Салон красоты мадам попаданки

Продолжила прикидывать возможности.

В нагрудном кармашке обнаружились два золотых кольца, которые я во время работы снимала, и тридцать четыре рубля мелочью – сдача за бутылку минералки. Я их туда ещё утром сунула, когда Антон принёс мне воду и отдал сдачу. Естественно, российские деньги тут не в ходу, но вдруг как цветной металл кого-то заинтересуют? Ну и золото. На него я возлагала большие надежды, у меня ещё серьги имелись и цепочка с крестиком.

В другом кармане в крафт-пакете лежали пинцет для коррекции бровей и ножнички – я как раз перед визитом Исиды забрала их из сухожара, а выложить забыла. Это хорошо. Острые ножнички – вещь незаменимая. Хоть я их и использовала в работе для стрижки упрямых волосков, но при нужде они и оружием послужить могут. Ну а уж пинцет вообще станет первым помощником. Видела я брови местных красоток – даже газонокосилка не будет лишней. Интересно, а с депиляцией у них как? Судя по усам – никак. Отлично! Думаю, мне удастся ввести эту процедуру в моду. Сомневаюсь, конечно, что найду на Элмезе косметологический воск, но вот сахарную пасту наверняка сварить смогу. Придётся вспомнить молодость и времена, когда я ещё только нарабатывала клиентов и вовсю промышляла депиляцией. Давненько это было, но ничего! Мастерство не пропьёшь!

Эх… Подбадривания самой себя помогали вяло, а тоска накатывала волнами.

Кто же знал, что придётся начать всё сначала? Только лет шесть назад я радовалась, что смогла себе позволить оставить в работе только процедуры по уходу за лицом, да инъекции… Смогла… Горько так стало, когда вспомнила благополучную жизнь, салон, коллектив…

Вдруг в соседних кустах раздался жалобный женский всхлип. Насторожилась. Прислушалась. Звук повторился. Видимо, не только мне сегодня грустно.

Сделать вид, что ничего не слышала? Нет, это не по мне. К тому же стоит попробовать погрустить вместе. Может, это нас с местной жительницей сблизит? Я попытаюсь её утешить и подбодрить – живое участие всегда помогает. А она в ответ сможет мне подсказать, куда податься с имеющимися сокровищами. Вроде бы это можно будет счесть не безвозмездной помощью… Ну, это в случае, если я, конечно, правильно поняла смысл ограничений, наложенных председателем.

Собрала свой скарб и разложила обратно по карманам всё, кроме колец. Их я повесила на цепочку к крестику. На похудевших пальцах драгоценности не держались, а потерять последнее мне не хотелось.

Только после этого я осторожно шагнула в сторону всхлипов. Раздвинула жёлтые кусты и убедилась, что не ошиблась. На скамейке сидела хрупкая девушка и, закрыв руками лицо, плакала. Фигура, цвет кожи, две рыжие косы и молочного цвета платье не оставили сомнений – это та самая определяющаяся, что просила отсрочки передо мной.

Недолго думая, я обошла куст и присела на скамью рядом.

– Привет, меня Дарина Дм… Дарина зовут, а тебя? – с немного преувеличенной радостью бодро начала я знакомство.

Девушка вздрогнула и подняла на меня заплаканные рыжие глаза. «Ух ты! Прямо как волосы! М-м, но надо как-то поменьше экспрессии, так и испугать чело… кого-то можно», – подумала я, наблюдая за произведённым впечатлением.

– Прости, я была на заседании и слышала твою просьбу. Могу я тебе чем-то помочь?

Участливо погладить её по плечу или взять за руку я не решилась, вдруг на Элмезе так не принято? Девушка и без этого таращилась на меня, безмолвно открывая и закрывая рот. Видимо, не в силах издать ни звука.

– Без-з-з-ду… – наконец, выдавила из себя она, и я поспешила разубедить.

