Сага об Эгиле

– Я не ужинала и не буду ужинать, пока не попаду к Фрее. [86] Я намерена последовать примеру моего отца, я не хочу пережить его и брата.

Она подошла к спальной каморке и крикнула:

– Отец, отопри! Я хочу, чтоб мы оба отправились одним путем.

Эгиль отодвинул засов. Тогда Торгерд вошла и задвинула засов снова. Она легла на другое ложе, которое там было. Тогда Эгиль сказал:

– Это хорошо, дочь, что ты хочешь последовать за отцом. Большую любовь выказала ты мне. Что за смысл жить мне дольше с таким горем?

86

…пока не попаду к Фрее – т. е. пока не умру. Фрея – богиня плодородия, которая, повидимому, связывалась и с царством мертвых.

Они молчали некоторое время. Потом Эгиль спросил: – Что это, дочка? Ты что-то жуешь?

– Я жую водоросль, [87] – сказала она, – потому что, думаю, мне станет хуже от нее. Иначе, боюсь, я проживу слишком долго.

– А разве она вредна? – спросил Эгиль.

– Да, очень, – отвечала она. – Хочешь попробовать?

– Что ж! – сказал Эгиль.

Спустя некоторое время она крикнула, чтобы ей принесли пить. Ей принесли воды. Тогда Эгиль сказал:

– Это всегда так. Когда поешь водоросли, хочется пить без конца.

87

Водоросли часто употреблялись в пищу в Исландии.

– Хочешь попить, отец? – спрашивает Торгерд.

Он взял рог с питьем и сделал большой глоток. Торгерд сказала:

– Нас обманули, это молоко.

Тогда Эгиль впился зубами в рог, откусил кусок и бросил рог на землю. А Торгерд сказала:

– Что ж нам теперь делать? Наш замысел расстроился. Я все же хотела бы, отец, продлить нашу жизнь, чтобы ты мог сочинить поминальную песнь Бадвару. А я бы вырезала ее рунами на дереве. [88] А потом давай умрем, если нам покажется, что так надо. Твой сын Торстейн вряд ли сочинит поминальную песнь Бадвару, а ведь не подобает оставлять его без посмертной почести, потому что я думаю, что из нас двоих ни один не будет сидеть на его тризне.

88

Повидимому, это анахронизм. Руны не использовались для записи литературных произведений.

Эгиль сказал, что и в самом деле едва ли можно надеяться на то, что Торстейн сумеет сочинить песнь Бадвару, даже если попытается.

– Так что я попробую сам, – добавил он.

У Эгиля был еще один сын, Гуннар, и он тоже недавно умер. Вот начало песни:

Тягостно мнеНеволить язык —Песню слагать.Одина медМне не дается.Трудно словаИз горлаИсторгнуть.

Чем далее сочинял, тем более креп Эгиль, и когда песнь была окончена, он исполнил ее Асгерд, Торгерд и своим домочадцам. Он встал со своего ложа и сел на почетное сиденье. Эту песнь он назвал «Утрата сыновей». [89] Потом Эгиль велел справить тризну по своим сыновьям по старому обычаю, а когда Торгерд уезжала домой, он богато одарил ее на дорогу.

89

Эту песнь он назвал «Утрата сыновей». – Сохранилось (не полностью) 25 строф этого самого замечательного из произведений Эгиля и единственного из произведений скальдов, в котором внутренний мир автора выдвинут на первый план. Эта песнь послужила прообразом для песни Эрнульфа в «Воителях в Хельгеланде» Ибсена. «Утрата сыновей» была сочинена, видимо, ок. 960 г.

Эгиль долго жил в Борге и состарился там, но не слышно, чтобы он вел какие-либо тяжбы с кем-либо здесь в стране. Не слышно также, чтобы у него были поединки или битвы с тех пор, как он навсегда поселился в Исландии. Люди говорят, что после событий, о которых было рассказано, он не покидал Исландии. Эгиль не мог жить в Норвегии из-за враждебности конунгов, о которой уже говорилось. Он жил широко, потому что имел немало добра. И он был весел и бодр духом.

Конунг Хакон, воспитанник Адальстейна, долго правил Норвегией, но к концу его жизни в Норвегию пришли сыновья Эйрика и воевали с конунгом Хаконом за власть. Однако Хакон из всех битв выходил победителем. Их последняя битва была у Фитьяра на острове Сторд в Хардаланде. Конунг Хакон победил, но был ранен насмерть. Тогда в Норвегии стали править сыновья Эйрика.

Херсир Аринбьярн был при Харальде, сыне Эйрика. Он стал его советником, и Харальд осыпал его почестями. Аринбьярн был его военачальником и ведал защитой страны. Аринбьярн был могучий и привычный к победам воин. Он получил в управление фюльк Фирдир.

