Саломея. Танец для царя Ирода

Благоприятный климат и удобная естественная гавань превратили Акко в преуспевающий город-порт. Его жители обладали жизнерадостным и веселым нравом и были трудолюбивы, как пчелы. Среди них можно было отыскать представителей многих народов: хананеян, самарян, эллинов, греков, идумеев, иудеев. Живущие на оживленном перекрестке морских торговых путей, все жители Акко были впечатлительны и восприимчивы к новизне, легко поддавались смелым идеям, завозимым к ним по морю со всех концов света. Во времена Ирода город процветал так же, как и Тивериада. Но если Тивериада, где находилась резиденция Ирода Антипы, подчинялась ритму дворцовой жизни, то Акко был городом трудового и ремесленного люда: небогатых патрициев, плебеев, ремесленников, торговцев и рыбаков.

Каждый день, едва начинало светать, на берег приходило множество людей и воцарялись шум и гам. Одна за другой приплывали с моря лодки, которые покачивались на волнах вдоль всего побережья. На носу лодок устанавливали железные корзины с отверстием, в которых разжигали огонь, чтобы приманивать рыбу в темноте.

Под вечер рыбаки вытаскивали улов из лодок, взвешивали его и складывали в заранее приготовленные корзины. Женщины дожидались мужей и сыновей на берегу, потом наравне с мужчинами несли громоздкие корзины домой, сгибаясь под их тяжестью. Многие рыбаки оставались на ночь и продолжали ловить на удочку или сетью.

Так было и в это утро. Выгрузив улов, Натан вместе с сыновьями Симоном и Иосифом принялся перебирать рыбу и искать прорехи в снастях. Старшему сыну было двадцать лет, младшему – восемнадцать. Оба они, как и отец, имели характерную иудейскую внешность: черные блестящие глаза, узкий лоб, нос с горбинкой, выпуклые губы и густые жесткие и курчавые волосы. На этом сходство заканчивалось. Характером братья были две противоположности.

– Отец, пойду брошу сеть возле того валуна, пока там никого нет, – сказал Симон, казавшийся более разговорчивым, чем брат. Уже с ранних лет юноша обнаружил в себе неискоренимую тягу к знаниям. Он хорошо и связно рассуждал и имел собственную точку зрения на происходящие вокруг события. Симон был тверд характером, решителен и вырос отважным человеком.

– Ступай, – отозвался Натан, – но будь осторожен. Вчера вечером к твоей матери приходила Рахель и рассказала, что Мордехай рассек в том месте ногу. Не могу взять в толк, где бедняга умудрился найти острый камень?

– Мордехай – старый человек. А за меня не беспокойся, – добродушно улыбнулся Симон. Собрав в кулак середину сети, напоминавшей огромный сетчатый зонтик, он не спеша направился в море. Добравшись до места, юноша замер и стал пристально всматриваться в колышущуюся темную воду.

Тем временем отец и брат продолжили взвешивать и сортировать по корзинам выловленную рыбу. Часть улова пойдет на продажу, часть – на налоги и в казну, а часть – на еду.

– В эту субботу мы идем на вечернее богослужение в синагогу, – напомнил Натан сыну. Он мог бы этого и не говорить. Каждую субботу семья в полном составе приходила в Дом собрания на одной из дальних улиц иудейского квартала.

– Конечно, – кивнул головой Иосиф. – Я слышал, что Симон вместе с товарищами собирается к Иордану, чтобы послушать крестителя. Он сказал, что может не вернуться до субботы.

– Он хочет пропустить синагогу ради человека, которого ищут охранники тетрарха? Но это очень опасно, – покачал головой Натан и вздохнул. – Я слышал об этом крестителе. Говорят, что он возвещает людям о приходе Мессии и призывает к покаянию.

– Когда вчера Симон торговал на базаре, он видел его. Он рассказывал, что креститель собрал на площади много людей и возвестил, что Мессия уже на земле. Люди слушали его, открыв рты. Но потом прискакали ищейки тетрарха и всех разогнали.

– А креститель?

– Ему помогли скрыться.

