Саид 2. Над пропастью

— А ты сделай перевязку, — он берёт меня за плечи, разворачивает к себе. Его грудь оказывается на уровне моих глаз, куда и устремляю взгляд. Накачанный, сильный, широкий торс. Крепкий мужчина, красивый. На животе прорисовывается рельеф мышц. Витиеватыми узорами его тело опутывают тату.

Я всё это видела. Но только сейчас, в свете дня, под татуировками разглядела пару шрамов. Потом нахожу ещё два и ещё… Мелкие, словно от глубоких царапин или порезов.

— Откуда они? — касаюсь кончиками пальцев одного, самого длинного, под рёбрами. Чуть ниже сердца…

— С братьями в детстве на ножах дрались. Иногда задевали друг друга, — смотрит на меня сверху вниз, незаметно притягивает ближе, уже сильнее впиваясь пальцами в предплечья. Слегка массирует.

— На ножах?

— Ну да.

— Это же опасно. Ваш отец не пытался вас образумить?

— Он же нас и заставлял учиться драться. Каждый мужчина должен уметь постоять за себя. Старший брат даже в борьбу пошёл, чемпионом стал.

— А ты?

— А что я? — поднимается выше, нащупывает пальцами мою шею сзади, сдавливает. Приятно. — Я предпочитаю не показывать врагу раньше времени, на что я способен.

— И на что же ты способен?

— Не беспокойся, кукла. За себя и своё постоять в состоянии.

Не знаю, почему после этих слов начинает кружиться голова. Похмелье, кстати, после коллекционного вина точно такое же, как и после дешёвого портвейна, который пробовали ещё в юности на дне рождения одноклассницы. И какой смысл переплачивать?

— Ладно, давай я сделаю перевязку, старая промокла вся.

Саид наклоняет голову, одновременно запуская в мои волосы пальцы, и впивается требовательным, дерзким поцелуем в мои губы.

***

Она ответила. Сам тому удивился. И вроде как вполне осознанно, что придало кайфа.

Хотел вчера затащить её в свою комнату, но побоялся не сдержаться. Больно красивая она была. Больно – в прямом смысле слова. С одной стороны, обычная девушка эта кукла Надя. Но с другой… Ни на одну, что были прежде, не похожа.

Да что там говорить. Он на другой жениться и не согласился бы, ни ради её спасения, ни ради клана, ни ради рудников золотых.

Не без удовольствия следил за её реакцией, когда окинула взглядом вывеску, слегка нахмурила брови и распахнула пухлые губы. А потом на него посмотрела. Так растерянно, с надеждой. Почувствовал себя героем её сказки, не меньше. Определённо его усилия стоили этого взгляда…

— Саид? Ты чего? — выдохнула растерянно, когда отстранился. — Мы же вроде… Перевязку делать собирались.

Было забавно наблюдать за поплывшей доктором Смирновой. Железной леди со стальными яйцами, которая себе даже улыбаться не всегда позволяет.

— Ну так делай, я разве мешаю? Сама набросилась на меня, ещё и возмущается, — присел на край тумбочки. — Приступай.

Она взвилась, поправила растрёпанные им волосы.

— Это я на тебя набросилась? Хамло дикое, — отвернулась от него, толкнула дверь ванной. — Сейчас аптечку найду и рот тебе зашью, — ворчала не со зла и не от обиды, скорее, чтобы оправдаться в собственных глазах за то, что ответила на его поцелуй.

— Думаешь, меня это сдержит? — усмехнулся, перехватывая летящее в него полотенце.

— Прикройся! Ходишь тут с копьём наперевес. Викинг, блин…

Хаджиев затрясся от смеха, запрокинув голову, а Надя замерла напротив с аптечкой, нахмурившись.

— Какая дурацкая мысль снова посетила твою буйную голову?

— Да нет… — вытирая заслезившиеся от хохота глаза. — Просто моего брата Варваром кличут. Мне всегда было интересно, откуда взялось это погоняло.

— Дурак, — выдохнула, закатывая глаза и подступаясь к нему с аптечкой. — Полотенце-то накинь или ты и на завтрак так пойдёшь?

Рану обрабатывала ловко, умело. Будто всю жизнь этим занималась. Промокнула стерильной салфеткой, подула, чуть склонившись. Он поначалу даже не понял, зачем она это делает, но когда увидел эти губы у своего живота, перехватило дыхание. Полотенце натянулось палаткой, а в висках пульс застучал. Может, сказать, что пониже тоже болит? Пусть там тоже подует.

— Ну всё. Теперь можно одеваться. Я в душ, — пока всё ещё находился в ступоре, упорхнула, щёлкнул замок в двери ванной. Как будто его сдержала бы какая-то дверь.

— Фууух, — выдохнул тяжело, прислонился затылком к стене.

Раздражённый и злой схватил свои вещи, вылетел из её комнаты и, хлопнув дверью так, что та едва не рассыпалась на щепки, направился к себе. Шёл с осознанным намерением зайти в душ ещё раз и как следует там передёрнуть. Сил терпеть больше не было, яйца так ломило, что ни о чём думать больше не мог. Но вошёл в свою спальню и остановился, наткнувшись взглядом на чью-то задницу в форменной юбке, торчащую из-под его кровати, которую вчера расстелил, но так и не лёг в неё. Пошёл навестить Надю, да так там и остался. Она, конечно, не просила его об этом, но уйти сил он не нашёл. Увидел её, лежащую на большой кровати в одном белье, и сам не понял, как рядом оказался.

— Кто такая и что здесь делаешь? — обратился ко всё той же заднице, и её владелица ойкнула, стукнувшись головой о кровать.

— Здравствуйте. Я… Простите, я тут убиралась. Не знала, что вы здесь… — пролепетала девка, выровнявшись и захлопав глазами. Увидела его голым, распахнула рот. — Простите, я могу закончить попозже… — но вопреки его словам уходить не торопилась.

— Я спросил, кто такая? — швырнув вещи на кресло, прошагал к шкафу.

— Новенькая я… Таня. Уборщица.

— Тебе не сказали, что входить в мою комнату запрещено? Здесь убирается только Хаджар.

— Да, мне говорили…

— Тогда что ты здесь делаешь? — отдать должное незваной гостье, помогла. Возбуждение схлынуло, хоть и застыло в паху ноющей тяжестью.

— А я сама к вам пришла. Хотела увидеть вас ещё раз. Я в ваш дом только ради вас пришла. Вы, наверное, меня не помните, мы с вами в клубе познакомились. В «Паутине»…