Эгиль, сын Скаллагрима, узнал о том, что в Норвегии стал править новый конунг, а также то, что Аринбьярн вернулся в свои владения в Норвегии и был в большой чести у конунга. Тогда Эгиль сложил в его честь хвалебную песнь. [90] Эта песнь начинается так:

90

Сохранилось (но полностью) 25 строф этой песни, в которой Эгиль прославляет своего друга Аринбьярна. Своеобразие «Песни Аринбьярну» в том, что Эгиль в ней много говорит о себе.

Песню вождюБыстро сложил.Но о скупцахПеть не хочу.Вольно поюСлаву вождю,Где надо лгать —Я молчалиив.

Жил человек по имени Эйнар. Он был сыном Хельги, внуком Оттара, правнуком Бьярна Норвежца, который занял землю в Брейдафьорде, и братом Освивра Мудрого. Уже в раннем возрасте он был рослым, сильным и во всем искусным человеком. С юности начал он слагать висы и был очень любознателен.

Однажды летом, на альтинге, Эйнар зашел в палатку Эгиля, сына Скаллагрима, и они стали беседовать. Вскоре у них зашла речь об искусстве скальдов, и оба остались довольны этой беседой. После этого Эйнар привык часто беседовать с Эгилем, и между ними возникла большая дружба. Эйнар недавно вернулся из поездки в чужие страны. Эгиль много расспрашивал его о событиях в Норвегии, а также о своих друзьях и тех, кто, как он думал, ему враг. Он много расспрашивал также о тех, кто теперь был в силе. А Эйнар расспрашивал Эгиля о его былых походах и о его подвигах. Такая беседа нравилась Эгилю, и он охотно рассказывал Эйнару о былом.

Эйнар спросил Эгиля, что было его самым большим подвигом, и просил его рассказать о нем. Тогда Эгиль сказал:

С восьмерыми дрался,С дюжиною дважды.Все убиты мноюВолку на добычу.Бились мы упорно.На удар ударомОтвечал клинок мой,Для щитов опасный.

Расставаясь, Эгиль и Эйнар обещали друг другу быть друзьями. Эйнар долго пробыл в чужих краях среди знатных людей. Он был щедр, но часто нуждался. Эйнар был человек храбрый и благородный и хороший товарищ. Он был дружинником ярла Хакона, сына Сигурда.

В то время в Норвегии шла война. Ярл Хакон воевал с сыновьями Эйрика: то ему, то им приходилось оставлять страну. Конунг Харальд, сын Эйрика, пал в битве у Хальса в Лимфьорде, на юге, в Дании. Его там предали. Ему пришлось биться с Харальдом, сыном Кнута, которого звали Золотой Харальд, и с ярлом Хаконом. Тогда пал в битве вместе с конунгом Харальдом и херсир Аринбьярн, о котором прежде шла речь. И когда Эгиль узнал о гибели Аринбьярна, он сказал:

Меньше стало нынеТех, что блеском моряВоинов дарили.За морем едва лиЩедрые найдутся,Что мои ладониЗахотят наполнитьБелым снегом тигля. [91]

91

Блеск моря – золото; снег тигля – серебро.

Скальда Эйнара прозвали Звоном Весов. [92] Он сложил хвалебную песнь в честь ярла Хакона, которая называется «Недостаток золота». Ярл очень долго не хотел слушать ее, так как гневался на Эйнара. Тогда Эйнар сказал:

Эту брагу Одина [93] Сделал я о конунге.Он страною правит,Спать другим позволив.Верить не могу я,Что не любит скальдовКонунг. Я стремилсяЗдесь его увидеть.

92

Его прозвали так потому, что он получил в подарок от ярла Хакона весы, чашки которых звенели, когда в них клали гирю. Песнь Эйнара «Недостаток золота» сохранилась. Ее название, повидимому, намекает на то, что автор нуждался, когда ее сочинял.

93

Брага Одина – поэзия.

А потом он сказал еще:

Я поеду к ярлу, [94] Что мечом усердноВолчьи стаи кормит.На корабль пойду яК Сигвальди, что носитЩит с узором круглым.Ран змею сгибающийНе прогонит скальда.

Ярл не захотел, чтобы Эйнар уехал, и поэтому выслушал песнь. В награду за песнь он дал Эйнару щит. Это было большое сокровище: на щите были рисунки из древних сказаний, а между рисунками – золотые блестки и драгоценные камни.

94

Ярл Сигвальди – викингский вождь, который воевал с ярлом Хаконом; змея ран – меч.