Салон медвежьих услуг

— Я понимаю ход твоих мыслей. Ты хочешь сказать, что Ада Анисимова в день своей смерти выдавала себя за Викторию?

— Вот именно! Она приехала сюда в парике и костюме «под Вику». Скорее всего. Ада вовсе не ревновала своего муженька. По крайней мере, в тот день. Ей и костюм-то нужен был именно пятничный, не забыл? Ей для чего-то понадобилось сыграть роль Виктории.

— Черт побери! Это меняет все дело! Допустим, убийца сидел в саду перед пустым коттеджем и поджидал хозяйку, которая по пятницам после работы сразу же отправлялась за город.

И вот он видит, как она подъезжает. Даже если они знакомы, вряд ли он рассмотрел как следует ее лицо. Потом, когда женщина подходит к окну он прицеливается и стреляет.

Саша скорбно покачала головой:

— Не пойдет. Хорошая версия, но — не пойдет. Когда в Аду выстрелили, она была в джинсах, футболке и без парика. Ты не видел ее волосы — копна роскошных светлых волос, их никак нельзя было не заметить из сада.

— А если этот тип сначала выстрелил, а потом уже понял, что обознался?

Саша скривилась.

— Может быть, Аду переодели уже после смерти? Хотя нет, это вряд ли. Следов осталось бы значительно больше, и другого порядка.

Убийца застрелил ее и смылся, в дом не входил, тело не трогал.

— Значит, версия об ошибке отпадает.

— Только на первый взгляд, — возразил Олег. — На самом деле уж очень подозрительным все это выглядит. Не может быть, чтобы тут не было никакого подвоха.

Они продолжили осмотр дома, но больше ничего необычного не обнаружили.

— Я хочу есть, — наконец не выдержала Саша. — И чашечку кофе неплохо бы выпить.

— Что ж, думаю, можно двигать отсюда, — согласился Олег. — Кстати, Борисовка — это ведь не сам дачный поселок, а деревня неподалеку?

— И колхоз. Кажется, если проехать пару километров, можно наткнуться на местный общепит.

Олег не стал уточнять, откуда у его спутницы такие сведения. Он, естественно, предположил, что она когда-то побывала в этом коттедже с Анисимовым, и поэтому промолчал. Так же молча они добрались до машины и выехали на шоссе.

— Туда, — показала Саша.

Она прекрасно поняла, что Олег сильно преувеличивает степень ее близости с Вадимом Анисимовым, но решила его не разубеждать. Ей нравилась его реакция.

Весь культурно-экономический центр Борисовки раскинулся вокруг площади, на которой находилась конечная остановка местного автобуса. Здесь было вполне пристойное кафе, несколько магазинов, аптека и целых два газетных киоска.

— Ты иди посмотри, что там можно заказать, а я сбегаю за сигаретами, — сказала Саша, выбираясь из машины.

В магазинчике, куда она зашла, было сумрачно и прохладно. Дородная продавщица, облокотившись о прилавок животом, вполголоса обсуждала с местными бабками какую-то животрепещущую тему. Разглядывая стеллажи, Саша не сразу поняла, что ее заинтересовало в их разговоре, но внезапно прислушалась и замерла на месте.

— Говорят, эту девку-то, с косой, которая ходила к Прасковье, тоже убили. Давеча к Семенычу участковый приходил, он-то знает.

— Прасковья небось спужалась?

— Иди ты, спужается она. Ей уж, почитай, девяносто второй год пошел. Она уже ничего не пужается.

Сплетницы захихикали. Саша подошла к ним сзади и кашлянула. Бабки испуганно всполохнулись.

— Здравствуйте, — осторожно начала Саша. — Я услышала, что вы про Прасковью говорите. Просто я как раз к ней приехала и подумала, что вы мне подскажете, где она живет…

Старухи молча уставились на нее. Смотрела и продавщица.

— А чаво тебе у ней надо? — подозрительно спросила самая говорливая бабка и склонила голову к плечу, как любопытная синица. На ней был белый ситцевый платочек в мелкий горох и толстое коричневое платье, совсем неподходящее, по меркам молодых теплокровных горожан, к летней погоде.

— Разговор один есть, — заговорщическим голосом сказала Саша. — Приватный. То есть секретный.

Она напустила на себя важный вид и глядела на них со значением.

— Заходи в деревню с левого краю, третий дом как раз Прасковьин. Она небось таперича телевизер смотрит. «Псих-факт», что ли.

— «Пси-фактор», — усмехнулась Саша.

Встреча с девяностодвухлетней бабкой, интересующейся паранормальными явлениями, слегка ее смущала. Но упускать такой шанс, конечно же, было нельзя. Она купила целый мешок карамели, сушек и пряников, потом прибавила к ним большую коробку ассорти «Русские узоры». Экипировавшись таким образом, Саша отправилась в кафе.

Олег сидел за круглым кособоким столиком с металлической окантовкой и что-то уплетал.

У него был жизнерадостный вид, и у Саши даже сердце разок екнуло, до чего ей стало приятно, что это именно ее поджидает здесь такой классный мужик. Олег был в светлых джинсах и черной футболке, волосы слегка встрепаны. Весь так и лучится обаянием.

— Я заказал тебе салат и жареное мясо, — сообщил он, когда Саша уселась напротив. — Не возражаешь? Слушай, у тебя такие глаза…

Саша подумала, что заговорщические, и подмигнула. Но Олег продолжил:

— Стильные. Цвета мокрого асфальта.

— А у тебя? Кажется, зеленые. Да, точно, как бутылочное стекло.

— Какое сравнение!

— Еще бы! Я же журналист.

— Почти поэт, — поддакнул Олег. — Продолжай, продолжай.

— Что? Описывать твои глаза? Ну… Они как дно у старого пруда, — приняла вызов Саша. — Илистые и опасные.

— Почему опасные?

— В иле могут прятаться ржавые консервные банки.

— Замечательно. А еще?

— Еще? — Саша пристально посмотрела на Олега. — Еще они в крапинку. Как шкура старого крокодила. Доволен?

— Да. Особенно если учесть, что это контактные линзы. — Он хихикнул, как проказливый школьник.

Саша тут же подумала, что будет жаль, если он и в самом деле окажется аферистом. «Интересно, если я узнаю про него что-нибудь криминальное, хватит ли у меня духу сдать его властям?»

— Я тут заполучила один местный адресочек, — вслух сказала она. — Некая Прасковья.

По слухам, с ней беседовала девка с косой, которую недавно убили. Ничего себе информация?

— Леонтьева, — сообразил Олег. — Интересно, дошли ли эти слухи до местной милиции?