновений, когда нечто похожее на буйные Лот-Тины чувства возникало. Может, это кровь некромантская старалась похоть и вожделения человеческие вытеснить? Эх, сложно все как.

— Знаешь, я его поцеловать хочу, — пробормотала Рата. — Вот просто поцеловать в губы. Как положено.

— Это все хотят, — печально сказала Лот-Та. — Я тоже красивого никогда не целовала. Мой на лицо рыбой был.

— Дурень тоже не красавец, — Рата, жмурясь, попробовала представить себе лицо сгинувшего возлюбленного. — Он нормальный. Вроде меня. Немножко симпатичный. Еще он воспитанный и честный. Даже чересчур честный. Знал же, что мне на прощание услышать хочется. Мог бы и соврать капельку. Хотя я совсем дитем была.

— Ты не сильно выросла. Умом особо. Некромантка дичалая. Не зови его дурнем. Имя красивое есть.

— Да. Жо его звали. Джозеф. Может, он уже женился? На наследнице соседнего замка? А? У благородных такие штуки заранее расписаны.

— Не огорчайся. Другой будет. Нормальный. День нам завтра пережить бы.

— Переживем, — Рата подняла голову, глянула на вход, где вдоль кривоватой стены камней неутомимо вышагивал силуэт прозрачного Стража. — Ты мне лучше скажи, куда Витамин запропастился? Он, гад летучий, всегда ведь в тепле ночевать предпочитает.

— Найдется, — рассудительно заметила Лот-Та, поправляя ветхую, набитую водорослями мешковину, служащую подушкой. — Ему, что, его завтра трахать не возьмут. Спать будем, Дитя?

— Будем. А завтра с утра с тебя два десятка «воспитаний». Трахать — слово неприличное. Под договор попадает.

— Ты и сама повторила.

— Так я за компанию. Когда ты у меня в одиночку отжималась? Кстати, на корабле с «воспитаниями» придется осторожничать. Нас и так за сумасшедших принять могут.

— Если все, как ты предупреждала, так мы на спине отжиматься будем, — заметила Лот-Та.

Рата еще долго не могла заснуть. Плескали волны спокойного в эту ночь прибоя, чуть слышно посапывала Лот-Та, пахло водорослями и дымком угасшего костра. Продолжал свой бесконечный и бессмысленный путь Страж, и сквозь его силуэт подмигивали звезды. Рата подумала, что можно спрятаться. На Клыке есть пара укромных расщелин. И на Дуплистом Зубе есть замечательная нора. Пришельцы вряд ли останутся на скалах надолго.

Нет, так думать — трусость. Нужно в большой мир возвращаться. И Лот-Те нужно город и людей показать. Обязательно нужно на корабль попасть и все пережить. В конце концов, одного-двух пиратов всегда можно прирезать. А потом пусть мертвые с живыми грызутся. Уж науськать неупокоенных у неумехи-некромантки умения хватит.

***

С первой утренней серостью девушки были на ногах. Вещи приготовлены — несколько серебряных «корон» зашиты в одежду. Остальные ценности придется пожертвовать спасителям. Из снадобий решили взять с только несколько щепоток Слез Темной Сестры — на крайний случай пригодятся. А хозяйство было жалко — Рата чуть не плакала, закапывая короткий металлический дротик, ведь столько над оружием трудились, столько выковывали.

Уже поднимаясь к Наблюдательному месту, Лот-Та озабоченно сказала:

— Рано костер зажигать. Подозрительно. С чего девки такие зоркие?

— Мы позже запалим. Еще будем прыгать, махать косынками и плакать от великого счастья. Только не слишком усердствуй — внешний вид нужно сохранить. Пусть жалеют, но не брезгуют. Слез нужно в меру.

Лот-Та хмыкнула — плакала она не чаще подруги. Скалы Клыка вообще к слезам не слишком располагали.

— Постой, — сердито сказала Рата. — Дай-ка я на тебя гляну. Мы теперь лицедейки, и к этому нужно серьезно относиться.

— Я серьезна. Очень, — мрачно подтвердила Лот-Та.

Выглядела подруга неплохо. Загорелое спокойное лицо, в рассветном сумраке цвет глаз еще не производит впечатления, но потом станет видно, какие они пронзительно и прохладно голубые. Впрочем, и сейчас длиннющие ресницы хорошо видны. Светлые волосы ровно обрезаны по щекам и шее. С косынкой выглядят замечательно, без косынки — забавной шапочкой. На взгляд Раты — очень миленько. Хм, собственно, ножом лучшей прически все равно не сделать. В последнее время Лот-Та и цветом кожи стала хороша — совсем отступила нездоровая подземная бледность. Стройная привлекательная девушка. Только бедра узковаты — трудно ей будет проезд отрабатывать.

— Хорошо выглядишь, — проворчала Рата. — Я себя чувствую хозяйкой борделя. Вот-вот барыши подсчитывать начну.

— Ничего, — хладнокровно успокоила Лот-Та. — Ты тоже недурна. Работа пополам будет. И барыш.

Рата усмехнулась. Подруга к комплиментам склонна не была. Рата действительно чувствовала себя свежей, бодрой, ну и довольно симпатичной. Насколько может быть симпатичной островитянка, насквозь пропахшая рыбой. Жаль будет такое чудное ощущение растерять под глупыми вонючими мужиками. Ну, тут уж ничего не поделаешь.