– Но если он утверждает, что Бог уже здесь, тогда он должен назвать себя пророком Илией. А Рахель сказала, что он запрещает так себя называть. Значит, он лжет. Раввин Авраам тоже говорил, что мы не должны верить этому бродяге, потому что он не соблюдает основных законов. Рахель видела, что он ест хлеб немытыми руками и зовет каяться в субботу, – покачал головой Натан. В его голосе звучало осуждение.

– Все говорят, что он вершит чудеса покаяния. Но никто до сих пор их не наблюдал. – Иосиф вздохнул. Юноше было жаль, что никто до сих пор не обнаружил доказательств чудес.

– Позволь мне пойти с братом. Интересно посмотреть на крестителя. Я вернусь и расскажу тебе! – произнес Иосиф, и глаза его загорелись.

– Нет, ты не пойдешь. И раввин запретил тебе. Ты наберешься дурного! Давай лучше отнесем эту корзину торговцу, – сказал Натан, давая понять, что разговор окончен. Крикнув Симону, что они уходят, Натан нагнулся и взялся за ручку корзины. То же самое сделал Иосиф. Правда, при этом огорченно вздохнул.

– Ты должен слушать меня и нашего раввина, – поучал Натан сына, пока они шли к лавке торговца. – Он правильно растолковывает нам Священное Писание и законы Моисея. Так было с древних времен. И так будет всегда. У добропорядочного еврея не может быть много учителей и наставников – только один Бог. А раввин говорит о Боге.

Натан гордился сыновьями, особенно Иосифом. Его гордость разделял и раввин Авраам. Несколько месяцев назад, когда Натан пришел в синагогу, раввин подозвал его к себе и сказал, что хочет помочь Иосифу овладеть законоведением и юриспруденцией, потому что он умный и пытливый юноша, прилежно изучающий науки. Натан был очень растроган похвалой и только кивал в знак согласия. А раввин, продолжив разговор, неожиданно упрекнул его в том, что он не смотрит за старшим сыном, Симоном.

– Скажи, Натан, почему твой сын всегда ходит по городу с кинжалом под платьем? – поинтересовался раввин. Его глаза строго блестели из-под лохматых бровей и нависшей на лоб кипы.

Рыбак пришел в замешательство. Его и самого настораживал этот факт. Однажды он даже спросил Симона о кинжале. Но тот в ответ улыбнулся и объяснил, что кинжал висит для защиты и красоты. А он-то, старый дурак, поверил и успокоился. Но, оказывается, не он один это заметил. И не только заметил, но и сделал плохие выводы. Вконец расстроенный Натан смотрел на раввина и растерянно вздыхал. Заметив, какое впечатление произвели на взволнованного отца его слова, раввин смягчил тон и заботливо прибавил:

– Не хочу тебя упрекать, Натан. Ты достойный и уважаемый в городе человек. У тебя хорошая семья. К сожалению, когда дети вырастают, они перестают нас слушать. И поступают так, как им кажется правильным. Но часто ошибаются, потому что молоды и не всегда могут отличить добро от зла. Присмотрись к сыну повнимательнее. Сдается мне, что он примкнул к секариям [1] . То, что он чтит наши законы, – это хорошо. Однако методы, которыми эти люди добиваются их соблюдения, – ужасны. Я знаю многих зелотов. Это уважаемые среди фарисеев и книжников люди. Но секарии – это уже зло. Они организуют заговоры и поднимают восстания. Ты же понимаешь, как это опасно! Если твой сын не одумается, ищейки Ирода Антипы рано или поздно поймают и казнят его.

1

Зелоты – религиозное течение в Иудее, сформировавшееся во второй половине I века до н. э., в эпоху Маккавеев. Их основная цель заключалась в том, чтобы любыми способами упразднить эллинистическое влияние и свергнуть римскую власть. Секарии, относящиеся к зелотам, считались фанатиками. Они ревностно защищали древние иудейские законы и чистоту иудейской крови, убивая тех, кто, по их мнению, совершал святотатство или нечто противное духу иудаизма.