– Ой, нет, – беззаботно махнула рукой и через силу рассмеялась. – Я обычный живой человек. Попаданка. И оказалась примерно в таком же положении, как и ты. Тебе сколько времени дали до окончательного определения?

Она похлопала на меня глазами, а потом с опаской прошептала:

– Неделю, – то ли от растерянности она решила поддержать разговор, то ли от отчаяния, но ответ я сочла добрым знаком.

– Так как всё-таки тебя зовут? А то без имени как-то неудобно общаться, – улыбалась я уголками губ, осторожно.

Просто опасалась, что голливудский оскал, который сейчас у нас на Земле продвигают в массы, здесь может обозначать агрессию. Кто их, местных, знает? Всё-таки оборотни – правящий класс.

– Лорика.

Девушка пока была немногословна, но я надеялась это исправить и продолжила напирать:

– Прекрасно, Лорика! У меня есть к тебе предложение…

Новая знакомая шарахнулась от меня на другой конец лавки, как чёрт от ладана.

Да, тут её можно понять – я поспешила. Тоже бы, мягко говоря, удивилась, если бы ко мне такая странная собеседница подсела в земном парке. Но разводить церемонии мне некогда. Приходилось быть стремительной:

– Не бойся. У меня добрые намерения, и я не хочу у тебя просить ничего ценного, кроме информации.

Девушка вроде расслабилась немного и кивнула:

– Спрашивай, чем смогу – помогу.

– Не всё так просто, Лорика. Видишь ли, председатель Доминус наложил на жителей Ракада ограничения: в данный момент мне никто не может помогать безвозмездно. То есть только дашь на дашь. Понимаешь? – Она опять кивнула. Видимо, такое условие здесь не в диковинку. – Так вот поэтому сначала я хочу понять, как помочь тебе.

Лорика горько усмехнулась:

– Не сможешь ты мне помочь, попаданка, тебе бы себе помочь. Обе скоро окажемся на общественных работах.

Упаднические настроения точно лишние.

– Не окажемся. Ты просто ещё не знаешь, на что я способна. Рассказывай! – чисто на автомате в моём голосе прорезались начальственные нотки.

Поняла, раскаялась и только собралась за это попросить прощения, сменив тон, как вдруг сработало – Лори вся подобралась и, немного запинаясь, ответила:

– Не успеет мой Вилли за неделю, не успеет… А я… Я лучше на общественные работы, чем в гарем или за другого замуж…

– Стоп! – тьфу, блин, привычка дурацкая. Бедняга Лори аж вздрогнула от моего окрика, я смягчила голос: – Очень прошу прощения, дорогая, за то, что перебила, но скажи, пожалуйста, а как называется народ, к которому ты принадлежишь?

Это важно. Наверняка же её народ обладает каким-то умением. Почему девушка вообще не рассматривает вариант самостоятельности? Мне надо было это срочно узнать.

– Я лесовина, – хм-м, таких не знаю, – мы живём в коричневом районе. И жених мой тоже лесовин. Представителям моего народа очень сложно пробиться в Ракаде… Но мы так надеялись! Всё должно было получиться!

Она опять разрыдалась, и тут уж я рискнула, обняла девушку за плечи и похлопала, успокаивая. Это, как ни странно, отторжения у неё не вызвало, наоборот, побудило продолжить рассказ:

– Вилли прислал молнию, что не успевает, их поход задержали на месяц, поскольку этот год неурожайный, трав в долине мало…

Я с трудом улавливала полёт её мысли, поэтому уточнила:

– А ты что же? Просто сидишь и ждёшь? Жениху ничем не помогаешь? Свой вклад то, сё…

– Смеёшься? А как? У меня нет ни трав, ни лавки, ни элимов. На что я без них способна?

Звучало дико, но меня сейчас заинтересовало слово «травы». Оно почему-то очень настойчиво сигнализировало о том, что за него нужно уцепиться, и я не стала спорить с интуицией.