Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Оба — и тот, кого звали Колян, и тот, кто откликался на имя Толян, — носили короткие спортивные прически и черные кожаные куртки-"пилоты". На руках у обоих были тонкие кожаные перчатки. На ногах, под свободными, низко свисающими спортивными штанами, красовались тяжелые армейские ботинки с тупыми носами, угрожающе высовывающиеся из-под штанов.

Эти ботинки Колян и Толян надевали только в том случае, если получали какое-нибудь задание, как обычно, связанное с криминалом. Вот и теперь, получив по телефону инструкции от какого-то человека, которого они никогда в глаза не видели, Колян и Толян спокойно

сидели на заднем сиденье ничем неприметной белой "шестерки" и ждали "клиента" — так назывался на их жаргоне человек, с которым прямо и непосредственно было связано их сегодняшнее задание.

– Время подходит, — заметил Колян Толяну, — а клиента все нет и нет.

– Придет, — успокоил Толян Коляна, — куда он денется?.. Брателло! — обратился Толян к водителю. — А кого мы ждем-то?

Тут и Коля ну, и Толяну довелось впервые услышать голос своего водителя:

– Как он появится, так я вам дам знать, — прогудел тот себе под нос.

Оба приятеля переглянулись и кивнули друг другу.

– Только вот когда он появится, неизвестно, — проворчал Колян. — Сказано — в одиннадцать. Пять минут двенадцатого, а этого козла все нет.

– Сказано — примерно в одиннадцать, — напомнил Толян, — значит, ничего страшного. Подождем.

– Подождем… — снова проворчал Колян. — А может быть, все уже отменили, и мы сидим тут, как сявки, и знать ничего не знаем. Ты мобильный взял с собой?

– Я же его потерял, — ответил Толян, — ты же знаешь, чего спрашиваешь?

– Во, — кивнул Колян, — а мою мобилу мы вместе с тобой позавчера пропили. Спрашивается, как нам могут дать знать, что операция отменяется?

– У меня мобила есть, — второй раз подал голос водитель, — если бы отменили, мне бы позвонили.

Колян и Толян замолчали и молчали довольно долго. Потом Колян снова посмотрел на часы и злобно сплюнул себе под ноги.

– Половина двенадцатого!

– -Ну и что? — откликнулся Толян.

– А то что сворачиваться надо, — проговорил Колян, — в другой раз приедем. А зря нечего здесь отсвечиваться лишний раз.

Толян хотел сказать еще что-то, но не успел: его перебил водитель своей третьей репликой:

– Кончай базар. Вон они — из подъезда выходят.

Колян и Толян тут же, как охотничьи псы, настороженно притихли:

– Все помнишь? — спросил Колян у Толяна. — Кто нам нужен, а кто нет?

– Помню, — ответил Толян, с хрустом разминая шею.

– Тогда — поехали!

Приятели рванулись с места одновременно и одновременно же открыли дверцы машины — каждый со своей стороны — и выскочили наружу.

Далее их движения, до этого момента отличавшиеся редкой синхронностью, стали различаться между собой.

Толян, наклонив стриженую голову, рванулся вперед, Колян немного поотстал от своего приятеля — он оглядывался по сторонам и вроде как бы страховал Толяна.

Толян двигался вперед, словно бык. С первого взгляда казалось, будто он ничего не видит перед собой и, окажись на его дороге, допустим, семейная пара, он бы нисколько не сбавил шага, нимало не заботясь о физическом здоровье людей после возможного столкновения с его тяжеловесным телом.

Однако случилось совсем не так. Оказавшиеся на пути бегущего Толяна люди — по странной случайности — это была семейная пара с ребенком были Толяном замечены, и он остановился.

Только малую долю секунды

Толян стоял неподвижно, заглянув в широко раскрытые глаза длинноволосого мужчины — очевидно, главы семьи, — потом Толян размахнулся и врезал своим пудовым кулаком прямо мужчине в зубы.

Тот, коротко вякнув, кубарем полетел на землю. Ребенок хлопал глазами, не успев еще ничего сообразить и — следовательно — не успев испугаться. Женщина открыла было рот и даже выкрикнула довольно громко:

"Васик! Боже мой!..", как появившийся откуда ни возьмись Колян схватил ее поперек груди и крепко перехватил горло, отчего крик застрял в груди женщины.

Толян тем временем, оценив состояние своего поверженного соперника как полный нокаут, поднял на руки ребенка и побежал вместе с ним к белой "шестерке", водитель которой уже завел мотор.

Колян оглянулся на своего приятеля и, не убирая ладони со рта женщины, грозно рявкнул:

– Молчи, сука! Пискнешь — ребенку голову оторву! — и тут же со стоном переломился пополам, схватившись руками пониже живота.

Женщина добавила Коляну еще — ребром ладони по шее — и бросилась вслед за Толяном, который уже усаживался в "шестерку".

– Помогите! — истошно вопила женщина. — Помогите! Да вызовите хоть кто-нибудь милицию!

Длинноволосый мужчина, раскинув руки, неподвижно лежал на асфальте. Он, кажется, был без сознания — тонкая струйка крови стекала из уголка его рта по щеке к уху. Колян со стонами поднимался с земли, одной рукой помогая себе, а другой зачем-то шаря у себя за пазухой.

Женщина уже успела добежать до "шестерки" и теперь рвала дверцу, за которой скрылся Толян.

– Ну, сука… — злобно оскалился Колян. Когда он поднялся и выпрямился, в руках его тускло сверкнул черный пистолет. Не поднимая высоко руки и почти не целясь, Колян несколько раз нажал на курок. А когда прогремели тяжкие выстрелы и женщина, вскрикнув, опустилась на землю, Колян, пригнувшись, побежал к машине, и меньше чем через полминуты никакой белой "шестерки" в помине не было, а к двум распростертым на земле окровавленным телам уже бежали очевидцы страшного происшествия.

* * *

Суббота началась с того, что, проснувшись к полудню, я не увидела рядом с собой Вити. Только нашла на подушке записку:

"Прости, срочные дела. Буду скорее всего вечером" и подпись.

Я поднялась и прошлепала на кухню. В голове еще немного шумело после принятой вчера дозы снотворного, саднили глубокие царапины на шее и груди.

– Вот черт, — проговорила я, посмотревшись по пути на кухню в зеркало, — теперь придется носить водолазки и… тому подобные вещи, не оставляющие грудь и шею открытыми. Ладно, это не самое плохое в жизни…

– А что самое плохое в жизни? — немедленно сам собой возник вопрос.

Я остановилась у еще теплой кофеварки и пожала плечами.

"Пока не знаю, — подумала я, — и не дай мне бог узнать". Но и в том, что случилось вчера, тоже ничего хорошего я не видела. Даже более того…

Зазвонил телефон и, не успев поставить себе кофе, я вернулась в прихожую. Витя, наверное, звонит, чтобы извиниться за свой неожиданный уход. Будить меня он не стал, да и не смог бы скорее всего: все-таки снотворного я вчера приняла действительно лошадиную дозу.

Поделиться с друзьями: